«У меня кость вырвало, а я бегал, своих детей искал»: пять лет назад был взорван вокзал Волгограда

Все они готовились праздновать Новый Год. Кому-то оставалось пять минут до конца смены. Кто-то спешил встретить любимого человека, кто-то готовился отправиться в новогоднее путешествие, а кто-то только начинал жить… Судьбы всех этих людей перечеркнуло одно большое горе. Ровно пять лет назад, в 12:37 29 декабря 2013 года прогремел страшный взрыв у рамок досмотра на железнодорожном вокзале «Волгоград-1». Огненная волна убила 18 человек. Около сорока — получили тяжелые ранения. Сегодня, ровно пять лет с момента теракта, корреспонденты V1.RU встретились с родственниками погибших при взрыве волгоградцев.

Владимир Валента. Был на вокзале с детьми, 13-летним Лёшей и 12-летним Сашей.

Тот день для Владимира Валента начинался радостно и счастливо. Он только накануне вернулся в Волгоград с вахты из Москвы. Привез подарки любимым мальчишкам — сыну Леше и племяннику Саше. С утра вместе пошли на ёлку, а потом решили зайти на вокзал, чтобы купить билет.

— Повез детей на ёлку, она была как раз 29 декабря. Мы там фотографировались, веселились, подарки я детям из Москвы привёз, — вспоминает Владимир. — На обратном пути на вокзал зашли — билет мне обратный покупать. Купили, стали выходить и... взрыв. Меня перевернуло, ударило, осколков много было в теле, в глазу, тройной перелом ноги. После взрыва я бегал в дыму по разваленному залу, детей своих искал. В ноге у меня была дыра на три сантиметра, кость вырвало, а я бегаю.

В глазах у Владимира слезы. Вспоминая те страшные события, он прерывается, не в силах говорить.

— У мальчиков шансов выжить не было. Это мне уже потом рассказали, Лёше от взрыва всё вырвало, а Саше... Саше голову оторвало. Страшно всё это и жутко. Я тогда, ещё на вокзале, смог позвонить матери. Сказал, что взрыв случился. Что детей не могу найти. Еле выдавил, что они возможно погибли. Так родные за полчаса с Вертячего долетели в город. Не говорили нам ведь ничего, не объясняли. А наших мальчиков обнаружить удалось только на следующий день.

Владимира в ночь с 29 на 30 декабря отправили самолётом МЧС в столицу. В московской больнице он пришёл в себя только на десятые сутки после теракта.

— Когда отошел от наркоза, сразу у врачей начал выспрашивать, где и как вообще дети мои? Мне все тогда говорили, что детей на вокзале не было. А я ведь помню, что после взрыва искал мальчишек. В шоке был, как мне объяснили, — говорит Владимир. — Так, о смерти детей я узнал только на десятые сутки. Лёше, сыну моему, 13 лет было. Саше, племяннику, 12. Мы же с женой разошлись несколько лет назад, и я забрал Лёшу к себе, увёз его в Вертячий. Там он и жил с бабушкой и дедом. Оба мальчика были компанейскими, добрыми. Одноклассники их до сих помнят, собирались, приходили к нему на могилку, цветы принесли. А в классе, где Лёша учился, до сих пор висит его портрет. В этом году он бы уже выпускником был.

Взрыв на вокзале и смерть детей жестоко переломали всю семью Владимира Валента.

— В марте 2014 года меня отпустили домой на две недели, тогда только я смог на могилу к ним попасть. После смерти детей у моего отца случился сначала инфаркт, потом инсульт, не смог пережить он. Лежал в психушке. Год назад умер. Бабушка тоже с большим трудом пережила. У нее на нервной почве язвы по телу пошли. Я стараюсь держаться, пока мама жива. Но всегда о мальчиках помнил, помню и буду помнить. Они каждый день у меня на языке, перед глазами, я каждое утро начинаю с разговоров с ними. Ответить только они мне не могут.

29 декабря Денис Андреев заканчивал смену на посту досмотра в центральном зале вокала. Стояли на рамках вдвоем — с другом и коллегой Сергеем Наливайко. Зал исчез в огненной вспышке взрыва, когда до конца их смены оставалось всего пять минут.

