«Вставляют палки в колеса»: защитники авторских прав разоряют столовую из-за «Крыльев» Игоря Матвиенко

Столовую Волгограда пытались засудить за песню Игоря Матвиенко «Крылья» и ряд других треков. Представители Российского авторского общества уверены, что общепит незаконно включал на своей территории музыку. При этом у столовой есть договор с обладателем прав на произведения, вот только сотрудники РАО потребовали от ответчика показать всю цепочку передачи этих прав, вплоть до физических исполнителей, так что юристам пришлось дойти до Румынии.

Российское авторское общество — общественная организация, которая управляет правами авторов и иных правообладателей на основании государственной аккредитации. Простыми словами, РАО уполномочено государством защищать интересы правообладателей — искать факты недобросовестного использования песен и взыскивать с ответственных штрафы в пользу авторов. Аналогичными полномочиями наделена Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС).

Одним из самых известных и неоднозначных судебных процессов с участием Росскийского авторского общества стал спор с организаторами концерта группы Deep Purple в Ростове-на-Дону. Защитники авторских прав посчитали, что если со сцены прозвучали 15 песен, которые есть у них в списке «охраняемых», надо, чтобы устроители концерта за это дело заплатили. То, что песни Deep Purple пели сами Deep Purple, защитников не остановило. Суд первой инстанции обязал организаторов выплатить РАО 450 000 рублей для дальнейшего распределения и выплаты авторам.

Еще одним прецедентом в судебной практике стал иск, в ходе которого Российское авторское общество требовало доказать, что Екатерина Сикоза и ее сценический псевдоним — Кейт Оранж — это один и тот же человек. Чтобы объяснить это правозащитникам, ответчики дошли до Верховного суда.

Для людей, далеких от темы авторского права, объясним — юридическим лицам, которые извлекают прибыль из своей деятельности, запрещено просто включать любую музыку в своем торговом центре, баре, кафе или супермаркете. Чтобы законно создать необходимую атмосферу с использованием фоновой музыки, у юрлица должен быть договор с обладателем прав на все песни, которые звучат в их помещении.

В октябре 2020 года сотрудники РАО пришли в «Столовую № 1», которая находится в здании Арбитражного суда Волгоградской области, чтобы зафиксировать, по их мнению, подобное нарушение авторских прав. По какой-то причине только спустя два года общество подало на столовую в суд.

— Уже почти четыре года мы сотрудничаем с ООО «Первая свободная платформа легальной музыки», — сообщила представитель «Столовой № 1» Елена Сидоренко. — Это компания, которая уполномочена предоставлять нам права на использование ряда музыкальных произведений в столовой. По соглашению нам дали доступ к их платформе «Бубука» с огромной библиотекой песен. Также по условиям договора в случае любых претензий со стороны правообладателей компания берет всю юридическую ответственность на себя и представляет наши интересы в суде.

По сути «Бубука» выступает посредником между исполнителями (правообладателями) и бизнесом, который хочет законно использовать музыку. Впрочем, как и Российское авторское общество.

По данным ЕГРЮЛ, ООО «Первая свободная платформа легальной музыки» зарегистрировано в Томске. В госзакупках участвовало лишь единожды — в 2015 году.

— Так как дело было больше двух лет назад, у столовой не сохранилось записей с камер наблюдения, но обычно сотрудники РАО делают это так: они приходят будто ревизоры и как минимум на два телефона снимают видео в столовой / кафе / магазине, где звучат песни исполнителей, с которыми у РАО есть договор, — сообщил юрист «Бубуки» Артем Добрачев. — И, как я подозреваю, они руководствуются такой логикой: если у юрлица (бизнеса) нет договора с обществом, значит оно по определению нарушает права, включая музыку на своей территории. Правда, у них могут быть заключены соглашения как с исполнителями напрямую, так и с посредниками — такими, как наша компания.

В исковом заявленим РАО были предъявлены требования по штрафу за недобросовестное, по их мнению, использование трех песен — группы «Дабро», Виктории Дайнеко и румынского исполнителя Тома Боксера.

