Психологи Волгограда на катастрофе: «Главное, не сказать "добрый день"»

Психологи Центра медицины катастроф Волгоградской области, работавшие с пострадавшими в ходе взрыва жилого дома на проспекте Университетском, рассказали о сложностях работы в ходе чрезвычайных ситуаций.

Как сообщает V1.ru, сразу после сообщения о взрыве Центр медицины катастроф направил на место трагедии трех психологов, двух психиатров, медсестру и еще трех членов бригады врачебной скорой помощи. Кроме того, пострадавшими занимались психологи МЧС и соцзащиты, а также специалисты из Ростова-на-Дону.

– Нескольким пострадавшим был поставлен диагноз «Острая реакция на стресс». Такой диагноз может поставить психолог, – рассказывает V1.ru медицинский психолог лаборатории психо-физиологического обеспечения Марина Маткава. – На самом деле есть несколько видов стрессовой реакции. Этот диагноз можно поставить не только жильцам дома, но и тем, кто в этот момент проходил или проезжал мимо, тем, кто стал очевидцем события.

По слова Марины Маткавы, когда человек попадает в стрессовую ситуацию, его должен осмотреть не только врач, но и обязательно психолог. Существует строгий алгоритм работы с пострадавшими в результате чрезвычайной ситуации. Во-первых, нужно установить с человеком контакт. Во-вторых, нужно избегать жесткого вторжения в эмоциональное поле пострадавшего.

– Человек, который прошел через такие потрясения, ведет себя нетипично для повседневной жизни, но типично для условий чрезвычайной ситуации, – рассказывают сотрудники центра. – При любой трагедии естественны плач, панические атаки, агрессия, истерия и апатия. Люди выглядят эмоционально истощенными. Но это не значит, что их срочно нужно госпитализировать в психиатрическое отделение. Это абсолютно нормальная для данного случая реакция. Хуже, когда люди замыкаются в себе и ни на что не реагируют. Наша задача заключается в том, чтобы вызвать у человека эмоции. Главное при этом – быть рядом с пострадавшими, объяснять, кто мы и с какой целью к ним обращаемся. Очень важно также, начиная диалог, ни в коем случае не говорить что-то в духе: «Добрый день!» Это что-то вроде известного ляпа Астахова, заявившего чудом не утонувшим в Карелии детям: «Хорошо поплавали?»

Приезжая на место трагедии, психологи в первую очередь проводят своего рода сортировку пострадавших, чтобы определить, кому срочно требуется помощь.

– Среди пострадавших в ходе взрыва в пункте временного размещения находилась женщина, которая сидела и ни на что не реагировала, – вспоминает заведующий лабораторией психо-физиологического обеспечения Алексей Раевский, который в случае ЧС работает в качестве медицинского психолога специализированной бригады психолого-психиатрической помощи. – Время было около восьми вечера, но с ней было очень сложно наладить контакт. В ходе кропотливой работы нам удалось ее разговорить. При этом выяснилось, что она – диабетик и в восемь ей нужно было принимать инсулин. Но все документы и лекарства остались под завалами дома. К счастью, удалось своевременно решить этот вопрос.

По словам психологов, люди испытали особое потрясение, когда им разрешили зайти в дом, чтобы забрать вещи из пострадавших квартир. Жильцы не знали, что есть жесткие временные рамки.

– Многие писали об истории с потерянной кошкой. У нее есть продолжение, – рассказывает Марина Маткава. – Когда хозяйке кошки разрешили зайти в подъезд, у нее началась паника. Она вела себя агрессивно по отношению ко всем присутствующим. Но когда животное нашли и вручили пострадавшей, она расплакалась и начала искренне нас благодарить за помощь и поддержку. Кроме того, среди пострадавших было несколько людей пожилого возраста. Эти люди особо подвержены чувству страха и панике, поэтому с ними нужно быть максимально вежливыми и терпеливыми. Также необходимо обращаться к ним по имени-отчеству. К примеру, в этот раз кто-то из журналистов назвал пострадавшую «бабушкой». Это была большая ошибка со стороны журналиста.

Некоторые из пострадавших отказались от предоставления мест в пунктах временного размещения и отправились к своим родственникам. По мнению медицинских психологов, семья в чрезвычайной ситуации – лучшая психотерапия. Близким людям не страшно рассказать о своих эмоциях, можно поплакать, почувствовать тепло и заботу родственников, получить своего рода отдушину.

Тяжелее всего, безусловно, приходится тем, кто в чрезвычайных ситуациях теряет близких людей.

– Здесь уже речь идет о состоянии горя. Как правило, люди испытывают его на протяжении полутора-двух лет. Но, опять же, все индивидуально, – объясняет Алексей Раевский. – Первые дни человек испытывает шоковое состояние, которое по сути является защитной реакцией. Мозг отказывается воспринимать поступающую информацию. Потом приходит осознание произошедшего. Бывает, что спустя месяцы или даже годы люди начинают страдать от посттравматического расстройства. К примеру, спустя полтора года к нам обратилась женщина, пострадавшая при пожаре в кафе «Белладжио». У нее стали проявляться так называемые «флешбэк-реакции»: она слышала шум, чувствовала запах гари, ее преследовали ночные кошмары.

У психологов есть золотое правило: пробудить у пострадавшего эмоции до первого сна, иначе потом будет гораздо сложнее помочь человеку пережить трагедию.

– Зачастую после таких напряженных рабочих дней нам самим требуется психологическая помощь, – рассуждает Марина Маткава. – А нередко нам приходится дежурить без отдыха по двое суток подряд. В таких ситуациях мы с коллегами устраиваем дибрифинги. В них участвуют только те сотрудники, которые работали с пострадавшими. Мы делимся друг с другом эмоциями, проводим работу над ошибками. Особых способов восстановления сил нет. Главное – выспаться перед работой как следует. Если мы не отдохнули, у нас не будет сил и энергии для оказания помощи людям. Мы будем сами истощены. Я не могу быть довольна своей работой, если контакта с человеком не состоялось. Я должна прочувствовать эмоциональное состояние человека, пропустить через себя его переживания. Ведь мне обязательно нужно помочь тому, кто экстренно нуждается в моей помощи.

Сайт V1.ru вел онлайн-трансляцию с места событий.