Праздничная суета. Приятные знакомые мелодии, ласкающие слух, окутывали нас, сидящих на скамейке возле лифта. Торговый центр кишел посетителями, забредшими сюда в поисках новогодних подарков для своих близких и друзей.
Она рассказывала мне что-то про своего друга, а я смотрела на нее и ловила себя на мысли, как изменились ее волосы, глаза, взгляд, кожа, поведение – все это стало другим, практически таким же, как два года назад. Я видела, как много она пережила за это время, но ни на одну десятую я физически не прочувствовала той боли, через которую она прошла. Я могу только видеть.
Время. Понятие относительное. Скорость стрелки часов зависит от того, по какую сторону баррикад ты находишься. Прожигаешь ли свою жизнь или «дышишь» любимым делом, лежишь на диване или практикуешь занятия спортом, размышляешь о бренности бытия или каждый день борешься за право жить. И жить в этом смысле означает не просто зачеркивать крестиком на календаре прошедшие сутки, а радоваться каждому прожитому дню, своему выздоровлению, находить в этом счастье и благодарность судьбе.
С тех страшных последних декабрьских дней, навсегда выжженных в памяти нашего города, прошло два года. Чтобы вспомнить себя спустя 700 с лишним минувших дней, достаточно зайти в любую социальную сеть или открыть галерею фотографий на смартфоне или просто порыться в закоулках своей памяти. Но для тех, кто пережил страшную трагедию, есть четкое осознание себя «до» и «после», есть живые свидетельства в глазах своих друзей и знакомых, тех, кто помнит тебя прежним и видит нынешним. И сам ты никогда не забудешь того себя, потому что все, что происходит сейчас – сравнение двух разных людей. Как физически, так и духовно.
Поделиться
Мы всегда верим в хорошее. Пытаемся верить до последнего момента. До того, как спустя много часов и минут слышим страшную весть, опускающую нас на самое дно отчаяния, где до осознания еще так далеко. В такой момент информация просто топчется на пороге нашего ума, вытирает ноги о коврик, не знает, как лучше представиться, мнется, думает, разуваться ей или нет, и вот вроде уже все сказала, но пауза. Хозяин ума мысленно сканирует ее и долго думает, пока его, как будто топором, не разрубит надвое этими ужасными словами. Долго не можешь поверить этому странному «гостю», пытаешься вникнуть в суть сказанного им, ведь ты же с детства помнишь, что «береженого Бог бережет», что горе – это где-то далеко, это не с нами и вовсе не с нашими близкими.
И когда информация в твоей голове загрузилась на сто процентов, ты долго молчишь и не знаешь, что сказать. А потом… потом фантазия вырисовывает самое ужасное, на что она способна по природе своей.
Когда я в первый раз ее увидела после трех месяцев больничных страданий, многочисленных операций и литров слез, только тогда я поняла, что с нами случилось. Как эта страшная беда под названием «взрыв» постучалась в сотни домов, заполонила сотни сердец и как она калечит жизни тех, кто неволей судьбы оказался не в том месте и не в то время. Как им, измученным физической болью, приходится каждый день воевать с этой правдой, которая стала их жизнью и реальностью. И здесь ты можешь подобрать тысячи прекрасных слов, звучных эпитетов, распластаться в преклонении перед их силой духа, но ты ни на грамм не сможешь прочувствовать эту боль.
– Настя, – вырывалось у меня в первые минуты нашей встречи, – мы с тобой. Все будет хорошо.
В этот момент чувствуешь себя ужасно глупо – банальными словами пытаешься помочь в такой непростой ситуации. Упорно ищешь их, эти правильные выражения, компонуешь в предложения и все равно понимаешь, что это все не то, что ты, не видевший ни самого взрыва, ни этих кровавых картин, криков, моментов отчаяния и самого ужасного – смерти, не можешь понять до конца, что происходит в жизни человека. Как он, каждое утро открывая глаза, заставляет себя бороться с последствиями того, что длилось всего секунду, о чем писали и кричали на каждом углу целый месяц, на восстановление чего уйдут годы, и тем, что останется в его памяти навсегда.
Поделиться
Тут ты понимаешь, что можешь только одно. Просто быть рядом, слушать, вникать, осознавать, помогать, когда просят (да и когда не просят) и дарить человеку любые маленькие и, по возможности, большие радости, на которые способен.
Видеть, что твой друг – герой, незримый воин, постоянно побеждающий в гонке за жизнь – это ли не чудо? Это ли не чудо, когда в такой хрупкой девушке столько мужества, силы, мудрости и желания жить, что тебе невольно за себя становится стыдно? Это ли не чудо, видеть столько неравнодушных людей, искренне переживающих, пытающихся хоть как-то помочь и поддержать человека, попавшего в беду? И это чудо, когда побеждает воля к жизни, когда не смотря на страшные прогнозы врачей, человек выигрывает и зубами вырывает свое право быть счастливым.
Мы, такие запыхавшиеся в это марафоне двадцать первого века, избалованные всевозможными удобствами, уже не радующиеся пищевым излишествам, напичканные кучей гаджетов в погоне за материальным достатком, теряем способность радоваться жизни и понимать то, что каждый день – это Божий дар, который нужно ценить. Ведь можно строить планы на пять лет вперед, а в один ужасный день не вернуться домой.
