«Мы должны похитить чужого ребенка!»: семья из Волгоградской области пыталась скрыть убийство приемного сына

«Мы должны похитить чужого ребенка!» С таким убеждением супруги Павловы из Волгоградской области отправились на поиски мальчика в возрасте 4−5 лет. Кража ребенка стала их идеей фикс. Своего маленького приемного сына они загубили и закопали на заднем дворе. Опекуны опасались, что страшная правда откроется и у них заберут оставшихся троих приемных детей, а также отнимут денежные пособия на их содержание. История преступления семьи с криминальными наклонностями попала в передачу «Расследование Эдуарда Петрова».

Супруги Наталья и Андрей Павловы из Волгоградской области — опекуны четверых детей. Одного из них они, то ли не смогли вылечить, то ли не захотели. В результате мальчик умер. Его тело закопали за домом на огороде. А чтобы скрыть загадочную гибель несовершеннолетнего, супруги придумали похищение ребенка из чужой семьи, надеясь, что подмену никто не заметит. Но их план не сработал.

Наталья Павлова пытается убедить в своей невиновности. Уверяет, что была хорошей приемной матерью, а смерть ребенка — это несчастный случай.

— Я похоронила ребенка, сама закопала, — плачет осужденная. — Я же не могла его выбросить собакам. А кому-то рассказывать не решилась. Боялась, что заберут старших детей. Я настолько к ним природнилась. Я это натворила по глупости, с испуга! Из-за меня дети снова попали в детский дом. Это ужасно. Это самое страшное наказание для меня. Я натворила таких дел, что наказана получилась не я одна. Все будут наказаны.

С женщиной соглашается ее преданный и исполнительный муж Андрей Павлов.

— Мне говорят: «Ты знал, что у вас ребенок умер?» — раскачиваясь говорит мужчина. — Я в камеру зашел, и так седой, еще белее стал. Это был шок для меня. Моя супруга не могла убить мальчика. Она любит детей. Мне жаль. Это получилось спонтанно и необдуманно. Этот случай нашу жизнь испортил.

В городе Морозовске Ростовской области в мае 2017 года днем было почти плюс двадцать пять. Бабушка трехлетнего Тимура Савицкого решила пройтись с внуком по парку. С собой взяли сестер Тимура, Настю и Вику. Нагулявшись вдоволь, пошли домой. Вдруг на улице Ленина к ним подскочили двое неизвестных и брызнули в глаза жидкий газ. Схватили Тимура, затолкали его в легковую машину и скрылись.

— Бабушка была в шоке, — вспоминает страшный день отец похищенного ребенка Александр Савицкий. — Я спросил: «Что за машина? Как?» Она не знала даже ни цвета, ни номера, вообще ничего не запомнила. И дочи моей брызнули газом, и Вике — племяннице. Сын плакал и кричал: «Мама! Папа! Баба Тома!»

Родители похищенного мальчика бросились в полицию и написали заявление. Дело о пропаже ребенка взял под личный контроль глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин. Он поручил направить на поиски мальчика лучших следователей. Ростовские полицейские немедленно начали розыск похитителей. Полицейские опросили десятки жителей улицы Ленина города Морозовска, которые могли стать случайными свидетелями похищения маленького Тимура. И скоро такой очевидец нашелся.

— Мы установили очевидца, который обозначил нам, что преступники использовали при похищении ребенка автомобиль ВАЗ-2107 темно-зеленого цвета, — рассказывает начальник межмуниципального ОМВД России «Морозовский» Игорь Терещенко Игорь Терещенко. — Он пояснил, что номер этого автомобиля содержал цифры 34 региона — соседняя Волгоградская область.

Оперативники внимательно просмотрели кадры уличных камер наружного наблюдения и увидели на записях, как преступники выслеживали свою жертву.

— У нас получилось найти стационарную видеокамеру, которая зафиксировала в непосредственной близости от места совершения преступления автомобиль ВАЗ-2107 темно-зеленого цвета, возле которого стоял мужчина средних лет, с характерным поисковым признаком седые волосы, — воссоздает запись начальник межмуниципального ОМВД. — Видно, как бабушка с детьми возвращается с центрального парка в сторону своего дома. За ней в небольшом отдалении идет женщина, на ней одета шляпа широкополая. Лица практически не видно. Когда женщина дошла до перекрестка, она перешла на противоположную сторону, где стоял автомобиль и мужчина. После этого машина плавно тронулась и двинулась следом за уходящими в сторону дома бабушкой с детьми.

