Поделиться
Какое место муниципалитет Волгограда занял в сформированной в регионе вертикали власти? Можно ли сегодня говорить об эффективной работе городских властей? Насколько разумны те меры, которые сегодня сити-менеджмент противопоставил кризису? Спасет ли Волгоград концессия и с чем связаны надежды на лучшее будущее Волгограда? На эти и другие вопросы V1.ru ответил последний избранный народом мэр Волгограда Роман Гребенников.
– Роман Георгиевич, подводя итоги уходящего года, власти региона заявили, что в области выстроена вертикаль власти и началась системная работа по ключевым для региона направлениям. Вы согласны с этим?
– Я не понимаю, что такое вертикаль власти в рамках взаимодействия региональной власти и муниципалитетов. С точки зрения 131 ФЗ и закона о работе госорганов каждый занимается своим делом. Понятие «вертикаль» здесь совсем неприменимо. Думаю, сегодня есть смысл говорить не о том, какая вертикаль куда дошла и как она укрепилась, а о том, насколько слаженно и конструктивно работают органы власти на местах, как они координируют свою работу с населением. И второй момент: насколько эта муниципальная власть взаимодействует с вышестоящей властью. Для меня слово «вертикаль» в этом ключе уходит на второй план. На первый выходит эффективность, которая позволит населению наблюдать какие-то позитивные сдвиги – улучшение бытовых условий горожан, рост благосостояния. Для этого власть работает, а не ради вертикали. Вот эффективности я и не вижу.
– В таком случае можно ли сегодня говорить об эффективности работы муниципальных властей?
– Нет. У региональной команды слаженности больше в разы, нежели у команды муниципальной. На региональном уровне мы видим отстроенную администрацию: главу региона и заместителей. Есть понятные задачи, которые ставятся главой, и команда эти задачи реализует. Но на муниципальном уровне задачи другие. Если речь идет о дворовых покрытиях, работе детских садов, ТОСов, за которые отвечает город, то огромные проблемы налицо, и эффективной работы ситименеджерской системы я не вижу.
– Так, может, проблема все-таки в том, что городом руководит тандем?
– Сейчас модно критиковать, уничижительно издеваться над сити-менеджером и думским главой. Особенно модно «прикалываться» над последними изменениями к уставу, которые провели тихо, кулуарно, через «ручной» сбор слушаний. В них эти должности сливаются в одну, при этом глава Волгограда и он же глава администрации избирается из числа депутатов. Я считаю, что ужасно для любого руководителя находиться на должности и понимать, что ты – фигура бутафорская, что за тебя решения принимают сверху, что ты больше олицетворяешь вывеску на своей двери, чем сам смысл этого статуса, который на вывеске написан. Это ужасная ситуация, и можно только пожалеть людей, в ней оказавшихся. Что поменяется от того, что сити-менеджер или депутатский глава города сольются в одну инстанцию с 2018 года? Да ничего не поменяется. Если раньше двое бегали за указаниями, то теперь только один.
По большому счету, только одна вещь может вернуть уважение и прибавить авторитета городской власти. Это публичные, прозрачные, конкурентные выборы главы города. Если этого не делать, бояться, уходить и пытаться рассказывать сказки о том, что не вовремя, не нужно, что народ не созрел для выборов – это все приведет к деградации власти еще большей.
Сравните: пять лет в Волгограде руководят временщики или сити-менеджеры. Меняется власть, люди, вывески. А что в городе-то меняется позитивного? Что было построено, сделано? Поликлиника, больница, может быть, детский сад запущен по муниципальной программе? Гордиться-то особо нечем. А рядом Волжский, где Игоря Воронина избрало население. И он чувствует ответственность перед волжанами. Потому что его не по контракту назначили, не дума кулуарно избрала. Его город выбрал, волжане. Волжане – молодцы, что тогда сохранили возможность избирать главу публичным конкурентным тайным голосованием. Это очень важно. Это демократичнее, разумнее и правильнее.
– Тем не менее некое оживление в жизни Волгограда сегодня присутствует, власти полны решимости навести в городе порядок.
– А в чем оживление? Сносить киоски по проспекту Ленина? Это граничит с абсолютным непониманием происходящего. В стране кризис, в городе кризис в кубе, потому что мы – город промышленный, и любые колебания и проблемы в промышленности на нас сказываются очень серьезно. Вы видите какие-то реальные шаги, какую-то антикризисную городскую программу? Я помню нашу работу в кризисном 2009 году. Мы были вынуждены сформулировать пошаговую антикризисную программу и утвердили ее на думе. Через средства фонда занятости мы выплачивали предприятиям компенсации по 4,5 тысячи за каждого человека и требовали не сокращать людей. Выуживали федеральные деньги, чтобы те, кого сократили, прошли переобучение, ввели льготы по налогу на землю, чтобы строители не останавливали стройки, арендную плату тут же уменьшили, и прочее, и прочее. Шаги понятные. Мы остановили всякие сносы ларьков и павильонов. Потому что количество рабочих мест в кризис и так сокращается. Зачем же еще и своими собственными руками этому помогать?
