Поделиться
Поделиться
Попадет ли в музей-панораму поднятый из-под воды танк Т-34? Станут ли такие подъемымассовыми? Упадет ли Родина-мать, и прекратит ли музей-панорамасоревноваться по степени разрушения с исторической мельницей? На эти и другиевопросы V1.ru отвечал директор ФГУК «Историко-мемориальныймузей-заповедник «Сталинградская битва» Алексей Васин.
– Алексей Викторович,на днях в результате совместной работы сотрудников музея-панорамы, поисковиков,военных и чиновников в Суровикинском районе был поднят танк Т-34. Вы ужезапланировали для него место в музее?
– Несколько преждевременно говорить, что этот танк станетэкспонатом. Правильнее сказать – мы хотим, чтобы так было. Действующеезаконодательство не позволяет музею быть полностью уверенным, что этот танк,действительно, станет нашим достоянием. По закону, вся найденная техникаявляется собственностью министерства обороны. Мы уже вступили с ними в диалог.Также сейчас пытаемся выработать алгоритм работы с поисковиками и найденнымоборудованием, техникой, вооружением по примеру Псковской области, где естьзакон, что вся найденная техника остается на территории региона. Нам такойзакон край как нужен. Уже десятки единиц техники, найденной на территорииобласти, ее благополучно покинули и стали достоянием других музеев – частных игосударственных, в том числе частных коллекций. У нас, в одной из самых воюющихобластей, которая понесла огромный процент потерь, почему-то вмузее-заповеднике в экспозиции есть только гаубица, которая реально принималаучастие в Сталинградской битве, и «Катюша» на базе ЗиСа. Это можно назвать чемугодно, но только не музеем. Техника, которая экспонируется в музее-панораме,не имеет никакого отношения не только к Сталинградской битве, но и вообще кВеликой Отечественной войне. Два имеющихся танка Т-34, хотя и находятся врабочем состоянии, – послевоенной постройки и являются крайне слабойиллюстрацией того аромата истории, который должен здесь присутствовать.
Что касается именно поднятого танка, то он в ужасномсостоянии. Скорее всего, после попадания детонировали боеприпасы, башни нет.Его нынешний вид может вызвать только серьезную озабоченность, это не украшениеэкспозиции. Но мы полны решимости его восстановить. У нас была встреча спредставителями фронтовиков-танкистов во главе с Владимиром АндреевичемАлексеевым, где мы первоначально озвучили свои предложения по восстановлениюэтого танка. Есть у нас фронтовик Андрей Букин, который был военным техником, ичерез всю войну прошел именно на Т-34. Несмотря на возраст, он очень хорошознает и помнит этот танк. Мы уже обсудили, как будем восстанавливать танк, гдебудем брать башню, кого привлечем из фронтовиков в качестве консультантов повосстановлению. Получится ли его поставить на ход, как хотели ребята изВолгоградского поискового центра, – покажет время. Но, во всяком случае, мыбудем стараться придать ему тот вид, который должен иметь танк послевосстановления.
– Вы говорите, что вэкспозиции музея-панорамы отсутствует техника времен войны, но еще нескольколет назад музей мог похвастаться как минимум двумя немецкими артиллерийскимиорудиями и шестиствольным минометом. Сейчас их почему-то на площадках большенет. Не попал в экспозицию музей-панораму и ранее поднятый в Советском районетанк Т-70. Вам не кажется это странным?
– Для меня, конечно, это нонсенс. Отказаться от такоготанка, когда у тебя экспозиция забита новоделом – это для руководителяравносильно должностному преступлению. Я, откровенно говоря, не знаю всейподоплеки и истинного положения вещей, но, на мой взгляд, мягко говоря, этоочень большая оплошность. Понимая существующее состояние музея и егоэкспозиции, я считаю, надо хвататься за любую возможность. Наша решимостьвосстановить даже то, что извлекли из-под воды, демонстрирует желание не делатьтаких опрометчивых шагов. Тут не может быть двух мнений. Что касается немецкихорудий, то слыша об этом, я сейчас испытываю самый настоящий шок. У нас крайнебедная экспозиция в плане вооружения противоборствующей стороны. Между прочим,уже совсем не за горами перспектива создания экспозиции под зданием универмага.А там должна быть абсолютно честная экспозиция. Там не «Виллисы» должны стоять,а немецкое вооружение, чтобы все видели – что это был за враг, чем он былвооружен, насколько силен и опасен. У нас колоссальная нужда во всем этом.Поэтому по поводу судьбы орудий я буду разбираться.
