Вячеслав Скотников, тренер по тейквондо ГТФ, судья всероссийской категории: «Наша суровая жизнь сюсюканья не выносит»

Двадцать лет исполняется в этом году со дня появления в Волгограде тейквондо. Сколько учеников может появиться за эти годы у одного тренера? Поощряла ли милиция увлечение волгоградцев контактным спортом? Как кинозвезда поспособствовала волгоградскому тейквондо? Может ли казино стать тренировочным залом, а федерация – местом для интриг? На эти и другие вопросы V1.ru отвечает основатель волгоградского тейквондо и каратэ, тренер ГТФ, судья всероссийской категории Вячеслав Скотников.

– Вячеслав Николаевич, вы считаетесь основателем и родоначальником не только волгоградского тейквондо, но и волгоградского карате. Получается, что к настоящему времени у вас уже тысячи учеников?

– Я действительно родоначальник этого вида спорта в нашем городе. Начинал еще с «подполья», в 1983 году, когда существовал запрет на все виды контактных единоборств. Тем не менее тренерскую работу никогда не оставлял и сейчас могу признать, что главное достижение в жизни – мои пятнадцать тысяч учеников по всему свету. Не люблю хвалиться, но достойные ученики у меня и были, и есть: чемпионы мира, Европы, страны и так далее. Вот с помещениями всегда возникали вопросы и проблемы, зато ученики были хорошими.

– С чего начинали занятия единоборствами, учитывая, что для СССР это был не самый распространенный на тот момент вид спорта?

– В 1976 году я пришел из армии. Начинал с простого – с самостоятельного перевода пособий по карате с английского (причем сам учил немецкий). Осваивал различные приемы и методики, в буквальном смысле по картинкам и фотографиям. Вначале ко мне пришло всего человек 10–15. Зал был абсолютно не приспособлен для занятий карате, так как там тренировались штангисты. Не было никакой экипировки, кимоно из простыней шили сами, делали из поролона футы (специальная защитная обувь). Кстати, у меня сохранились самые первые в Волгограде футы, которые своими же руками и сделал. Но за расцветом в Волгограде наступил непродолжительный период почти полного забвения восточных видов единоборств. Несмотря на то, что я был официально аттестован, имел все разрешительные документы, меня в пять утра в один «прекрасный» день прямо из дома увезли в милицию…

– Чем мотивировалось столь пристальное внимание к вам советской милиции?

– Незаконная пропаганда и внедрение карате, статья 219. Притеснения милиции за мое увлечение карате и пропаганду «чуждого» для советского человека вида спорта вынудили меня оказаться на краю нашей страны – на Дальнем Востоке, где я продолжал занятия. После Дальнего Востока я с семьей возвратился в Волгоград, где не только продолжил заниматься карате сам, но и пропагандировал карате-сэнэ – очень сильно похожее на тейквондо. Этот вид каратэ существует и сейчас, и более того, я планирую его вновь возродить в Волгограде. В 1988 году я познакомился и подружился с Мухтарбеком Кантимировым, который сыграл в одной из первых отечественных кинолент с эпизодами применения приемов карате – «Не бойся, я с тобой». В одной из бесед с ним я сказал, что хотел бы заниматься и обучать желающих тейквондо. Он ответил, что поможет. Кантимиров не обманул, и вскоре мне пришла телеграмма с приглашением на аттестацию по тейквондо. Я успешно прошел эту процедуру и, вернувшись домой, начал работу. Поначалу люди меня не понимали, и главными моими единомышленниками и поддержкой в трудные времена для меня были жена и сын. Вместе с ними мы сумели сломать сложившиеся на тот момент стереотипы, и люди пошли в секции. Появилась целая плеяда хороших, перспективных учеников. Однако, несмотря на годы, проблем меньше не стало.

– Что вы имеете в виду под проблемами?

