Раненые участники СВО из Волгограда пожаловались на отказ в медицинской помощи

Раненые участники специальной военной операции из Волгограда заявили о вопиющем нарушении их прав — контрактники говорят, что медучреждения отказывают им в необходимых операциях и пытаются отправить обратно в зону СВО. Представляющий интересы раненых правозащитник считает, что существует какое-то негласное указание таким образом комплектовать подразделения Минобороны. В самом же военном госпитале Волгограда уверяют, что продолжают оказывать медицинскую помощь всем нуждающимся и проводить необходимые операции.

21-летний Максим работал газосварщиком на частном предприятии в Волгограде. 19 января 2023 года он сам пошел в военкомат и подписал контракт с Минобороны.

— Меня отправили в зону СВО. Звание было «рядовой», — рассказал военнослужащий. — Должность — «номер расчета». Я выполнял задачи, ходил на позиции, держал позиции, водил группы людей, ходил на штурм. Все подряд, в общем. Стрелок обычный.

Первый штурм, в котором Максим принимал участие, закончился тяжелым ранением.

— Мы пошли штурмовать ночью, я шел первый, в меня попал пулемет, — вспоминает доброволец. — Получил пулевое сквозное ранение с переломом большеберцовой и малоберцовой кости. У меня нога сжалась. В ней остался осколок от пули — то есть, часть вылетела, а наконечник остался у меня в кости там внутри. Мне его не вытащили.

После этого волгоградца транспортировали по госпиталям Ростова, Москвы, Улан-Удэ.

— Там я провел, наверное, пару месяцев, — рассказал Максим. — Мне написали больничный отпуск 30 суток. И отправили обратно сюда, в Волгоград, в часть. Я приехал, отметился в части. Отгулял свой отпуск. Пришел со сломанной ногой. Меня отправили на военно-врачебную комиссию, по итогам которой сказали, что я полностью годен. Категория «А». А у меня осколок в ноге все это время был. После этого меня отправляют опять в зону СВО, хотя у меня было освобождение от физических нагрузок и от всего такого. Но меня всё равно отправили в зону СВО, я поехал, там с августа 2023-го опять был.

Все это время у военнослужащего сильно болела нога. Когда его отправили в очередной отпуск в декабре 2023 года, он приехал в Волгоград и попросил провести ВВК. Там вновь ничего не нашли. Тогда Максим обратился в частную клинику, где сделал снимок ноги.

— Врач увидел, что у меня там кости не срастаются внутри. Медики на ВВК это почему-то не увидели, — сообщил военный. — А еще именно тогда я узнал, что у меня до сих пор в ноге пуля. Тогда я пошел в госпиталь ветеранов, обратился к травматологу. Он диагностировал у меня остеомиелит — это гниение костей. Потом меня отправили на КТ, это все подтвердилось.

Но, по словам Максима, военные медики закрывают глаза на его состояние здоровья и отправляют обратно в зону СВО.

— Я приходил в части к начмеду. Жаловался на проблемы. Он направил в поликлинику военную. В поликлинике закрывают на все глаза, говорят, что годен и здоров, — говорит доброволец. — Помощь не оказывают и не направляют никуда. Командиры все это знали, кстати. Они меняются постоянно и у них руки связаны — они зависят от заключения военно-медицинских специалистов. А в поликлинике, кажется, считают, что я универсальный солдат. Мне требуется операция. Я сейчас не могу выполнять боевые задачи, не могу таскать тяжелое, мне нельзя переохлаждать ногу. Бегать я тоже не могу. Во всех медицинских документах написано, что у меня осколок в ноге. Но его никто не вытаскивает.

36-летний Александр работал на нефтеперерабатывающем заводе. На следующий день после начала мобилизации он получил повестку.

