«В тот момент у нас даже ничего не ёкнуло»: год назад в Волгограде разбился катамаран «Елань-12»

«Холодно, поднимается ветер. Мы возвращаемся домой», — это сообщение волгоградцы, ровно год назад погибшие на катамаране «Елань-12», отправили всего за несколько часов до трагедии. Корреспонденты V1.RU встретились с родными тех, кто разбился на злосчастной плавучей даче, и узнали подробности страшной аварии.

Фотографии Виталия, Елены и Инги Неграш, которые в любое путешествие уезжали всей семьей, их родные пересматривают едва ли не каждый день. В них остались напоминания об общих праздниках, последних домашних посиделках и роковом дне на Волге.

— За день до столкновения мы отмечали день рождения Виталика и моего мужа Саши. Совсем недавно у нас умерла бабушка, поэтому никакой гульбы не было: сидели без музыки и лишнего шума, — вспоминает двоюродная сестра Виталия Неграша Виктория. — Незадолго до этой встречи мы с сестрой вернулись из Турции, а Лена с Ингой — приехали из Индонезии. Мама Виталика нам и говорит: «Когда вы уезжаете, мы так нервничаем и переживаем. Что ж вас несет в такие дали». Виталя тогда сказал: «Кому суждено сгореть — не утонет. Что ж нам теперь никуда не ходить и ничего не делать?»

Ровно год назад 16 волгоградцев встретились на дне рождения Елены Алифашкиной. Владельцем катамарана «Елань-12», на котором и уплыла большая компания, был бывший глава Калачевского района Дмитрий Хахалев. Размотав трагическую цепочку событий, волгоградцы выяснили: вечером судно вышло на фарватер без ходовых огней и столкнулось с буксиром «Капитан Вечёркин».

Ехать на злополучный катамаран «Елань-12» Виталий Неграш, по словам его сестер, не хотел — перед началом самых жарких дней чемпионата мира мужчина надеялся на спокойный домашний отдых.

— Во время наших посиделок он сказал: «Сейчас буду дежурный с этим чемпионатом. Не обижайтесь, если будем реже видеться. Понимаете, какое сейчас положение». Не знаю, было это предчувствием или нет, но Виталик говорил: «Не хочу ехать. Бабушка недавно умерла, да и устал». Думал, что успеет полежать и отдохнуть перед работой. В тот день ничего не предвещало беды. Свои фотографии в наш семейный чат сбрасывал и он, и моя сестра Люда, которая тоже поехала на отдых. Примерно в 19:30 ребята написали: «Холодно, ветер. Возвращаемся домой».

В официальной сводке значится, что на высокой скорости плавучая дача с выключенными ходовыми огнями вывернула из-за косы острова Голодного и пыталась подъехать к берегу у памятника-корабля «Гаситель». В этот момент из-за острова показались баржи и буксир «Капитан Вечёркин». Капитан катамарана, не заметивший препятствия, не сбавил ходу и не отвернул. «Елань-12» на полном ходу врезалась в правую скулу одной из барж и практически поднырнула под нее.

«Как он мог погибнуть, если я говорил с ним два часа назад?»

В полночь сестру Виталия Неграша разбудил страшный звонок. Знакомый ее супруга рассказал о крушении катамарана и добавил: «Брат погиб».

— Саша еще сказал: «Ты вообще, что ли? Я с ним в 20:00 разговаривал, все было нормально», — рассказывает Виктория. — В ответ на это нам сказали: «Все серьезно. Они в кого-то врезались». Мы тут же собрались и приехали на набережную. Ни до кого из ребят дозвониться мы не смогли: у Витали и Ингуши вообще не было гудков, а телефон Лены оказался недоступным. Подумали, что произошла какая-то ошибка, и даже хотела доехать до их дома. А вдруг спят? Я набрала номер тети Иры — мамы Виталия. Она и говорит: «В тот момент даже нигде не екнуло у меня. Никакого плохого предчувствия не было».

