В коридоре Волгоградского областного суда появляется защитник Александра Геберта. Появления мужчины ждут его отец и группа поддержки, которая с каждым заседанием становится все более внушительной.

Внезапно мимо журналистов проходит небезызвестный Фёдор Литвиненко, который является фигурантом  дела об автостраховщиках.  

В коридоре появляется секретарь с не самыми радостными новостями.

— По техническим причинам заседание по Геберту откладывается на 30-40 минут. 

— Сколько, сколько? — переспрашивают друзья волгоградца. Мужчины, прежде что-то активно обсуждавшие между собой, переходят в молчаливый режим ожидания. 

Родные и адвокат Александра Геберта ходят из стороны в сторону в ожидании задержавшегося конвоя. Мимо вновь проходит депутат Фёдор Литвиненко.

— Есть все-таки правда на свете, — улыбаются друзья Александра Геберта.

— Нас обманули, — улыбаются ожидающие. — Какие там 30-40 минут? Уже час стоим.

Передаем привет всем, кто, как и корреспонденты V1.RU, томится в здании Волгоградского областного суда. «30 минут» давно истекли, а Геберта всё нет. 

Волгоградцы, ожидающие заседания по Александру Геберту, боятся, что суд укажет им на обеденное время.

— Мы же на все заседания ходим. Уже как родные, — улыбаются мужчины. — И на Поташкине были, и на Александра Геберта теперь приходим.

Александр Геберт уже на месте. Заседание откладывалось из-за того, что в Ленинский суд не привезли Абугали Темерханова. 

Мы наконец-то заходим в зал суда. 

Адвокат, близкие Геберта и отряд журналистов снова у закрытой двери. По словам защитника, в зале судебного заседания выключены все телевизоры — связи с Ленинским районным судом пока нет.

Из-за двери слышно лишь: «Ленинский суд, нас слышно?» В зал областного суда заводят Александра Геберта, накануне холодов оставшегося без волос.

— Всем привет, — улыбается мужчина.

— У нас на два с половиной часа задержалось заседание. Почему? — спрашивает судья.

— В СИЗО очередь, перед нами было еще три конвоя, — передают из Ленинского суда. — Коллеги, с праздником вас. 

Сегодня свой профессиональный праздник отмечают все юристы. 

Из-за занятости адвоката заседание продлится только до двух часов. В зал Ленинского суда заводят Абугали Темерханова.

— Личность его подтвердили. Это точно он, — подтверждает судья. — Вам его не видно? Давайте направим камеру на него. 

— Когда вы давали более правдивые показания? В суде или на предварительном следствии? — все также сдержанно и спокойно интересуется прокурор.

— В суде. На следствии видел, что все было игрой, и не собирался ничего говорить. От себя вину хотел отвести. Но потом посмотрел, что... В суде говорил правду. 

Из-за серьезных несостыковок гособвинитель просит огласить показания Абугали Темерханова.

— Познакомился с Олегом и узнал, что тот поставлял наркотики. Потом мне стало известно про их ссору с Сергеем Брудным. Якобы из-за наркотиков. Олег попросил найти людей, которые смогут физически воздействовать на него. Избить Брудного вряд ли удастся — много охраны. Нужно попугать его, выстрелить и ранить либо в руку, либо в ногу. Я сказал, что не занимаюсь такими делами, но постараюсь помочь. Отказаться уже не мог — это подорвало бы мой авторитет, — делая небольшие паузы, читает показания прокурор. — С этим предложением я обратился к Александрову и Хасу Баталову.

Кто такой Олег, пока знают лишь главные участники заседания.

— Вы сначала говорили, что у вас не было денег. А в прошлый раз указывали, что зарабатывали на такси, — настаивает прокурор.

— Конечно, были. Я половину придумал. Я на суде сказал правду, — распаляется Абугали Темерханов. — Говорить про деньги я не хочу.

Отец Александра Геберта держит в руках книгу бывшего тюремного психиатра Леона Голденсона «Нюрнбергские интервью». С 3 января по 26 июля 1946 года автор книги ежедневно общался с заключенными, обвиняемыми по Нюрнбергскому процессу, и записывал свои беседы с ними. В книге публикуется большая подборка этих бесед, во время которых участники заверяют о своем полном неведении и непричастности к гибели миллионов.

— Накануне Нового года я уехал в Грозный, где у меня жила супруга. Потом вернулся в Волгоград и отравился в Суровикино, — из Ленинского райсуда одновременно доносится «голос» дрели. — Мне сказали, что заказ должен быть выполнен четко. После этого Олег планировал дать команду своим людям свалить. Убивать Брудного не хотели. Я понял, что он должен был оставаться в состоянии давать какие-то распоряжения. 

Эту легенду Абугали Темерханов рассказывал прежде.

— Я не хочу говорить об оружии: сам взял, или ему кто-то передал, — настаивает Абугали Темерханов. — Я же говорю, что все придумал. На самом деле, я хотел убить Брудного. Я хотел! Заказ шел от меня. Это моя делюга, и я несу за это наказание.

 — Саша Геберт, с которым я буду дружить всегда, рассказал про серьезный скандал с Молодцовым. Задели его честь и достоинство. Я попросил дождаться моего выхода из колонии — что-нибудь решим, — читает новую версию Темерханова прокурор. — Я нашел киллера. Санёк дал мне оружие и три миллиона рублей. Кстати, в колонии я поругался с Брудным, потому что не разрешил продавать ему наркотики. Позже Геберт сказал, что убивать Молодцова не нужно. Я отдал ему пистолет и два миллиона рублей. Миллион я потратил на покупку машин. В разговоре я обмолвился о конфликте с Брудным и о своем желании его убить: либо я его, либо он меня. На следствии говорил неправду, потому что хотел избежать наказания. Хочу извиниться перед семьей Брудного.

— Геберт мне как брат. Думаю, если со мной случилась бы такая ситуация, он бы мне помог, — прокурор монотонным голосом читает показания Темерханова. — Он объяснил мне, что Дракон освободился, и поэтому у них с Молодцовым разгорелся конфликт. Потом сказал, что вопрос решился, и киллер больше не нужен. Что касается Брудного, то он хотел продавать наркотики в 12-й исправительной колонии. Приехал ко мне с мужчиной, который представился Бродягой. Думали поставить тут своего смотрящего. А я был смотрящим за малой зоной и не разрешал ему. Брудный спросил, знаю ли я, что он за человек? А я сказал, что боюсь только Всевышнего. Мне звонили и угрожали. Потом я встречался с ним на набережной. Мы поругались, и я произнес: либо ты меня, либо я тебя.

— Раньше был человек, которого звали Вова Кадин. Все его ребята назывались «центральным офисом». Они — бандиты. Был ли там Саша Геберт, я не знаю. Я познакомился с ним в клубе «Самбо34», — откашливаясь, читает гособвинитель.

— Брудный был в группировке, как я мог его не знать? В ИК-12 о нем говорили многие ребята, — делая какие-то ремарки, тараторит прокурор. — Геберт сказал, что тоже его знает.

Участников заседания поджимает время. Судья решает, что дочитывать показания Темерханова будут в пятницу, 7 декабря.

Друзья Александра Геберта не торопятся уходить из зала и рассказывают мужчине последние новости. Работники суда тушат свет и беспардонно прерывают душевное общение. 

На этом мы заканчиваем трансляцию. Встретимся 7 декабря.