— Вечером мне ее принесли. То есть в 7 утра на следующий день мне надо было уже стоять возле военкомата. Я явился туда. Как по повестке нам не проводили ни медкомиссию, ничего. Мы даже не заходили в военкомат. Уже стояли автобусы, по фамилии нас называли, говорили заходить в автобус. Тут же у нас позабрали документы, привезли в часть, где нас начали потихоньку распределять. Мы спросили, почему не было медкомиссии? Нам сказали: «А почему вы не сказали об этом в военкомате?» Так нас туда не пустили. На это в части ответили: «Это ваше упущение». А у меня спина больная была, например. Ну проверили бы хотя бы, на всякий случай.

Александра изначально распределили в роту снайперов, но потом отправили в стрелки.

— 29 сентября нас посадили в эшелон, и мы поехали в зону СВО, — вспоминает мобилизованный. — Там было двухдневное обучение — постреляли, гранаты покидали. Через пару дней получилось так, что мы ехали на «КАМАЗе», началась перестрелка. Нам надо было срочно спрыгивать с КамАЗа, так как, возможно, прилет был. Я спрыгиваю с «КАМАЗа» во всем обмундировании. Спрыгнул на левую ногу, появилась резкая боль, потемнело в глазах, не могу идти. Сослуживцы оттащили в безопасное место. Прибежал полевой медик, осмотрел, дал обезболивающее и сказал, что это вывих.

В то же время волгоградец почувствовал, что это не просто вывих. Он слышал отчетливый хруст в собственном колене.

— До декабря я пытался добиться от командиров, чтобы меня отвезли в медучреждение, так как я не мог ходить, — вспоминает военнослужащий. — Сначала я ходил с палочкой, потом привезли бадик. Все это время меня привлекали к выполнению боевых задач. В основном мы в обороне сидели. Окапывались, держали оборону, быт. Были и контакты огневые. Артиллерия по нам работала, дроны летали.

27 декабря Александра и его боевых товарищей вернули в Волгоград для пополнения боеприпасов и ремонта техники. Тогда мужчина и обратился в медсанчасть, его направили в военную поликлинику.

— Я сам еще на всякий случай сделал МРТ коленного сустава за свой счет. У меня по заключению разрыв тел медиального мениска со смещением фрагментов мениска, — рассказал мобилизованный. — С этим я в январе поехал в военную поликлинику, объяснил, показал МРТ, на что мне сказали: «Ну, знаете, мы вот вашим частным клиникам не верим, вы могли там заплатить». А делать свое МРТ они отказались. Сказали, что ничего не видят у меня. Все врачи в поликлинике просто игнорировали мои жалобы, результаты МРТ и все такое. Писали в документах, что я здоров. Сказали: «Мы можем вам максимум сделать укол». А что мне этот укол сделает?

3 февраля 2023 года Александра вновь отправили в зону СВО. Все это время, как сообщил мужчина, он ходил с костылем. И даже на построении стоял с палочкой. По словам волгоградца, командиров это не смущало.

— Там в медучреждениях, куда я обращался, мне везде писали, что это застарелая травма, — говорит волгоградец. — Уверяют, что у меня уже это давно все, поэтому не могут эвакуировать меня. В марте 2023-го я был первый раз ранен. Так получилось, что мы возвращались с боевым товарищем с задачи под утро. И нас дрон спалил, скинул нам гранату. Мне осколок залетел в правое плечо, в лопатку. Товарищу пальцы перебило, его эвакуировали. А мне плечо помазали зеленкой. Дали справку № 100 для получения выплат по ранению. Я ее получил, тут вопросов нет. Но отправили дальше служить. На все жалобы говорили, что я симулянт. 1 августа мы с боевым товарищем также пошли на задачу, но не дошли. Попали под обстрел, по нам отработал АГС. Я получил осколочное ранение. У меня в руке до сих пор осколки. Тогда меня только эвакуировали.

Александра отправили в госпиталь Ростова-на-Дону.

— Там сказали, что осколки удалять не будут, потому что они якобы не мешают мне. Что-то кололи мне, потом перевели в другую больницу. Там опять кололи. Провели ВВК, дали 30 суток отпуска и отправили в Волгоград. По истечению срока я прибыл в часть. Мне направили на ВВК опять. В военной поликлинике очень долго принимали. И тогда я уже решил обратиться к правозащитнику.