– Сколько тренирую, столько и возникают проблемы с залами. Доходило до того, что в комнате площадью двадцать квадратных метров одновременно занималось по 30–40 человек. Спортзалы плохо освещены, зачастую не приспособлены, стены обшарпаны. Этому залу (На улице Штеменко, 50 Краснооктябрьского района. – Прим. автора) тоже ремонт не помешал бы. Я могу его сделать, но боюсь, что после ремонта помещение сразу отнимут. Никого не волнует, что я здесь не коммерцией занимаюсь, не перепродажей мяса, а работаю с детьми. Осенью я ходил в две школы по вопросу спортзалов. Вроде бы, договорился, но возникла проблема в том, что для этого нужно оформить кучу документов: пожарные, санэпидстанция, районо, гороно, и пошло-поехало…

Сейчас появилась возможность перепрофилировать один из бывших игровых залов Тракторозаводского района в спортивный зал специально под тейквондо и кикбоксинг. Уже есть предварительная договоренность с владельцем помещения о передаче его под спортивную секцию. Пусть помещение небольшое, но детям будет где заниматься. Они не пойдут в подворотни, а придут в спорт. Думаю, что через месяц-полтора уже справим новоселье.

– Утверждается, что, несмотря на успехи и достижения тейквондистов Волгограда, саму федерацию поразили дрязги и интриги. Это соответствует действительности?

– Скрывать раскол, возникший в нашей региональной федерации тейквондо, бессмысленно. Итээфники – сами по себе, впрочем, у них там тоже много своих разногласий. Несмотря на то, что я имею статус судьи всероссийской категории, но не обслуживаю турниры, проводящиеся в Волгограде. Почему? У нас есть Иван Селезнев и его папа – Александр Иванович. Они руководят областной федерацией и региональной Ассоциацией тейквондо ГТФ. Меня эти люди считают скандальным человеком и однажды даже написали на меня пасквиль, в котором назвали «алкоголиком», и что, дескать, на соревнованиях я появлялся в непотребном виде. Самое страшное – мои дети, по их оценкам, неадекватны. Я не стесняюсь об этом говорить, потому что все это полная чушь. Мои ученики, когда им доводилось выступать против воспитанников Селезнева, выглядели лучше. Например, после первенства России в Архангельске мои ребята привезли больше наград, нежели «селезневские». Но те по-прежнему целиком и полностью увлечены навязчивой мыслью «утопить» нас. Дорога в ФОК, где директорствует Иван Селезнев, который десять лет у меня занимался, закрыта. Также закрыта дорога и на проводящиеся в Волгограде соревнования. Даже не могу предположить, почему к нам такое отношение, если честно. Скажу одно – я не хочу ввязываться во все эти интриги. Мне надоело называться руководителем ГТФ. Пусть этим занимаются другие люди. Главное – не мешать заниматься любимым видом спорта детям и не препятствовать их спортивному росту. А кто лучше – пусть выяснит спорт и честное судейство.

– Вас порой упрекают в излишней жесткости при тренировках. Это так?

– Да, я жесткий тренер и очень требователен к дисциплине. Это передалось мне от моих же тренеров. Кому-то это не нравится, но восточные виды единоборств не терпят расхлябанности. Они требуют повышенного внимания и абсолютной концентрации. Иначе «сломают». Поэтому к дисциплине я отношусь достаточно сурово. Дети, которые пришли ко мне, не должны воспитываться и тренироваться в тепличных условиях. Наша суровая и сложная жизнь не выносит сюсюканья и мягкотелых. Таких выбрасывает на обочину.

– Но есть мнение, что те, кто выдержал жесткость единоборств и не был выброшен на обочину жизни, уходят с татами в криминал.

– Слукавлю, если скажу, что такого нет. Но давайте подумаем, что становится тому причиной? Сейчас сама жизнь поставила людей в условия выживания. Это и толкает некоторых искать способы удержаться на плаву и прокормить таким путем своих родных и близких. Но вместе с тем мои ученики сегодня работают во всех правоохранительных органах Волгограда и Волгоградской области. Проще говоря – человек сам выбирает себе дорогу. И вообще я стараюсь об этом не думать. Я – тренер. Это моя жизнь и любовь. Не люблю пафоса, но моя главная победа в этой жизни – то, что сумел привить в Волгограде любовь к тейквондо и карате. Мне довелось работать во многих других городах, но Волгоград – часть моей души и сердца. Считаю, что доля моего труда лежит в основании огромной популярности и авторитета школы тейквондо именно Краснооктябрьского района. Счастлив, что сумел преодолеть сомнения людей и трудности, которые всегда сопровождали и сопровождают меня и моих воспитанников.