– При подъеме Т-34озвучивалась информация о начале масштабных поисков на территории Волгоградскойобласти затонувшей бронетехники. По силам ли вам сделать подобный подъеммассовым?
Поделиться
– Подробнее об этих поисках могли бы рассказать ребята изВолгоградского областного центра патриотической и поисковой работы. Это ониведут работу, а мы в данном случае только консультируем. На данный момент мывыстроили следующий алгоритм взаимодействия: ребята находят технику, в томчисле опираясь на ту документальную базу, которую мы предоставляем,восстанавливают картину событий, проводят работу по извлечению, далее ужевступаем в дело мы и занимаемся транспортировкой, оценкой, юридической очисткойи оформлением, а потом ремонтно-восстановительными и реставрационными работами.Пока прописан такой алгоритм. История с поднятым на днях Т-34 – тестовая.Попробуем сейчас, как говорится, набьем шишек… Это только на бумаге все гладко,а в жизни надо ходить по оврагам. Попробуем пройти эту дорогу, а потом будемуже трафаретно работать по другим боевым единицам.
То, что такая работа будет вестись, и что для нее естьжелание и средства – это я могу подтвердить в полном объеме. Есть мое желание ижелание ребят из комитета по делам молодежи и их подведомственных учреждений.Ведь на самом деле, подняв танк, мы такое большое дело сделали! Вопреки всему:неповоротливой системе, ограничениям – взяли, извлекли, достали… Сейчас бы намеще личности членов экипажа выяснить. Узнать, кто был в танке, что за мужики внем полегли… Я офицер, для меня это важно. Конечно, мы будем вестиисследовательскую работу. Любой ценой. Вопреки всему. Потому что это нашастрана, нам в ней жить. А у нас, извините, прошло 68 лет, а столько танковосталось неизвлеченных, столько людей непохороненных…
– Волгоград празднуеточередную 68-ю годовщину победы советских войск под Сталинградом. Множествотуристов и жителей нашего города придут к вам и увидят разрушающийсямузей-панораму, который уже скоро по степени руинированности сравнится смельницей. Вы планируете исправлять ситуацию?
– Я с вами очень во многом согласен. Я сам, когда все этовижу, испытываю практически физическую боль. Святынь, аналогичных нашей, встране наберется едва ли больше чем пальцев на одной руке. Конечно, тосамочувствие, которое сейчас испытывает музей, оставляет желать много лучшего.Мы будем стараться сделать все, что в наших силах. Сейчас формируем бюджетныезаявки, кое-что зарабатывает и сам музей. Но при этом работа должна оставатьсявдумчивой. Ведь это объекты историко-культурного наследия, и в их отношениидействует много ограничений в части действующего законодательства, массасогласований, экспертиз. Даже намерение министерства культуры выделить солидныефинансовые инъекции для восстановительных работ, сегодня не является гарантией,что все это будет энергично выполнено. Очень сложна сама процедура прохождения.Но эту работу надо делать, и этот путь надо пройти
Когда я пришел на должность, не было составлено даженормальной бюджетной заявки. Предыдущее руководство как-то об этом не оченьзаботилось. «Забрасывались» цифры – и все. Заваливается «Родина-мать» – дайтенам столько-то денег! Извините, а изыскательские работы? А экспертизы, сметы,проекты? Это ведь кто-то должен делать. Сегодня, конечно, занимаемсяреабилитацией музея-заповедника. Называть какие-то сроки не буду, это будетпросто неумно. Но в настоящее время к нам хорошее отношение со стороныадминистрации области и министерства культуры. Министерство культуры включилонас в список особо ценных объектов на территории Российской Федерации. Нам этодаст дополнительные гарантии, что мы сумеем привести музей в должный вид, и ямогу констатировать это даже с оптимизмом.
– В прошлом годунеоднократно расползались слухи о скором обрушении главного монументаВолгограда – «Родины-матери». Утверждается, что сдерживающие статую канатыпришли в негодность, грунтовые воды подтопили, и до падения монумента осталисьсчитанные сантиметры крена…
Поделиться
– Не надо доводить себя до паранойи. Понятно, что любойпостроенный дом по прошествии времени требует к себе внимания. А уж такойзначимый монумент, как «Родина-мать» требует тройного внимания. Обидно, что онстановится объектом эксплуатации каких-то там политических интересов, но сточки зрения технической и научной, у него вполне нормальное самочувствие.Другое дело, что, действительно, подошло время замены канатного хозяйства.Провели экспертизу, посмотрели – во многих канатах уже лопнули сердечники. Этонормальная, плановая работа, но она до этого никогда не велась. Да, были раньшеподтяжки канатов, но сейчас уже требуется их замена. Эта работа обязательнобудет выполнена. Но, повторюсь, никто никуда не падает. Более того, специалистыговорят, что «Родина-мать» будет стоять и без тросов и анкеров. Над еесозданием работала настолько грамотная инженерная мысль, там заложен такойзапас прочности, что ни о каких апокалиптических перспективах говорить неприходится. Просто требуется своевременное обслуживание.