Один из автомобилей, подходивших под описание с камеры видеонаблюдения, сотрудник ГИБДД остановил в Чернышковском районе Волгоградской области. За рулем была некая Наталья Павлова. Женщину отвезли в районный отдел полиции. Ее поведение показалось странным.

— Она пыталась увильнуть и дать объяснения нелогичные, — говорит Андрей Беспальчук, в 2016 году он был врио заместителя начальника ОМВД России по Чернышковскому району. — Она пояснила, что ребенок находится у них по месту проживания в хуторе Ярской. После чего незамедлительно туда выехала группа.

Участковый уполномоченный отделения МВД России по Чернышковскому району Волгоградской области Денис Скребец вызволил ребенка у похитителей.

— Я зашел в дом. Ребенок находился со второй приемной дочерью Павлова, — вспоминает участковый. — Мальчик был подозрительно спокоен. Я у него спросил, всё ли у него нормально, как зовут и предложил поехать со мной. Сели ко мне в автомобиль и проехали в отделение полиции.

Похищенного Тимура Савицкого вернули родителям. Отец с матерью не спали уже двое суток.

— Позвонили, спросили имя и фамилию, — вспоминает отец похищенного ребенка. — Они сказали, что нашли вашего сына. Я сразу же поверил. Хотя говорили, никому не верить, что могут быть мошенники. Сказали, что через два часа вернут, как осмотрят всё.

История с похищением маленького Тимура закончилась счастливо. Но самое ужасное ждало следователей впереди. Допрос супругов Павловых продолжился, и тут открылась чудовищная правда из их прежней опекунской жизни.

— Они осознали, что ребенок похищен. Сразу возник вопрос: «С какой целью похищали?» — вспоминал Михаил Музраев, который в 2001 году был заместителем прокурора Волгоградской области, а впоследствии стал руководителем СУ СКР по Волгоградской области, советником главы СК Александра Бастрыкина, а затем еще и террористом, обвиненным в организации покушения на губернатора. — Мы начали выяснять, что из себя представляет семья Павловых. У них под опекой находилось четверо детей. Начали выяснять, все ли они на месте и недосчитались одного ребенка. Павлова призналась в том, что в сентябре 2016 года ребенок Маренко Егор обжег себя кипятком, и она не обратилась в медицинское учреждение, и ребенок умер. Она этот факт скрыла от органов опеки, от мужа, от детей, сказала, что мальчик ушел и исчез в неизвестном направлении.

Шокированные следователи не могли поверить словам Натальи Павловой. Все знали супругов как заботливых и любящих родителей.

— У нас двое в семье было, брат и я. Восемь лет назад мы взяли еще двух приемных, Сережу и Ксюшу. Потом мама пришла в опеку, и ей предложили еще двоих, потому что они уже сидели с вещами в опеке. Мама согласилась, — рассказывает родная дочь Павловых Наталья, которая знала о страшной смерти приемного мальчика и хранила страшную тайну семьи. — Было тяжело, и хозяйство вести, и догляд за детьми. Если бы приемным детям не нравилось, они бы не жили с родителями. Когда родная мама Сергея с Ксюшей объявилась, они не захотели к ней ехать.

Приемные дети прижились. Конфликтов не было, так утверждают члены семьи Павловых.

— Я всегда была счастлива, когда я с ними находилась, — рассказывает приемная дочь Ксения. — Они меня всегда любили. Обнимали, когда мне было плохо или страшно. Я их называла мама и папа.

В местных органах опеки приемные родители были на хорошем счету. Никаких жалоб и тревожных звонков. Павловых ставили в пример как образцовую семью. Исчезновение четырехлетнего Егора было закрытой темой. Ее никто никогда не обсуждал. Мол, мальчик пошел гулять, и его похитила родная мать.

Медленная смерть

Со слов фигурантов уголовного дела, Натальи и Андрея Павловых, один из братьев, Егор Маренко, опрокинул на себя кастрюлю с кипятком и обварил ноги.