Когда над фамилией Виталия Неграша появилась пометка спасателей «погиб», шокированные волгоградцы решились еще на один звонок маме разбившегося полицейского.

— Меня сразу же выпроводили из оперативного штаба, а Саша все еще пытался что-то узнать. Подошел к стенду, на котором написали весь список пассажиров, и увидел: Виталий Неграш — погиб. Судьба девочек была еще неизвестна, — добавила Виктория. — Мы до последнего не звонили маме Виталия — думали, что еще что-то изменится. Но когда подошли к следователю и услышали: «Все погибли, всех уже подняли», набрали номер снова. Сказали лишь: «Случилось столкновение. Ничего не известно. Но Виталик погиб — это 100%». Она разрыдалась и сразу же приехала на Центральную набережную.

Жертвами крупной речной аварии стали 11 человек. На катамаране погибли сотрудник ГИБДД Александр Алифашкин, севший на «Елань-12» вместе с женой и ее братом, коллега Виталий Неграш, его супруга Елена и 17-летняя дочь Инга. В списке погибших значатся несколько волгоградок, отдыхавших на плавучей даче со своими супругами, и капитан Дмитрий Хахалев.

Сделав шаг из машины, Ирина Рукавицына сразу же попала в дежурившую рядом карету скорой помощи.

— Мы просили подойти к воде — думали, что этот катамаран затонул где-то рядом с Центральной набережной, — добавляет супруг Виктории. — Нам сказали: «Их тут нет, они в морге 7-й больницы». Тогда нам ехать туда? Ответили: «Езжайте домой. В пять часов приедете в морг на Семи ветрах». Уже после выжившая в той аварии Анна Шкуренко рассказала нам, кто и где сидел на плавучей даче. Она сказала, что в каюте спал не Дмитрий Хахалев, а Саша Елизаров и кто-то еще. Во время столкновения ребята упали на Лену, Виталика, Сашу Алифашкина. Секунды, и дальше они уже ничего не помнят. Очнулись на барже и не сразу поняли, что случилось. По набережной той ночью бегал парень в белых носках — тело его жены достали из катамарана последним. Он тоже пришел в сознание только на берегу.

У Алифашкиных осталось двое детей, которые сейчас живут с Лениными родителями. Бог отвел, что их не было на катамаране. Видимо, всем предначертана своя судьба. И каждому измерен свой путь и срок. Почему кто-то выжил, а кто-то нет? Почему у нас погибла вся семья?

Родные семьи Неграш

Спустя год после трагедии, забравшей 11 человек, мама Виталия Неграша все еще не верит обрушившейся на семью страшной правде.

— В этом году наша Инга окончила бы школу, — не сдерживает слез Виктория. — Сколько планов было на жизнь... Она собиралась поступать в МГУ. И читала постоянно, и в музеи ходила. Любовь к животным — это вообще отдельная тема. Помню, как маленькая собака Крешик лаяла на моего супруга. Я уже хотела ее отругать — ну когда она успокоится? Инга тут же вступилась: «Это же собака! Она свою роль исполняет. Нужно побить не Крешика, а дядю Сашу, чтобы он ее не доводил». Когда они всей семьей ехали на море, брали с собой корм для животных — кормили потеряшек на всех заправках и остановках. Инга была очень послушной девочкой: сказали ехать с родителями, значит ехать. Хоть ей и скучно было, и неинтересно. У них так было заведено: везде вместе! Все сослуживцы говорят, что Виталий Анатольвич ввел традицию на корпоративы вместе с семьями.

Эта беда нас еще больше сплотила. Сейчас мы откладываем все дела и встречаемся друг с другом. Знаете, Виталик всегда нас фотографировал — на любой встрече, любом празднике. Мы еще злились и говорили: «Хватит тебе». А он: «Ну-ка ручкой помашите, ну-ка проплывите вот тут». Сейчас понимаем: как же хорошо, что он это делал. Хоть посмотреть, повспоминать, голос их услышать.