— Мы сразу же предоставили в суд все документы о том, что у нас заключен договор со «Столовой № 1», по которому мы передаем им права на использование указанных песен, с правообладателями которых у нас заключены соглашения напрямую. С отчислениями авторскими тоже никаких проблем нет, — сообщил Артем Добрачев. — Но им этих документов оказалось мало. У нас процесс тянется уже полгода из-за того, что на каждом заседании они запрашивают документы по цепочке передачи авторских прав.

По словам юриста, у них уже есть большой опыт судебной практики, по которой они регулярно предоставляли истцам документы с указанием авторских прав. Обычно подобные дела завершались за 1–2 заседания, но этот процесс тянется уже полгода.

— По песне «Работа подождет» группы «Дабро» они свои требования отозвали, потому что мы без проблем предоставили им полную цепочку передачи авторских прав, — уточнил юрист. — Что касается прав на песню «Крылья» — они принадлежат компании Игоря Матвиенко. Мы предоставили в суд подтверждающие документы, в которых указано, что это юрлицо передало нам права на песню, чтобы мы в дальнейшем могли передать их нашим клиентам, в том числе столовой. Сотрудники РАО усомнились в том, что эта компания может обладать необходимыми правами от непосредственного автора произведения. Да, очевидно, что общество с ограниченной ответственностью не само написало песню «Крылья». Но как можно не доверять юрлицу, бенефициаром которого является Игорь Матвиенко? И фанаты, и работающие с авторскими правами люди знают, что Дайнеко прошла через «Фабрику звезд». А это проект Матвиенко. Да и в целом у компании есть права на песню. Какие еще подтверждения нужны?

Однако все подобные ходатайства по истребованию новых и новых документов суд удовлетворяет, поэтому ответчику ничего не остается, как предоставлять их.

Из-за постоянных истребований документов и необходимого времени на их ознакомление судебному процессу уже стукнуло полгода.

— По каждому заведению, с которым у нас заключен договор, ведется онлайн-отчетность. Можно посмотреть, в какое время и какой трек играл в отдельно взятом месте, — отметил представитель «Бубуки». — Мы предоставили эту отчетность, в которой указано, что одна из песен играла в столовой в день визита сотрудников РАО в 15:23, к примеру. А на видеофиксации, которую производил представитель общества, указано время 16:23. Они воспользовались этим и заявили суду, что у нас расходится отчетность, и она некорректна. Но будучи волгоградцами, ни представители РАО, ни судья не вспомнили, что в 2020 году в Волгограде было местное время — плюс час от Москвы. Но мы-то эту отчетность предоставили в суд, когда город уже перевели обратно на столичное время. Отсюда и эта разница. Но во внимание это никто не принял.

В истории с песней Тома Боксера Morena, по словам юриста, история «Крыльев» повторилась. В попытке ответить на запросы истца, томскому ООО пришлось дойти до Румынии.

— Права на трек Morena Тома Боксера нам передало ООО «РДС Рекордс», а им — румынский лейбл, у которого договор с исполнителем, — объяснил юрист. — Тогда сотрудники РАО указали, что исполнителем является Том Боксер, а автором музыки и текста — Симоника Космин. Потребовали документы на права от обоих. Но дело в том, что это одно и то же лицо. Симоника Космин — это настоящее имя музыканта, а Том Боксер — его псевдоним, под которым выходят треки. Подобная ситуация была, когда мы судились в Томске по треку Екатерины Сикозы. Физического исполнителя также путали с ее псевдонимом — Kate Orange. Складывается впечатление, что истцы, вероятно, в музыке вообще ничего не понимают, хотя по сфере деятельности должны.

В итоге на заседании в марте защитники авторских прав не отказались от требований по треку «Крылья», и сумма исковых требований с 84 тысяч рублей снизилась до 20 тысяч. А 20 апреля суд вынес решение — в иске отказать.