По словам Романа Пронина, вместо полноценной военно-врачебной комиссии мобилизованного отправили в поликлинику.

— Порядок у них такой — ежедневно проводится военно-врачебная комиссия в ускоренном виде. В поликлинике принимают решение, надо проходить военно-врачебную комиссию военнослужащим, или же достаточно будет медицинского осмотра, — объясняет защитник. — По нему приняли решение, что заслуживающих внимания, якобы, серьезных обстоятельств не имеется, в связи с чем, он был направлен на медицинский осмотр. После этого военнослужащий решил пройти независимое обследование, проконсультироваться у независимых специалистов в госпитале ветеранов. Он имеет на это право, как участник специальной военной операции, фактически являющийся ветераном боевых действий.

С правозащитником Романом Прониным Александр зашел к начальнику военной поликлиники.

— Он сказал, что сейчас мне проведут ВВК и выгнал нас, — сообщил волгоградец. — В итоге доктора сказали, что не могут отправить меня на операцию из-за указа свыше. Поставили мне категорию «А». Я все еще хожу с костылем, в лопатке осколок, вся рука опухшая в осколках. Через кучу жалоб удалось добиться операции на ногу в госпитале ветеранов войн.

В госпитале ветеранов боец проконсультировался у заведующего отделением травматологии.

— Ему показали рентгеновский снимок, который до этого в поликлинике видели, но ничего не сказали, — сообщил Роман Пронин. — А у бойца воспаление внутри кости, серьезное воспаление, которое ведет к разрушению костной ткани и, соответственно, может привести к ампутации конечностей в том числе. Сейчас ему требуется замена крестообразной связки в коленном суставе, которую военный госпиталь уже не может сделать за свой счет.

После операции Александру дали 30 суток реабилитации.

— 4 января всех срочно вызвали в часть, — рассказал волгоградец. — Я пришел с костылем. У меня спросили, почему я с ним. Я показал документы. Они сказали, что я должен был после операции перестать с ним ходить. Но как? Мне же больно ходить? Мне сказали: «Это ваши проблемы. Мы вам сейчас зачитываем боевое распоряжение, 10 января вы должны отправиться в зону СВО.

При этом после операции улучшений самочувствия у волгоградца не наступило. Нога так и болела.

— Я сделал МРТ на оба колена. На левой ноге оказался разрыв крестообразной связки, на правой ноге — частичный разрыв, — говорит мобилизованный. — В военном госпитале меня не приняли, в госпитале ветеранов войн сказали, что мне нужна операция, написали рекомендацию. Нужен имплантат вместо этой крестообразной связки. Но это дорогостоящее лечение, которое госпиталь не может на себя взять. А по закону Минобороны должно на себя это взять. И опять все по кругу пошло — медсанчасть отправляет в военный госпиталь, тот отправляет в поликлинику, там говорят, что я здоров и ставят категорию «А». Все жалобы и документы игнорируются.

40-летний Константин Акинцев — с Краснодарского края. Работал там на крахмальном заводе, состоял в людском резерве Минобороны.

— Весной 2022 года я подписал краткосрочный контракт с Минобороны на один месяц. Срочную службу я проходил газоэлектросварщиком по броне в ремроте. Не стрелок. На СВО меня приписали в пехоту, но удалось с товарищами попасть в танкисты. Выполняли боевые задачи. Спустя месяц вернулся, уволился. В военкомате удивились, как меня отпустили домой. Но я два месяца спокойно на гражданке пробыл. Потом 25 сентября 2022 года мне дали повестку по мобилизации. Без медкомиссий, без проверок отправили на полигон. Затем отправили в зону СВО на оборонительные позиции. Распределили во взвод АГС. Мы прикрывали ребят наших. Я был младшим сержантом.

В начале 2023 года, как сообщил Константин, он порвал связки.