— Я одну утку успела зарезать — потрошила, на вторую поставила в воду, надеясь, что дети заняты игрой, — говорит во время следственных действий Наталья Павлова. — Он уже прибежал и набедокурил. Я заскочила на кухню, он стоит, ноги у него багрового красного цвета. Он перевернул кастрюльку и вылил кипяток на ноги. Я тут же достала мирамистин, обработала и успокоила его. Испугалась и думала, что сама смогу вылечить. Раны вроде бы верхние и мелкие позажили. Всё покрылось коричневой корочкой. Аппетит был хороший. На вид ребенок выглядел здоровым, но ножки болели. А потом стала замечать, что он ходит покачиваясь. У него под ранками уже было сильное загноение.

Сразу не удалось установить, как погиб или умер мальчик в семье опекунов Павловых. Для этого потребовалось провести серьезное исследование.

— Судебно-медицинская экспертиза, подтвердила наступление смерти через заражение кровью, — говорил Михаил Музраев в интервью Эдуарду Петрову. — Ожог предполагал необходимость оказания квалифицированной медицинской помощи сразу в больнице. Этого не делалось. Оно пользовалось одним мирамистином, и, соответственно, пошло воспаление, заражение кровью и летальный исход.

Опекун Наталья Павлова решила идти до конца и скрыла преступление. Детям и мужу она сказала, что Егор ушел гулять и не вернулся. Сама же втайне закопала тело мальчика на заднем дворе. Всё это сделала в одиночку.

— Вечером было всё нормально, ребенок лёг спать, а утром я пришла, он еле теплый. — вспоминает женщина. — Меня перекрыло всё, разум не работал абсолютно. Кинулась к нему, а он уже и не дышит. Я выкопала небольшую, как смогла, неглубокую ямочку и положила его.

За каждого ребенка, взятого под опеку, государство оказывает существенную денежную помощь. Это зарплата опекунам, пенсия на каждого ребенка и государственная компенсация. За четверых детей семья Павловых ежемесячно получала на руки 43 000 рублей. Для волгоградского хутора в 10 домов — это серьезные деньги. Тем более, что супруги Павловы официально не работали, занимаясь воспитанием своих и чужих детей. Закопав тело мальчика на заднем дворе, Наталья Павлова пошла на следующее преступление. Она разработала криминальный план и подключила к нему мужа, который согласился участвовать в преступлении.

— Мы случайно увидели этого мальчика. Он абсолютно не похож на нашего, — рассказывает осужденная. — Я бы не обратила на него внимания, если бы он шел с бабушкой за ручкой и гулял как все дети. А он бегал беспризорно, сам по себе, весь грязный. У меня в голове переклинило. Я обняла ребенка и подбила мужа: «Давай заберем». Я схватила мальчика. Он сначала от неожиданностей вскрикнул, а потом не плакал и всю дорогу спал. Было обеденное время, жарко. Он набегался без головного убора и весь потный был.

Муж беспрекословно подчинился приказу властной женщины и стал ее сообщником.

— Как-то раз я приехал с работы, смотрю, Егора нет, — говорит Андрей Павлов. — Супруга сказала, что он пропал, пока играл в песке за двором. Она увидела мальчика, сказала, что на Егора похож, предложила забрать. Она не знала, найдется мальчик или нет, а по документам будет как Егор. Жена следовала за ними, высматривала. Я проехал дальше на машине, ждал ее стоял. Я отказывался. Она сказала: «Если ты сейчас не поможешь мне, я сама пшикну в лицо бабке и заберу ребенка». Я брызнул в лицо, а она схватила ребенка и посадила в машину.

Надзор за благополучием приемных родителей и их детьми был формальным. Только районный доктор била в колокола. Пятилетний Егор Маренко не приходил на прививки. Врач постоянно звонила, но опекуны отговаривались, то в отъезде, то ребенок болеет. Нагло врали, так и не появились в больнице.

— С момента помещения младших детей семья фактически обследовалась один раз в год вместо положенных по закону двух, — объясняет уполномоченная по правам ребенка в Волгоградской области Нина Болдырёва. — Сказался менталитет сельского социума, что дети все на виду и под контролем.

25 сентября 2017 года Чернышковский районный суд Волгоградской области вынес приговор по делу супругов Павловых. Наталью ее мужа Андрея признали виновным в похищении, причинении смерти по неосторожности и мошенничестве. За гибель ребенка и похищение чужого мальчика Наталья Павлова отделалась семью годами лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Ее супруг шестью годами в исправительной колонии строгого режима.

Семья Павловых развалилась. Муж и жена в СИЗО. Родные дети остались без отца и матери, а приемные попали в детдом.