— Вместо того чтоб дать бизнесу спокойно работать и развиваться, причем добросовестному бизнесу, они (РАО и ВОИС. — Прим. ред.) мешают, — утверждает директор «Бубуки» Дмитрий Пангаев. — Я сейчас говорю и о бизнесе, который платит за музыку в своих ресторанах, супермаркетах и других заведениях, и о нашей компании, которая работает с музыкантами и выплачивает им гонорар. Причем мы являемся IT-компанией, мы создаем российское ПО. Сейчас IT-сектор поддерживается в нашей стране на всех уровнях, а организация с государственной аккредитацией, наоборот, пытается «вставлять палки в колеса». К чему все эти претензии и суды? Только за последний месяц мы выиграли 2 дела. Всего по России сейчас идет 7 разбирательств. Результат предсказуем.

Судя по картотеке дел на сайте Арбитражного суда Волгоградской области, Российское авторское общество регулярно подает в суд на юридические лица с требованием взыскать компенсации за нарушение исключительных прав на музыкальные произведения. Количество таких исков в месяц колеблется от 2–3 до 10–15. В основном ответчиками выступают индивидуальные предприниматели и ООО из сферы общепита. Однако, несмотря на то, что РАО — общественная организация, по данным из открытых источников, ее чистая прибыль за 2021 год составила более 7 000 000 рублей, а баланс оценивается в 1,6 миллиарда.

В ходе телефонного разговора с представителем волгоградского отделения РАО Анастасией Волковой, которая отстаивает интересы организации в суде, она сообщила, что не уполномочена давать комментарии журналистам и попросила позвонить через две недели, когда из командировки и отпуска вернется главный юрист. Позже корреспонденты еще раз пытались связаться с сотрудницей Российского авторского общества, но никто не взял трубку. В адрес РАО направлен письменный запрос. На момент публикации ответа не поступало.

По мнению волгоградского адвоката Олега Объедкова, как правило, в таких случаях суду всегда достаточно одного документа, подтверждающего авторские права. Без полной цепочки передачи.

— Я бы на месте ответчика попробовал занять такую процессуальную позицию, в рамках которой бы уточнил, в чьих интересах действует РАО, — отметил адвокат. — В интересах ли правообладателей? В рамках этого процесса, как я считаю, не должен рассматриваться вопрос принадлежности прав. Вот суду представили документы, подтверждающие договорные отношения с правообладателем — на этом стоит ограничиться. А если РАО считает, что произведение принадлежит другому правообладателю — пусть правообладатели между собой и разбираются.

В тоже время Олег Объедков признает, что из-за несовершенства сферы авторского права такие суды могут длиться очень долго.

— Такие дела можно рассматривать годами, потому что вопросы о принадлежности прав одни из самых непростых, — считает Олег Объедков. — Не существует универсального реестра прав на произведения, к которому можно было бы обратиться, которому бы доверяли и стороны, и суд. Есть реестр Минкульта по фильмам, куда можно обратиться и получить выписку, где будет указано, кому принадлежит кинолента. Но в случае с музыкой, насколько мне известно, такого единого реестра нет.

Представитель «Бубуки» также призвал и Российское авторское общество, и всех коллег из сферы авторского права к соблюдению принципов добросовестной конкуренции.

— Для нас позиция РАО до сих пор остается загадкой — в чьих же все-таки интересах они работают и кого защищают? Вся страна знает, кто такая Виктория Дайнеко и как она связана с Игорем Матвиенко, но зачем-то нам пришлось доказывать этот очевидный факт в суде, — добавил Артем Добрачев. — К тому же в случае, если мы докажем добросовестность использования музыкальных треков, в чем я уверен, на Российское авторское общество ляжет оплата судебных издержек — а это даже больше, чем их изначальные исковые требования. Мы призываем и РАО, и всех наших коллег к мирному сосуществованию в отрасли. И главными акцентами здесь, по моему мнению, должны быть интересы прав исполнителей, а также добросовестность тех, кто пользуется их произведениями. В конечном счете судебные издержки от подобной деструктивной позиции ложатся на плечи авторов и правообладателей, РАО и ВОИС компенсируют издержки из их кармана.