— Я никуда не обращался, просто обезболивал себя и все, потому что я не хотел ребят подводить своих, — отметил мобилизованный. — А 25 февраля я получил осколочное ранение в кисть, и меня эвакуировали в Ростов. В тот момент кисть не работала. Она была вся черно-синяя. Кровообращение нарушено было. Меня отправили в Ростов, там врачи сказали, что все будет хорошо. Затем отправили в военный госпиталь Волгограда. И тут мне уже удаляли второй осколок. Хотя не хотели сначала. Лучевая кость была осколком пробита. По всей кисти еще оставались осколки.

После операции мужчине дали 30 суток на реабилитацию. Так как нога продолжала болеть, он сделал МРТ коленного сустава.

— Меня отправили к травматологу, — вспоминает Константин. — Он увидел, что у меня крестообразные связки в ноге порваны, киста и проблемы с менисками. Про руку сказал, что заживет. А вот из-за ноги сказал, что мне будут менять категорию запаса — на «В». Травматолог дал мне 15 суток реабилитации. Затем, когда я приехал, был май 2023 года, я пошел снова к этому травматологу, а его, как оказалось, уволили. Мне пришлось идти в военный госпиталь. Показал все снимки. Там травматолог сказал, что реально требуется операция. Поставил плановую операцию на сентябрь 2023 года.

Как подчеркнул мобилизованный, когда ему нужно было получить все документы в части по госпитализации, началась бумажная волокита, из-за которой он не успевал подготовиться к операции.

— Я пришел к замначальнику военного госпиталя, — сообщил Константин. — Объяснил, что мне назначена операция, но в части не успели документы сделать. Он сказал, что нужно у врача попросить перенести операцию, чтобы я успел документы сделать все в части. В итоге мне перенесли операцию на 30 октября. Я собрал все документы, все заново. Пришел как полагается. Но этого замначальника госпиталя на месте не было. Был кто-то другой. Он сказал, что у них есть негласное распоряжение — никому и никаких плановых операций не делать. И послал меня. Написал какие-то бумаги, что сделает запрос в часть и все такое. Госпитализацию он мне отменил.

После этого Константин прибыл в часть и объяснил ситуацию, но, как сообщил мужчина, ему зачитали боевое распоряжение на отправку в зону СВО.

— Мы обратились в госпиталь ветеранов войн, показали все документы, там увидели, что действительно нужна операция, — сообщил Роман Пронин. -Провели ему операцию по удалению мениска. Во время нее установили, что необходима пластика крестообразной связки. Но по техническим причинам они не смогли ее провести. С этими рекомендациями мы обращались в военный госпиталь, но нас не пустили туда. Начальник госпиталя по телефону сказал, что плановых госпитализаций у них не предусмотрено.

Правозащитник Роман Пронин предполагает, что медики ведут себя так по некоему указанию свыше.

— Я сам — пенсионер Минобороны. По официально неподтвержденной информации, мы предполагаем, что у руководства военного госпиталя возможно есть негласный приказ ставить всем максимальную категорию годности, не проводить ВВК и возвращать людей в зону СВО, — считает Роман Пронин. — В госпитале ветеранов войн нам сначала пообещали помочь, сделать операцию, мы ждали ответ, но потом нам отказали. Как мы предполагаем, это также было сделано по указанию руководства военного госпиталя. В одном из официальных ответов из подразделений Минобороны мне сообщили, что есть какой-то приказ замминистра обороны, которым ограничили оказание плановой медпомощи военнослужащим. Но как им, поломанным, возвращаться в зону СВО? Так нельзя же.

Не выдержав, правозащитник и мобилизованные записали видеообращение к президенту России Владимиру Путину, главе СК РФ генералу Александру Бастрыкину и генпрокурору Игорю Краснову, в котором пожаловались на отказы в оказании медицинской помощи в военных медицинских организациях Волгограда.

Журналистам V1.RU удалось связаться с начальником военного госпиталя в Волгограде Расулом Мусаевым, который коротко прокомментировал ситуацию.

— Плановая медицинская помощь, операции и госпитализации у нас продолжаются, как обычно, — сообщил Расул Мусаев. — Ничего не отменялось и не ограничивалось. Приказ замминистра обороны я комментировать не могу.