Волгоградский художник из колонии строгого режима построил старинный СИЗО

Лет десять назад этого художника знал весь криминальный Волгоград. Сейчас он просит не называть его данных и не показывать лицо. Уже восемь лет мастерская Александра находится на территории колонии строгого режима.

— Руки у него, действительно, золотые, — заочно представляют заключенного сотрудники колонии. — Будьте уверены, что и поговорит он с вами по высшему разряду: обаятельный, начитанный. Но особых иллюзий на его счёт не питайте. Он осужден по особо тяжким статьям. В своё время он сколотил банду автоугонщиков, которая не останавливалась перед убийствами и покушениями, в том числе и на известных чиновников Волгоградской области.

Встречая съёмочную группу приветливой улыбкой, Александр сразу же начинает говорить о своей диораме. Вспоминает, как в 2012 году решил восстановить драму Сталинградской битвы, которая развернулась всего в нескольких километрах от современной колонии.

— Зачем мне это нужно? — задумывается Александр. — Хочу после себя оставить хоть что-то хорошее.

Оказавшись за решеткой восемь лет назад, мужчина решил вспомнить о художественном образовании и заняться аэрографией.

— Я заканчивал торговое училище и очень увлекался графикой. Но на воле я машины только ремонтировал — рисовать на них не было ни времени, ни желания. А здесь решил попробовать. Помню, как я корпел над первым автомобилем, — улыбается заключенный. — Кружился вокруг нее, обходил то с одной, то с другой стороны. С горем пополам все же закончил леопарда. Такой страшный он был... как в мультфильме. На него посмотрели-посмотрели да и стерли.

Сегодня Александр уже забыл о времени, когда ради красивой картинки ему приходилось по несколько раз закрашивать рисунок на машине. Выбрав сюжет, заключённый с удивительной скоростью увеличивает небольшой набросок до нужных масштабов и наносит основные контуры на автомобиль.

— Плохого я еще ничего не нарисовал, — уверен Александр. — Я, например, никогда не буду изображать смерть. Слава Богу, никто и не просил. Девушкам нужно что-то миленькое: кошечки, цветочки. А мужчинам — эпизод войны или какой-нибудь хищник на капоте. Когда- то я и на своей машине хотел нарисовать самолёт. А жена так строго мне сказала: «Нечего делать». Что ж, жену я слушаю.

Работа работой, но есть у Александра и занятие для души. В 2012 году, накануне 70-летнего юбилея победы в Сталинградской битве, заключённый решил сделать большую диораму, на которой полк прорыва под командованием генерала Жадова вновь одержит свою историческую победу.

— Три месяца я не отходил от макета и отовсюду собирал «запчасти», — глядя на свою диораму, вспоминает Александр. — Горящий брезент для машины сделал из одного слоя салфетки. А лёд на мосту знаете из чего? Обычная коробка для диска. Тут все просто: разрезал её на части, расплавил. Готово!

Миниатюрные танки и крошечные солдаты, отделённые друг от друга колючей проволокой, — создание масштабных макетов и диорам с микроскопическими деталями заключённый сравнивает с рыбалкой.

— Вы работаете на рыбалке? Наверное, нет, — улыбается Александр. — Вот и я морально отдыхаю, когда что-то мастерю руками. Я в этот момент не нахожусь в колонии. Часто себя спрашивал: а не окажись я здесь, занялся бы этим? Да никогда.

День отряда, на который в музей колонии №9 приехали дети заключённых, решил судьбу второй диорамы Александра. Увидев, как ребятня облепила стеклянный короб его живой картинки, решил: «Сделаю диораму, на которой наши солдаты будут освобождать Крым».

— Я воссоздал штурм Сапун-горы, — уточняет Александр. — На макете около 40 солдат схлестнулись в рукопашном бою. Засыпанные траншеи, горящий танк и раненые немцы — кажется, всё получилось очень реалистично. Несмотря на то, что бойцы не больше спичечного коробка, у каждого из них есть свое, не похожее на других выражение лица.

Сейчас диорама, на которой «кипит» бой, хранится в воскресной школе.

— По-моему, они знают, кто её сделал, — снижая голос, говорит Александр. — Если честно, за время работы ещё не слышал предубеждений типа: «Не хотим, чтобы нам рисовал заключённый». У меня заказывают и большие холсты, и гитары, на которых я делаю то портрет Цоя, то Юрия Хоя из группы «Сектор Газа».

Недавно из гаража, который превратился в мастерскую Александра, вышел макет волгоградского СИЗО №1 в масштабах 1:100. Чтобы на каждом блестящем окошке исторического здания появилась такая же миниатюрная решётка, заключённый трудился три месяца.

— Эта задачка оказалась намного сложнее, — вглядываясь из-под толстого стекла очков, продолжает Александр. — Мне дали единственную фотографию изолятора, построенного еще в 1872 году, и ещё один снимок макета. Спросили: «Сможешь?» Смогу. Из всех материалов в распоряжении была лишь бумага, пластик, клей и автомобильная краска.

Работа художника началась с экспериментов — посадив куски пластмассы на несколько видов клея, автор макета наконец нашел свою «золотую середину».

— Все расчёты проводил буквально на пальцах, — рассказывает Александр. — Точные цифры на бумаге не сразу сошлись с реальностью. Бывало, что всё шло вкривь и вкось, и мне приходилось разбирать отдельные детали макета. Самой сложной оказалась крыша — её я переделывал два раза. Не захотела она с первой попытки быть похожей на оригинал.

Выстроив шесть трехэтажных зданий, заключённый приступил к самой ювелирной работе: из той же пластмассы мужчина вырезал маленькие решётки и игрушечных размеров детали.

— Чтобы понять, как всё это сделать, потерял немало времени, — признается Александр. — Порой, хотелось ненадолго забыть о макете. И забывал... минут на 15. Снова брался за работу, а тут, как назло, то решётка в окно не лезет, то ещё какая-то напасть. Зато какое удовольствие испытал, когда сравнил предварительный эскиз и готовую работу. Первой мыслью было: «Господи, какой ужас. Сколько же всего пришлось сделать».

О своих планах заключенный, который еще больше 10 лет проведёт за колючей проволокой, говорит с меньшим воодушевлением.

— Я бы делал эти макеты постоянно, если бы была такая возможность, — уверен Александр. — Но сейчас я, например, занимаюсь совсем другой работой. На очень красивых белых табличках я очень красивыми чёрными буквами пишу «Проход воспрещён». Заказов у меня много, но нужно отталкиваться от возможностей.

Вспоминая о грядущем юбилее Сталинградской битвы, Александр оживляется с новой силой. Мужчина уверен, что если в ближайшее время он возьмётся за третью по счету диораму, то обязательно восстановит эпизод боёв за Мамаев курган.

— Очень интересная тема, — рассуждает заключённый. — Высота, которая известна всем лишь в современном виде. А справлюсь? Думаю, справлюсь. Я не знаю, как это правильнее сказать, чтобы звучало не слишком пафосно. Когда я делаю эти работы, то становлюсь другим и нахожусь не здесь. Нет неприятностей, есть новые возможности. Сейчас Бог дал мне одну хорошую возможность — время. Не потерять бы её даром.

На прощание Александр ещё раз просит не называть его по фамилии.

— Я бы с радостью, но обещал жене так не делать — улыбается художник. — Она уверена, что за решёткой я стал уж слишком популярным.

Узнавайте новости, открывая мессенджер. Делитесь с друзьями в контактной книге через короткие сообщения всем, что происходит в Волгограде. Подписывайтесь на наш Telegram: https://t.me/newsv1