«Оказались в одном месте и бились в истерике»: в Волжском сносят выгоревшую дотла конюшню

Отказываются от воды, нервно копают землю и поднимают страшный крик, потеряв из виду кого-то из своей дружной компании, — спустя два дня после трагедии на конюшне конноспортивного клуба выжившие лошади до сих пор не расстались со своими страхами. Что известно о поджоге и гибели семи лошадей, узнали корреспонденты V1.RU.

Маленький ярко-красный трактор сгребает обгоревшие поленья и оставляет за собой лишь ровные борозды. Рабочие, которые уже второй день говорят лишь полушепотом, относят в сторону погнувшиеся и почерневшие листы металла. Горстка строительного мусора и обожженного сена — почти всё, что осталось от просторной конюшни.

— Примерно в 01:23 мне позвонила директор конноспортивного клуба Алла, — вспоминает волгоградка Ольга. — Как только она рассказала мне про пожар, я вызвала такси и помчалась в Волжский. Торопилась в конюшню, но по дороге увидела наших лошадей с пеленой в глазах. Я выскочила из машины и попыталась их поймать — никакого толку. Животные мчались в сторону набережной и по направлению к ГЭС. Я перескакивала из одного автомобиля в другой — спасибо водителям, которые пришли на помощь. Когда Алла поехала за лошадьми, я сделала несколько кругов вокруг кольца в погоне за пони. Автомобилисты зажали их в квадрат, и я всё же смогла их остановить. Всю ночь мы шли до нашей конюшни пешком — за это время животные успели отдышаться и успокоиться. Вечером, когда их снова привели сюда, они стали нервничать. Это и понятно — у лошадей очень сильный стресс. Одна пони и вовсе плохо пила и истерила.

— Вы не представляете, как они бежали. Животные просто обезумели, — добавляет директор конноспортивного клуба Алла Сверчкова. — Я собирала их вместе со своим отцом. В какой-то момент один из коней так сильно встрепенулся, что у меня появилась надежда: увидел своих! К сожалению, нет. Вчера мы утилизировали всех погибших лошадей.

— Физическая помощь нужна? Куда идти? — с этим вопросом к большому пепелищу с самого утра тянутся волжане. Свою помощь сотрудникам конного клуба предложили и коллеги — животных обещали забрать на полное обеспечение, и владельцы строительной техники.

— Мы занимались с детьми из детских домов, катали инвалидов. Но видите, как с нами поступили? — задается вопросом волжанин Алексей. — Я оказался на месте пожара одним из первых: вывел всех, кого мог. У нас конюшня была с проходом. Две лошади настолько сильно бились в истерике, что проломили стенку и оказались вдвоем в одной клетке. Я видел это, но ничего не смог сделать. Всё горело синими пламенем. В огонь кидаться? Бессмысленно! Животных бы не спас и сам сгорел. Зрелище ужасное... Я не понимаю, почему так жестоко? Если бы хотели отомстить лично нам, подожгли бы машину. Неужели кому-то приглянулось наше место? Договор аренды с администрацией был заключен до 2020 года. Несмотря на это, мы всё же заранее начали строить вторую конюшню. Оставили бы нас тут или нет — неизвестно.

Всего в нескольких метрах от выгоревшей дотла конюшни суетятся фирменные ярко-оранжевые КАМАЗы. По словам волжан, вскоре рядом с ними планируют построить дачное товарищество.

— Соседний участок готовят под СНТ. Они сделали странное межевание: три разваленных загона по косой стали относиться к ним. Но мы из-за этого даже не ругались. Нас попросили разобрать их за два месяца, и мы согласились, — Алла Сверчкова вытирает с лица налет из сажи. — Потом началась осенняя грязь, и мы отложили разбор на потом. Но не думаю, что это могло стать причиной поджога.

После трагедии, убившей двух пони и пятырех лошадей, волжане ни на шаг не отходят от напуганных животных. Волонтеры, еще вчера приехавшие на конюшню, наблюдают за скакунами даже ночью.

— Мы очень боимся за наших лошадей: девчонки ночью и дежурили, и разгорающееся пламя своими силами заливали, — продолжает Алексей. — Может, этот пожар был намеком? Мы вам часть сожгли, чтобы вы подумали.

— Оставаться на этом месте мы не будем. Очень много неприятных воспоминаний и страха, — уверена Алла Сверчкова. — Если этот поджог был кому-то выгоден, то наших лошадей могут и отравить. Посмотрите — тут же всё открыто, рядом куча людей. За всем происходящим просто так не уследишь.

«Друг без друга они истошно кричат»

На второй день после страшного пожара многие хозяева скакунов до сих пор не приехали в почерневшую конюшню. Больше всего родители боятся рассказать о трагедии детям, по несколько раз на дню прибегавшим на встречу с лошадьми.

— У нас сгорела молодая лошадь по кличке Гавань. Несколько лет назад ее купили мама и дочь. Они приезжали к ней по два–три раза в день: привозили какие-то вкусняшки, брызгали спреями от комаров, — вспоминает Алла Сверчкова. — Зимой замерзла — надели попону. Жарко — приехали и привезли ей что-то полегче. Гавань была окружена бесконечной заботой. Вчера хозяйка лошади весь день не решалась сказать о пожаре своей дочке Варе, которая два дня назад уехала в московский лагерь. Мы старались не выносить нашу беду на публичные обсуждения, но информация всё равно просочилась. Хорошо, что девочка сейчас не в городе, — пока, по словам мамы, она еще не до конца осознает этой потери.

Расставание со своей дружной компанией ощутили и спасшиеся лошади — по словам Аллы Сверчковой, одиночество доводит до диких криков даже самых флегматичных животных.

— Погибшая Гавань была дочкой нашей Малышки. У них была крепкая семья — они и конь Эрмитаж. Знали бы, как он их охранял, — руководитель конноспортивного клуба с трудом сдерживает слезы. — Помню, как он заболел, и я забрала его на лечение. Он мчался к двери: «Выпустите». Вообще все наши лошади были привязаны друг к другу. У пони вообще существовала строгая иерархия — сейчас они очень сильно переживают друг за друга. Если не видят других лошадей, истошно кричат. Разве мы можем их бросить? Никогда!

Пожар на конюшне конноспортивного клуба вспыхнул ночью 3 июня. Огонь стал разгораться рядом с загоном, в котором не было света. Впрочем, версию с неисправностью проводки эксперты из пожарной лаборатории отмели в первую очередь — по предварительным данным, причиной возгорания стал поджог.

Жертвами ночной трагедии стали две пони и пять молодых лошадей. Руководители клуба решили снести выгоревшую конюшню и ускоренными темпами достроить новый дом в хуторе Новеньком.