Под Волгоградом бывший боец «Вагнера» обвинил соседей в захвате 15 сантиметров двора

В Волгоградской области участник спецоперации на Украине пытается добиться справедливости в споре с тещей директора Новоаннинского комбината хлебопродуктов. Суть спора — участок земли между двумя соседними домами — участника СВО, который очень просит не называть его имени в открытых источниках, и соседкой. Причем, длится этот конфликт уже годами, а стороны бьются, по сути, за 15 сантиметров земли.

Обратившийся в редакцию V1.RU мужчина, данные которого есть в распоряжении редакции, но который очень просил их не указывать из-за участия в спецоперации в составе ЧВК «Вагнер», рассказывает, что конфликт из-за земли между домами возник еще очень давно.

— Когда-то давно, в 1981 году, отец построил дом. Соседи построились рядом, но уже в 1989-м. Тогда еще не было толком ни Земельного, ни Градостроительного кодексов. Отец мой в свое время подсуетился и оформил необходимые документы на дом. Соседи же почему-то не стали. И сейчас в этом вся суть спора, — рассказывает мужчина, — В 2010 году отец обратился в суд с иском к соседям об установлении границ земельного участка.

Спор между соседями растянулся в итоге на долгих 13 лет. Первое решение Новоаннинского районного суда, вынесенное весной 2010 года, было обжаловано в областном суде. Второе решение суд огласил уже в ноябре этого же года.

— В обосновании иска истец указал, что он приобрел 2/3 домовладения на земельном участке площадью 2190 кв. м. Позже от дома «откусили» 2/3 площади, а участок разделен на два самостоятельных, — говорится в сохранившемся на сайте Новоаннинского районного суда решении по делу. — Представителю истца в фактическое пользование отошел участок в 988 квадратных метров с одновременным разрешением поставить на нем жилой дом. Следом истцу прирезали еще 201,5 метра земельного участка, и фактическая площадь участка, занимаемого истцом, стала 1189,5 кв. м. В 1983 году там появился жилой дом. Обращаясь в суд истец хотел оформить право собственности на земельный участок, но при проведении землеустроительных работ новый владелец соседнего участка отказалась от подписи о согласовании границ земельного участка, поскольку при установке забора ей перекроют доступ к счетчику газа — расстояние между домами всего один метр, 80% которого, согласно схеме, отходило истцу. Чтобы доказать свою правоту, истец даже заявил ходатайство о проведении экспертизы, чтобы доказать, что соседка самовольно захватила часть его участка. Но оплачивать экспертизу отказался. Это позволило суду считать факт самозахвата земли соседкой недоказанным.

В итоге суд установил границы земельного участка за исключением того самого спорного участка между двумя домами. Он, по решению суда, должен остаться в общем пользовании и не мешать сторонам по иску пользоваться объектами недвижимости. Кроме того, суд указал, что по действующему законодательству расстояние между домами должно быть не менее трех метров. Но этот факт в суде не оспаривался ни истцом, ни ответчиком.

Вялотекущий спор продолжался до 2023 года, когда мужчина в составе компании «Вагнер» уехал на линию соприкосновения. По его словам, этот момент соседи использовали для того, чтобы установить на спорной территории забор:

— Соседка сказала матери, что сейчас может всё, — рассказывает мужчина. — К ней уже приходили подчиненные Дремлюги, то ли слесаря, то ли сварщики. Вместе с ними приходил сотрудник полиции, уже в нерабочее время. Дошло уже до того, что мать хочет продать этот дом, а сам Дремлюга однажды кинулся на меня драться.

При этом вторая сторона конфликта объясняет, что конфликт по сути разгорелся из-за 15 сантиметров земли между двумя домами.

— Этот дом мне остался от мамы, — рассказала вторая участница земельного спора. — Мама умерла в 1988 году, а строиться начала, наверное, в 1985-м. Соседи начали строиться раньше, но поскольку мы раньше оформили документы, то по ним наш дом старше. В 2010 году соседи решили оформить свой дом, подают заявление на межевание и заявляют, что 20 сантиметров от дома — это моя земля, все остальное — их территория. Акт межевания я подписывать не стала, поскольку у меня по плану стоит отступ от дома в 35 сантиметров, и на этих моих 35 сантиметрах стоит счетчик газа, к которому, по их варианту межевания, я никак не подойду. Соседи подают в суд, и наш участок в итоге по решению суда должен остаться в совместном ведении.

Затем были снова какие-то разбирательства, о которых женщина, по ее словам, даже не знала.

— Они объясняли новое решение тем, что у них есть какой-то межевой план, который в суде не был предоставлен, — объясняет женщина. — В итоге мне прислали кассационное представление, в котором не смогли разобраться даже кадастровые инженеры. В суде мне тоже отказались разъяснить, как это решение суда исполнить. Хотя мы приглашали и кадастровых инженеров, и архитектора, и газовую службу. Все говорили, что этот участок не делится, он должен находиться в нашем совместном пользовании.

В итоге женщина сдалась, перенесла счетчик и попросила кадастровых инженеров показать непосредственно на месте, в присутствии соседей, физическое место расположения тех самых спорных точек.

—Пришли инженеры, показали точки, я при соседке взяла краску и нанесла их на земле, чтобы видно было. Все хорошо? Да, хорошо. Можем ставить забор? Да, ставьте, — вспоминает тот диалог женщина. — У нас собака, мы ее на ночь отпускаем, да и вообще, когда есть забор — как-то спокойнее. Позвали ребят. Там нужно было всего шесть метров сделать. Поставили столбы, как внезапно вылетает соседка, повыдергивала все столбы, начала оскорблять… Пришлось полицию вызвать, но не помог даже участковый. Работы свернули. Спустя время снова попытались поставить забор. И в итоге сделали так, как хотели соседи — 20 сантиметров нам, остальное им. Плюнули, поставили забор. А теперь по всему Новоаннинскому поползли слухи, что мы такие, мы сякие… Я стояла, ждала машину, мне должны были привезти сено. Едет сосед на велосипеде, подъезжает и спрашивает: «Что за мент приезжал душить мою мать? Скажи, что я приехал и жду его, а зять твой получит за то, что изменили документы». Но если бы мы их меняли, мы бы сделали так, как прописано в наших документах, а не на ваших условиях… Что им теперь еще надо?

Алексей Дремлюга, директор Новоаннинского элеватора и зять той самой соседки, в свою очередь категорически опровергает любые применения рукоприкладства в отношении второго участника этой истории, но при этом не скрывает, что неоднократно предлагал расставить все точки над I:

— Там между бабушками идет судебная тяжба по меже, — объяснил господин Дремлюга. — Подробностей не знаю, знаю только, что моя нанимала юриста, и там все в рамках правового поля. С ним последняя встреча была тогда, когда он обвинил меня в том, что я, якобы, использую административный ресурс и связи в кругах чиновников, чтобы «вырулить» ситуацию в свою сторону. Я предлагал ему назвать людей, на которых я, по мнению оппонента, воздействовал, чтобы мы вместе поехали и посмотрели в глаза этому человеку. Он почему-то отказался, сказал, что этого делать не будет. Так что пока только беспочвенные обвинения, но как только дело доходит до конкретики, то почему-то появляется нежелание что-то делать.