С другой стороны, есть факторы, которые заставляют обращатьна себя внимание. Рядом с монументом находятся резервуары водоканала. Яознакомился с документацией последних лет, и есть ряд факторов, которые можноназвать беспокоящими: это прорывы резервуаров и накопление грунтовых вод вблизимемориала. Конечно, хотелось бы вывести резервуары из эксплуатации и спатьспокойно. Тем более что с технической точки зрения эти резервуары непредставляют никакой ценности для водоканала. Зато они представляют собойисторическую ценность – даже на полотне панорамы изображены. Так что вопросмузеификации баков назрел, и их наличие могло бы стать хорошим инструментом дляоживления экспозиции музея. А грунтовыми водами возле монумента мы занимаемся,спокойно над этим работаем, привлекаем и планируем привлечь научные кадры. Мне,к примеру, нравится идея привлечь специалистов из нашего ВолГАСУ, потому чтотам и теоретическая наука сильная, и практики есть хорошие. Один из нихпредлагает, кстати, внедрить 3D-мониторингстатуи, с демонстрацией всех колебаний, составления графиков, и даже показасамочувствия главного монумента в разное время года и суток. Прошел дождь, ичерез Интернет каждый сможет узнать насколько она стала тяжелее. Это, с однойстороны, собьет температуру у разных говорунов, а с другой – снимет «головную боль» у министерствакультуры, которому надоело уже опровергать всевозможные панические слухи.
– В связи с возможнымпредстоящим перепрофилированием здания Центрального универмага планируете лирасширять музей «Память»?
– Передача помещения под Центральным универмагом воперативное управление музея-заповедника для нас событие достаточно отрадное.Еще до обнародования планов администрации Волгоградской области по будущейпрофильной принадлежности ЦУМа у нас уже была проведена совместная работа стерриториальным управлением Росимущества. Мы получили письмо, в которомтерриториальное управление Росимущества по Волгоградской области предлагает намвзять в оперативное управление подвальные помещения площадью 1400 квадратныхметров. Соответствующий документ мы обработали, осметили и отправили наутверждение в министерство культуры. Оттуда получили одобрение: берите иначинайте работать. Работу в практической плоскости мы начали и пока никакихсерьезных вывихов не видим. Помимо подвальных помещений ЦУМа мы планируемвключить в состав музея-заповедника бункер городского комитета обороны. Сейчаспо этому поводу ведутся переговоры с администрацией города, и мы получили,правда, пока устные, заверения, что бункер будет нам передан. Я думаю, этонасытит экспозиционную составляющую музея и добавит ему новых мышц.
– Экспозициямузея-панорамы не менялась в лучшую сторону с момента ее создания. Сейчас, посути, это больше иллюстрация коммунистической идеологии 70-х годов, а неистория Сталинградской битвы. Стоит ли рассчитывать на обновление?
– Обновлять экспозицию – это наша профессиональнаяобязанность. С другой стороны, я не очень согласен с самой постановкой вопросао коммунистическом прошлом. Это наше прошлое. Так жила страна. Жила с этимиидеями и этой идеологией. Естественно, экспозиция должна отображать идеологию тоговремени. Раз уж мы говорим об исторической правде, то значит, ее нужнопридерживаться. Но при этом в стремлении за правдой нельзя доводить доисторических вывихов. Поэтому мы планируем внести более серьезную составляющуюв экспозицию противоборствующей, германской, стороны.
Будем привлекать к работе немецких коллег и плотно с нимиобщаться. Что же касается коммунистического наследия в экспозиции, тозаидеологизированность никогда никому на пользу не шла. Мы должны максимальноточно и максимально объективно воспроизвести ситуацию того времени. Насколькопотребует того имплантирование коммунистической идеологии в музейную экспозицию– настолько и будем это делать. Но канонизации в музее-панораме партийных бонзи чиновников того времени ждать не стоит. Этого мы не планируем.