Сейчас город тоже в кризисе. Но нет антикризисной программы, нет политики в области малого и среднего бизнеса, нет четкой промышленной политики. Они даже умудрились ликвидировать соответствующие структурные подразделения, которые этим занимаются. Взяли и ликвидировали комитет по промышленности, департамент потребительского рынка. Это ведь большая глупость и больше ничего. А рабочие места вы людям дали? У людей доходов нет, зарплат нет. И при этом мы видим в городе ужесточение политики по торговле, уменьшение мест для киосков и павильонов. Все брошено на самотек. С предпринимателями толком никто не общается, а если общается, то их не слушают. Формально идет увеличение: в Волгограде порядка 48 тысяч субъектов малого бизнеса. Но ведь половина из них сдает пустые декларации и пустую отчетность. На мой взгляд, все эти вещи наглядно говорят об одном: в городе нет антикризисной политики. Власти как таковой тоже не видно. Покататься на чужом катке, построенном почему-то под бюджетные гарантии – это не работа власти.
– Но ведь нам говорят, что в Волгограде есть заметные продвижения в части дорожных работ?
– Хорошо, что субъект обратил внимание и направляет больше средств на городские проблемы. Молодцы, что отремонтировали путепровод Комсомольский. Но это заслуга региона, а что город сделал за свои средства? Нас в свое время обвиняли в том, что мы не успеваем готовить проектно-сметную документацию. Но при этом мы самостоятельно, без контроля области, строили дороги: Сарептский путепровод, дорогу на 7-й Гвардейской, восстанавливали и реконструировали огромные развязки в Советском районе, Электролесовскую сделали и так далее. Откровенно говоря, именно мы приложили немало усилий для того, чтобы на завершение строительства тоннеля на Тулака пришли эти полтора миллиарда, ведь он уже при нас был готов на 90%. Можно только поблагодарить регион за то, что сейчас он поднажал и ввел в эксплуатацию этот тоннель. Но где в этой конструкции город? Поэтому, может быть, вертикаль и есть, но в этой вертикали придавленная и малоактивная муниципальная власть настолько аморфна, что ее не видно вообще.
– С другой стороны, нас пытаются убедить в том, что в Волгограде становится жить лучше. Скоро решится вопрос с водоснабжением. Пришла концессия. Действительно ли это был единственный выход для МУПа?
– Я как-то говорил о том, что сама по себе концессия – это инструмент. Концессия как инструмент привода ресурсов на сети Водоканала может принести пользу. Другой момент – насколько обещания соответствуют фактам. Когда я слышу, что за 2015 год концессионеры должны были вложить миллиард инвестиций, а в 2016 году вложат еще больше, то у меня как у практика возникают большие сомнения. Я не понимаю, куда вложен концессионный миллиард. Он либо не вложен, либо вложен не туда. И с этим надо разбираться другим структурам. Идея концессии в общем правильная, но ее реализация оставляет желать лучшего и очень туманна. С катком вообще неясно. Такое ощущение, что этой концессии нечем заниматься. У нас в городе местных предпринимателей мало, которые готовы были вложиться без всяких бюджетных гарантий и строить катки по разным районам города? Думаю, что при умном управлении в Волгограде МУП «Водоканал» и без концессионера мог справиться с финансовым положением. Подчеркну, при умном управлении. При нынешних аморфных сити-властях – нет. Очевидно, что спасать Водоканал в качестве МУПа никто не собирался. Эти власти на это не способны, и единственное, что остается областной власти, – привести большого концессионера. Я надеюсь, что миллиарды инвестиций мы все-таки увидим. Пока я их не наблюдаю.
– Есть ли на ваш взгляд вообще будущее у МУПов Волгограда?
– Если городские управленцы слабые, занимаются сами собой или ждут бесконечных указаний сверху, звонков, планерок, то, конечно, ожидать, что они будут эффективно управлять муниципальными предприятиями, очень сложно. Я удивляюсь, почему еще само здание на Володарского не заложено по каким-то кредитным обязательствам. Может быть, есть смысл вообще убрать эту муниципальную надстройку и передать это здание кому-нибудь в аренду? Больше толку для горожан будет, потому что деньги от аренды пойдут в городской бюджет. Но это так, шутка. Если мы говорим о МУПах, то как можно было допустить банкротство треста дорожно-мостового строительства, в котором работали более 700 человек. Допустить банкротство этого МУПа – самое настоящее преступление перед городом. Этот легендарный дорожный трест строил развязку и дорогу на 7-й Гвардейской, развязку в Советском районе. Местные строители получили тогда от нас подрядные объемы и сделали свою работу качественно. Это значит, что волгоградские семьи получили зарплату, здесь люди заплатили налоги, и здесь деньги остались. Дорожные объемы должны оставаться в Волгограде. Это аксиома, но это кому-то сейчас явно невыгодно. Сейчас наши дорожники сидят без работы, а чужаки нанимают их разве что как субподрядчиков. А волгоградские деньги уходят за пределы региона. Это неправильно.
– Одним из самых значимых вопросов уходящего года стало принятие Социального кодекса. Это достижение?