— Новый год мы с того момента не встречаем. Это не праздник, это ужас для нас. Мальчишки наши и на работе, и в жизни ладили, дружили, общались. Денис был очень общительным человеком, всегда умел организовать людей, заразить всех своим задором, — вспоминают Светлана и Юрий Андреевы. — Учил всё нас, вот вы родители неправильно живёте, всё хотел показать нам, как надо...

— Около часу дня нам позвонили, сказали, что на вокзале взрыв. Мы сразу же начали пытаться дозвониться до сына, — рассказывают о самых жутких часах Светлана и Юрий. — Телефон у Дениса был недоступен. Мы хотели поехать на вокзал, но нас туда не пустили. Стали узнавать, в какую больницу его могли увезти. Не понятно было вообще ничего. Мы до последнего надеялись, что Денис жив. Покалечен может быть, но жив. Кто-то сказал, что Дениса не было, что они с Сергеем ушли.

В 25-й больнице родителям Дениса вселили небольшую надежду, что их сын всё-таки жив.

— Нам сказали, что вот, возможно, ваши лежат. Мы ведь двоих искали и Сергея, и Дениса. Видим, два парня тяжёлых лежат, ранений много, думали, что нашли! Но когда показали вещи, мы поняли, что нет, не наши это ребята. Всё в такой суматохе было. На следующий день или вечером 29 декабря нам всё-таки сообщили, что надежды больше нет. Погибли они.

Все пять лет родители пытаются научиться жить заново, принять то, что их первенца, их старшенького, больше нет.

— Денис ведь только отучился, отслужил, женился, и вот всё, думали, что, наконец-то, вот сейчас жизнь настоящая начнётся, — признаются родители. — Сын никогда не жаловался, со своими проблемами всегда справлялся сам. Он и в досмотре одним из лучших ведь был. Как можно привыкнуть к тому, что Дениса нет? Вот уже пять лет прошло, а всё как будто вчера было. Говорят, что время лечит, а на самом деле — наоборот. Чем дальше, тем сложнее.

— Обидно, обидно, конечно, когда старые люди умирают — жалко. А тут ведь мальчишка совсем. У Сергея так вообще осталась жена молоденькая с сыном маленьким. Это большое горе, горе для всей страны, для всех. Когда нас засыпали этими грамотами, медалями, так хотелось сказать — не нужно нам никаких наград посмертных и почестей. Вы сына нам лучше верните! Но это, конечно, невозможно.

Студентка Лена Никулина готовилась весной стать дипломированным специалистом, выпуститься из университета. 29 декабря Лена приехала на вокзал, чтобы встретить молодого человека. Увидеться они больше не смогли. Их разделили один час и один взрыв.

— Лена в тот день поехала на вокзал встречать своего молодого человека, — рассказывает мама, Татьяна Никулина. — Они недавно познакомились и собирались вместе, возможно, Новый год встретить. Мы с Леночкой поговорили по телефону, она мне сказала, что приехала на вокзал, но перепутала время, или поезд с опозданием идёт, не помню. Но она приехала на час раньше...

Мама узнала о взрыве на вокзале и гибели дочери только вечером 29 декабря.

— Утром следующего дня мы уже поехали на опознание. Лене был всего 21 год, она весной должна была выпускаться из университета. Она была очень общительной девушкой, везде могла найти друзей, её до сих пор помнят и любят многие, — плачет Татьяна. — Когда всё это случилось, и одноклассники Леночки, и одногруппники навестили нас. Друзья из университета приезжали на 40-й день вместе с куратором. Многие в городе, в Кумылге, откликнулись, много людей на кладбище пришло проститься с Леной. А мы теперь каждый раз на годовщину ездим по церквям, заказываем чтение псалтыря, привозим фрукты, продукты в храм. С Божьей помощью живём, а иначе никак.

А молодой человек, которого встречала Лена, так больше ни разу и не появился.

— Парень тот был из Дубовки, военный. Она вообще военных любила. Когда взрыв случился, поезд остановили где-то недалеко от города, — говорит мама Лены. — Парень тот за всё время к нам так ни разу и не приехал. Я-то всё надеялась, что ну вот сейчас, ну вот год пройдёт и приедет, расскажет, где он был, почему не приехал. Получается, что он ведь виноват. Погибла Лена, можно сказать, что из-за него! Его ведь поехала она встречать. Но нет, ни через год, ни через два, ни через пять лет не дождалась. Как и не было его. И Лены моей больше нет.