«Простите, Михаил, мы всё потеряли»: волгоградец — о свободе, что дал стране Михаил Горбачев

Смерть первого и единственного президента СССР Михаила Горбачева вновь заставила множество людей спорить о его роли в современной истории страны. Одни его проклинают, другие благодарят. Свою точку зрения на то, что сделал для жителей России и бывших республик Советского Союза Михаил Горбачев, высказал волгоградец Василий Чесноков.

Очень много бранных слов сейчас звучит от тех, кто либо не застал СССР, либо застал совсем немного. Указывают на мирное разделение империи (и это же плохо! Само по себе плохо, оказывается). Указывают на утраченное чувство величия (у кого?). На многое иное.

Мирного разделения могло не быть. Вполне мог реализоваться сценарий гражданской войны, а то и войны на уничтожение всех. Этого не случилось.

Величие было дутым. Можно сколько угодно кормить африканских диктаторов, и они примут деньги с зерном, но, простите, чьи деревни до сих пор отапливаются дровами? Почему-то не германские.

Горбачев «отдал» Польшу, страны Балтии, Венгрию. Кому отдал? Полякам и венграм. Велико преступление, конечно.

В общем-то, все претензии так или иначе относятся к области психических девиаций. «Нас перестали бояться», «нас не уважают». Вопрос «ты меня уважаешь…», наверное, традиционен для части населения…

А что же сделал Михаил Горбачев? Частично по его инициативе, частично по его некомпетентности. Стало можно говорить и стало можно делать. Оказалось, что путь: выпускник вуза, старшина армии — потерпи 20 лет — купи зеленую «шестерку» и дачу, съезди в Сочи — умри, необязателен. Есть любые иные пути и способы. Можно как угодно иначе.

И необязательно врать. Необязательно заниматься чинопочитанием. Начальник — не бог, хочешь — меняй. Можно рассчитывать на себя, а не на Партию, без чьего указа и весна не приходит.

Надежды конца 80-х были огромными. Сами эмоции и чувства людей были невероятной силы, и кричало «завтра ты сможешь», — всё и все. Если бы это было не так, то против заговора ГКЧП не вышла бы вся страна. Путь стал возможен.

Это наследие испорчено, утрачено. Совсем недавно была поставлена финальная точка.

Горбачев дал свободу. Простите, Михаил, мы всё потеряли.