– Я в целом сторонник кодификации, то есть сбора определенных норм в единое целое. Как пример, Гражданский кодекс собрал воедино все нормы, которые касаются гражданского права. Но, насколько я понимаю, на уровне страны Социального кодекса Российской Федерации не существует. Я думаю, это не случайно. Возникает мысль – может быть, за словоблудиями о кодификации, о появлении Социального кодекса стоит желание сократить расходы социальных обязательств и под этим соусом сохранить лицо? Наверное, таким образом не так ущербно выглядит позиция областной думы, не так цинично выглядят эти решения. Очевидно, что значительная часть граждан с принятием этого документа пострадает. Но, видимо, те, кто голосует за такие антинародные решения в думе, пытаются завуалировать эти решения сказками о необходимости кодификации.
Далеко не во всех регионах пошли по такому пути. Далеко не во всех регионах есть эти Социальные кодексы. И повторяю, на уровне страны нет никакого Социального кодекса. Я считаю, в условиях кризиса нельзя трогать у народа вещи, которые чреваты социальной нестабильностью и появлением ответной негативной реакции общества. Получается, что власть вместо того, чтобы подтянуть доходы, уменьшает расходы с помощью такого рода документов. Вот и все.
– Очень много внимания уделяется предстоящему ЧМ-2018. Насколько, по-вашему, мы в графике строительства стадиона и подготовки к чемпионату мира?
– Заказчиками проекта являются ответственные люди – ФГУП «Спортинжиниринг». Подрядчик федеральный, деньги тоже федеральные. А коли так, чтобы мы там ни говорили об этом процессе – наверстают, смогут и успеют. Потому что уж больно жестко с них спросит президент и Минспорт. Ведь речь идет о федеральной программе подготовки к чемпионату мира, к приему гостей, подготовке инфраструктуры. То, что местные чиновники пытаются покрасоваться на этом фоне, бьют себя в грудь, что спасают положение и ситуацию, – выглядит очень забавно. Я уверен, что стадион будет построен и сдан. Я больше переживаю за те работы, которые взяли на себя муниципальные власти. Объявили о нулевой рокадной дороге, но на нее пока нет денег. Кроме того, эту стройку нужно начинать фактически на одной стройплощадке со стадионом, а это забитые грузовым транспортом транспортные артерии. Строительство дороги и параллельно работы по берегоукреплению – эта связка всегда сложна, и я переживаю за зону ответственности муниципалитета. Смогут ли правильно мобилизовать ресурсы, если Москва в 2016 году, помогая региону, предоставит деньги на рокадную дорогу? Успеют ли освоить, подготовят ли для этого инфраструктуру, найдут ли технику? Есть некие сомнения в этом.
– Наш разговор достаточно насыщен критикой, и этот настрой заметен и у волгоградцев: многие уезжают. Что дает надежду тем, кто остается?
– Главная ценность – люди. Это хоть и банальная фраза, но очень верная. Пока люди верят в собственный город, у города есть перспектива. А если горожане добьются восстановления собственных прав и будут самостоятельно выбирать руководителей – будет вообще хорошо. Но сейчас не об этом речь. Актуальная задача – максимально остановить или приостановить рост цен, добиться сохранения рабочих мест или замещения возможностью трудоустройства на предприятиях малого и среднего бизнеса. Городским властям, пусть даже таким убогим, какие у нас сейчас есть, срочно нужна антикризисная программа.
– У вас есть на этот счет готовые решения?
Не надо изобретать велосипед. Была практика работы: в каждом районе было по две-три площадки под ярмарки выходного дня. Их надо срочно восстановить. Нужно активизировать деятельность муниципальных рынков. Во время нашей работы сельских фермеров освободили от арендной платы, они приезжали и торговали на Ворошиловском муниципальном рынке, сбивая в целом цены по городу. Чтобы была конкуренция, открывали муниципальную площадку на Красном Октябре. В свое время планировали открыть площадку возле Бимаркета в Красноармейском районе. Сейчас отношение к предпринимателю, сохраняющему рабочие места, со стороны власти должно быть максимально уважительным и либеральным. И естественная установка – не сокращать рабочие места, а приумножить. Не увеличивать давление, сокращая количество павильонов. Наоборот, ставьте. Пусть не на проспекте, не на зеленой зоне, но ставьте, увеличивайте объемы продаж! Будут большие объемы – будут дешевые продукты.
В отношении бизнеса нужно садиться за стол переговоров. Нужны налоговые послабления, другие коэффициенты на аренду. Все нужно сделать для того, чтобы люди почувствовали заботу муниципальной власти, а не пренебрежительное отношение. Антикризисные шаги – они ведь понятны. Они уже делались и дали результат. Нужно их использовать. И тогда, почувствовав иное, понятное, прозрачное отношение к власти, мы увидим другую позицию предпринимателей. Нужно немедленно восстановить структуру, курирующую потребительский рынок и предпринимательство, вернуть людей, которые бы работали с крупными промышленными производствами, срочно искать средства в Минэкономике РФ, договариваться с регионом по субсидированию тех предприятий, которые не собираются сокращать рабочие места под гарантии бюджетов всех уровней. И тогда будет результат.