Родные семьи Неграш

Новости о том, что пассажиры катамарана перебрали со спиртным, родные семьи Неграш обсуждают очень сдержанно. Двоюродные сестры Виталия уверены: в трагедии на Волге есть вина каждого.

— Пьяные, не пьяные. Да, мы все отдыхаем. Но Лена у нас вообще не пила: максимум стаканчик вина и все, — настаивают родные погибшей семьи. — Виталик у нас до такой степени был правильным, что всегда нас лечил: «Все под контролем». Подвергнуть опасности ребенка, которого он так любил... Не думаем. Мы считаем, что вся эта трагедия — роковое стечение обстоятельств. Лично мы никого не обвиняем: каждый виноват в этой ситуации сам. Если ты видел, что капитан выпивал, мог не садиться на плавучую дачу. Конечно, никто не ожидал такой развязки — у всех остались родители, дети, семьи. Мы Дмитрия Хахалева не знаем... Но он ведь тоже чей-то сын. Не думаем, что он такой плохой, как все про него пишут. А еще очень жаль генерального директора лодочной станции Леонида Жданова. Ни за что человека привлекли. А чем помочь? Ничем не поможешь... Просто оказался крайним. Такой у нас гуманный закон. Следователь сказал, что должны быть какие-то разрешения. Но если бы все соблюдали правила, ни одна лодка бы не вышла с базы. И потом: если ты не прошел техосмотр на машину, то кто виноват? Ты и виноват.

Виталик начинал работать простым гаишником, выезжал на все аварии, в том числе и со смертельным исходом. Видел погибших детей и даже целые семьи. Иногда приедет домой весь поникший и говорит: «Что делать, мам? Жизнь продолжается. Нам-то нужно что-то делать».

Родные семьи Неграш

После трагедии на катамаране брат скандально известного политика и капитана судна Дмитрия Хахалева укрылся от потока новостей, обвинений и упреков. Вадим Попов настаивает лишь на одном: «Рассуждать о трагедии могут только те, кто был на этом катамаране».

— Катамаран принадлежал Диминому другу Владимиру Аплеталину. Подробностей покупки я не знаю — не лез в эти дела. Но за год до трагедии и сам катался на «Елани-12». До аварии мы созванивались с братом: сначала ведь они планировали отдохнуть на нашей турбазе «Хата атамана», — вспоминает Вадим Попов. — Планы поменялись. Если бы они приехали к нам, все могло бы сложиться по-другому.

Я не хочу лезть во все эти обсуждения. На ребят вылили очень много грязи. Но как Господь положил, так и случилось. Зачем мне уподобляться кликушам и пытаться кого-то очернить? Меня там не было, я знаю о трагедии только по чужим словам. Как все это проверить?

Вадим Попов

В мастерстве Дмитрия Хахалева, вставшего за штурвал плавучей дачи, его брат не сомневается.

— Как это Дима не умел водить? У него был катер, гидроцикл. Все оформлено, как и положено. У меня-то резиновая лодка, но я все равно сдал на права, — добавил Вадим Попов. — Я знаю, что он никогда бы не пошел в том месте, где случилась авария. Не стал бы пересекать там фарватер. Тем более ночью. Он не первый год на Волге и прекрасно знал там все вдоль и поперек. Знал и о том, что перед пересечением фарватера нужно сориентироваться и пройти через него очень быстро. Сразу и по прямой. Я не исключаю, что за штурвалом стоял другой человек. Но меня там не было, и потому я уже никогда не узнаю каких-то подробностей.

С мамой на тему Диминой реабилитации даже не разговаривал. Если честно, не знаю, чего она хочет добиться? Только нервы себе потреплет лишний раз. Мы вообще дома предпочитаем не говорить об этом. Было... Но уже год прошел, сколько можно это обсуждать. Приходится с этим жить.

Вадим Попов