Поделиться
Почему в Волгоград с трудом пробивают путь новые сети фастфуда? Кто виноват в отсутствии у местного бизнеса интереса к инновациям? Четыре крупных банкротства октября станут началом конца или возрождением волгоградской промышленности? На эти и другие вопросы 34banka.ru ответил спикер Волгоградской областной думы Владимир Ефимов.
– Говоря о развитии волгоградского общепита, эксперты неоднократно отмечали его крайнюю бедность на новые имена. Волгоградскую область называют в числе регионов, где рынок франшизы находится только в начальной стадии развития. Чем, по-вашему, это обусловлено?
– Причин такого положения несколько, и все они имеют отношение к общим условиям, созданным для развития малого и среднего бизнеса в регионе. Наш бизнес по традиции боится административного ресурса, прессинга со стороны контролирующих структур. И хотя сегодня претензии со стороны контролирующих органов сегодня к бизнесу сложно назвать бесконтрольными, бизнес по-прежнему часто ориентируется на негативные слухи.
Другая распространенная причина, которая мешает видеть волгоградскому бизнесу четкие перспективы – отсутствие нормального места для открытия бизнеса. Для предприятия общепита важно наличие «тропы» – принципиально важная составляющая успеха. Между тем в городе очень много привлекательных для города мест забронированы, но не осваиваются нынешними владельцами.
Наконец, самая главная причина, сужающая перспективы развития бизнеса в регионе, – низкая платежеспособность населения. Сейчас бизнес включил тот же режим ожидания, которым руководствуется сегодня большинство волгоградцев. Не зная, что их ждет завтра, люди предпочитают сократить свои расходы. Именно поэтому сегодня посещение ресторана даже раз в неделю становится непосильным бременем для средней волгоградской семьи.
– На этой неделе один из коммерческих банков начал рекламу продукта, адресованного нацеленному на инновации бизнесу. В чем причина того, что пока такие продукты имеют очень ограниченный спрос, а инновации так сложно входят в нашу жизнь?
– Если говорить о бизнесе, то применить к себе инновационный подход ему, на мой взгляд, мешает прежде всего собственная инертность. И она проявляется прежде всего в отсутствии интереса к таким технологиям, отсюда и незнание того, как их можно применить. Что качается власти и внедрения инноваций в нашу жизнь, то я считаю, что инновации должны быть замотивированы. Приведу простой пример того, как инновации могут изменить жизнь каждого из нас. К примеру, человек, получающий зарплату в 15 тысяч рублей, вынужден тратить треть своей зарплаты на оплату коммунальных услуг, из них львиная доля уходит поставщикам энергии. Между тем только модернизация котельной могла бы снизить суммы в этих квитанциях практически в два раза. Однако чиновник местного уровня сегодня не заинтересован в том, чтобы эти технологии внедрялись, он их не знает и не понимает. Со своей стороны я оцениваю внедрение инноваций как экономический проект, который поможет не только удержать рост тарифов, но и снизит воровство, исключит участие в процессе человеческого фактора.
Недавно в Белоруссии я видел очень яркий пример инновационного подхода, которому можно только позавидовать. Получив необходимые средства, глава одного из муниципалитетов поменял все городские коммуникации на современные, покрыл их асфальтом, уложенным по всем требованиям и построил в городе современные котельные, на которые действует 30-летняя гарантия. В течение этого срока подготовка к отопительному сезону в этом населенном пункте будет заключаться в опрессовке системы и нажатию пусковой кнопки. К слову, современные технологии позволяют делать и дороги, которые не требуют ремонта 30-40 лет. Но кто у нас замотивирован на внедрение таких проектов, который призваны исключить воровство?
– Если бы сейчас пришлось начинать в Волгограде новый бизнес, на какую сферу обратили бы внимание?
– Думаю, что это была бы индустрия отдыха. У нас по-прежнему остаются неиспользованными гигантские возможности, связанные с парками, туризмом, близостью к воде. Думаю, для бизнеса сейчас самое время создавать комфортные условия для туристов. Причем важно ориентироваться на средние цены, предлагать услуги, доступные широким слоям населения. Если не организовать нормальные условия для отдыха людей, это тотчас ощутит и смежный бизнес, в том числе и индустрия питания.
Что касается проектов, вязанных с производством, то сходу ответить на вопрос здесь гораздо сложнее. Если сопоставить количество бизнеса в сфере развлечений и и производственного сектора, то у нас непростительно мало бизнеса, который генерирует рабочие места и решает проблему формирования в регионе среднего класса.
– Минувший октябрь эксперты отметили как месяц четырех крупных банкротств. На это событие есть две кардинально противоположные точки зрения: одни оценивают это как закат эпохи волгоградской промышленности, другие считают банкротство началом выздоровления. Какая точка зрения ближе вам?
– Я склонен думать о возрождении, хотя на самом деле у всех четырех предприятий очень разные истории проблем. К примеру, ситуацию на Красном Октябре я напрямую связываю с нынешним менеджментом и политикой собственника, которые не приложили усилий к тому, чтобы предприятие работало.
Если говорить о волжском мясокомбинате и конкуренции на продовольственном рынке, то сегодня все говорит о том, что нам будет тяжело. В том едином экономическом пространстве, где мы оказались сегодня, сложнее всего и в качестве и в цене будет конкуренция с Белоруссией. С другой стороны, как раз это и должно бодрить собственников, стимулировать их на внедрение энергоэффективных технологий и создание собственной ресурсной базы.
Что касается проблем предприятий, построенных 30-40 и более лет назад, то их главная беда – изношенные фонды и устаревшие технологии. К примеру, что касается алюминия, то в Европе уже 5 лет назад закрыли заводы, работающие по технологиях, которые к нам еще не пришли. Поэтому такие предприятия сегодня полностью зависимы от конъюнктуры внешнего рынка. Уверен, что политика стагнации, в которую мы оказались сегодня втянуты, – часть большой политики наших давних противников, которые заинтересованы в том, чтобы Россия оставалась исключительно сырьевым придатком.
