Летом 2020 года Волгоград всколыхнула новость о жестоком убийстве первокурсника медицинского университета Тимура Гаврилова. Выследив 17-летнего азербайджанца, волгоградец Виталий Васильев прижал его к дереву и нанес несколько смертельных ножевых ранений. Спустя семь месяцев после трагедии корреспонденты V1.RU пообщались с мамой убитого. Несмотря на закрытые границы и военный конфликт, женщина надеется приехать на судебные заседания и попросить самого строгого наказания для убийцы своего единственного сына.

— 14 июня я была на работе. У меня зазвонил телефон, я и спокойно взяла трубку — подумала, что это сын, — вспоминает Ирина Гаврилова. — Мужской голос сказал мне: «Здравствуйте, Ирина Васильевна. Произошла трагедия, вашего сына убили». Я в первую очередь подумала, что меня шантажируют, что Тимура похитили, поэтому задала вопрос: «Сколько вам нужно денег?» Я просто не могла понять: только недавно я разговаривала со своим ребенком и тут мне сообщают о его смерти. Бросила трубку и сразу же позвонила брату Алексею. Вскоре он сообщил, что это действительно правда. Дальше я просто не помню своего состояния. Меня дотащили до дома... По словам знакомых, я была безумна.

На похоронах 17-летнего Тимура его мама с трудом стояла на ногах. Убитая горем женщина падала на землю, оглушая стонами и душераздирающими криками.

— Во мне убили веру. Веру в Бога, веру во всё. Мы были с Тимуром вдвоем — мой брат живет за тысячи километров. Тем более в Шенгенской зоне — недосягаемой для нас территории, — объясняет Ирина. — Теперь я везде получаюсь чужой. Посидите и подумайте, что мне делать дальше? Мне 50 лет. Родить или заново выйти замуж я уже не могу. Я умерла вместе с ним, всё! Он убил не моего сына, а меня, и сейчас я живу в аду. Каждый день хожу на кладбище, разговариваю с Тимуром. И это будет продолжаться каждый день — до конца жизни. Если бы случилась общая драка, если бы был спор из-за девушки, я бы в какой-то степени винила своего сына — я была строга в воспитании. А здесь ни за что... Поэтому я была бы согласна на смертную казнь. Как говорится, око за око, зуб за зуб.

Для убийцы своего сына Ирина Гаврилова ждет максимального наказания. Женщина уверена, что по-настоящему сильный духом мужчина не мог напасть на свою жертву со спины.

— Я не могу назвать его человеком. Это действительно фашист и шакал. Если бы он был мужчиной и сильным по воле человеком, то он пошел бы на базар и нашел бы себе здорового кавказца. С ним бы и померился силами, — рассуждает мама 17-летнего парня. — А тут накинуться со спины и без остановки втыкать в человека нож. Хотя бы ранил и убежал... Тимур остался бы жив. Я бы, может, даже плюнула на уголовное дело и не требовала бы наказания. Самое главное, что мой сын мог вернуться домой.

Со дня расправы над первокурсником медицинского университета прошло уже семь месяцев. Уголовное дело в отношении Виталия Васильева всё еще расследуется волгоградскими следователями. Когда материалы уйдут в суд, матери убитого студента пока не сообщают.

— Почему возникла какая-то пауза? Общаясь со мной по-простому, следователь сказал мне, что подозреваемый прикидывается дурачком. Якобы он слышит какие-то голоса, — говорит Ирина. — Для уточнения диагнозов его планируют поместить в условия стационара. Меня успокаивают: «Не для того мы бегали за ним по городам, чтобы потом отпускать. Наказание будет строжайшее». Но поймите меня как мать: почему-то этот подонок живет, а мой сын лежит в могиле. Порой нам не хватает человеческих законов.

Несмотря на закрытие международных границ, мама Тимура Гаврилова обещает приехать в Волгоград на судебные заседания. Женщина боится, что в противном случае 20-летний Виталий Васильев может отделаться минимальным сроком.

— Я обязательно приеду в Волгоград и обязательно буду участвовать в судебных заседаниях. Почему я требую для него самого строгого наказания? Ему всего 22 года. Через 10–15 лет он выйдет совсем другим человеком, и я боюсь, что продолжит убивать. Уже от злости, — говорит мама погибшего. — Я считаю, что у людей меняется психика и их нужно изолировать от общества. Я сама воспитатель детского сада, через меня прошло много детей, и я видела, кто из них вырастет. Я боюсь затягивания дела. У нас летали бомбы. Если бы одна из них попала в мой дом, кто бы участвовал в заседаниях? Другой вариант — я могу заболеть коронавирусом и умереть. Никто не знает, что будет с нами завтра или послезавтра. Моему сыну было всего 17 лет. До совершеннолетия оставался всего месяц. И вот — пожалуйста. Он бы мог принести много пользы. Он любил готовить, что-то мастерил своими руками, шикарно разбирался в телефоне. Ему даже отсюда звонили: «Тим, а как мне сделать?» У него не было границ возраста. Он дружил и с 10-летними мальчишками, и с 60-летними мужчинами. Он планировал стать стоматологом. Но что в итоге? Сырая земля.

Летом прошлого года в Ворошиловском районе Волгограда зарезали студента медицинского университета. Преступник, напавший на парня с ножом, скрылся с места, спрятав лицо за медицинской маской. За ценную информацию о нем губернатор Волгоградской области объявил вознаграждение в размере одного миллиона рублей.

Отсмотрев записи с десятка камер уличного наблюдения, волгоградские правоохранители по крупицам восстановили маршрут 20-летнего волгоградца. По версии следствия, вечером 13 июня он бесцельно бродил по городу и искал свою жертву.

— Никакой связи с убитым Тимуром Гавриловым у задержанного не было, — сообщил руководитель ГУ МВД России по Волгоградской области Александр Кравченко. — Он, как медведь-шатун, простите меня за сравнение, бродил по городу и искал себе жертву. Увидел не очень спортивного внешне парня, заметил, что тот неславянской внешности, и пошел за ним. На месте Тимура мог оказаться любой человек неславянского типа.

Пока по социальным сетям разлеталась ориентировка предполагаемого убийцы, Виталий Васильев убегал из Волгограда. Парня, заинтересовавшегося националистическими идеями, настигли под Смоленском.

— Я твердо убежден, что он прорывался на Украину, но у него не получилось, — рассказывал начальник областного главка Александр Кравченко. — Он ведь нам недоговаривает, почему два дня оставался в Ростове. На мой взгляд, он бы оказался на Украине и с оружием в руках мог воевать на стороне нациков. Спасибо коллегам из Смоленска, которые очень оперативно сработали. Еще бы час-два, и он бы скрылся.