«Это больше не Русский Чикаго»: краевед рассказал о принципиальном отличии Царицына от современного Волгограда

В чём принципиальное отличие Царицына от Волгограда?

Речь идет, разумеется, не о том, что в Царицыне была другая застройка, что по-другому назывались улицы и т.п.. Это понятно. Вопрос тут другой: одни ли и те же причины лежали в основе развития города в XIX и ХХ веках или разные? Что определяло развитие Царицына и определяет развитие Волгограда? География? Известность города? Горожане? Вот этот тонкий момент мы и рассмотрим. Забегая вперед скажу: с этой точки зрения Царицын и Волгоград — города принципиально разные.

Итак, Царицын на середину XIX века — мелкий городишко с населением в пять тысяч жителей. Деревянный, душный, пыльный, ничем не примечательный, население его — обыватели, да мелкие купцы, дворян практически нет. В Царицынском уезде — посад Дубовка, втрое более крупный, чем его уездная «столица» Царицын. В общем, даже по нынешним меркам Царицын — степная деревня, в которой кроме славных воспоминаний о временах Крепости ничего и нет.

Но вот через Царицын с Волги на Дон протягивается нитка железной дороги. И устремляется сюда торговый флот со всей Волги. К одной железной дороге подходит вторая — выводящая на Москву, к ним двум — третья, Владикавказская, охватывающая весь Кавказ, к трем — четвертая, с Донбасса. И Царицын за двадцать лет из провинциального захолустья превращается в один из крупнейших транспортных узлов Юга России, сюда потоками стекаются лес, нефть, соль, рыба — с Волги на протянувшиеся от него во все стороны железные дороги.

Притяжение товаров вызывает и притяжение людей, железные дороги за первые десять лет, к 1872 году, создают в городе около 20 тысяч рабочих мест! Едут в город люди работать, везут семьи, строят дома, налаживают быт. Приходит в город и производство, начинают строиться десятками лесопильные заводы, нефтепереработка Нобелей, огромный металлургический Французский завод и множество других. Всё это вместе привлекает еще больше людей. Царицын начинают называть в купеческой среде России «Русский Чикаго». Понятно, что на Чикаго он был совсем не похож, но бурный капиталистический дух, десятки тысяч приезжающих сюда людей, делают город настолько не похожим на традиционные «укладные» русские города, что и ассоциируется он с Чикаго. Да, в городе много кабаков, много преступников, проходимцев и дорожной грязи; крестьяне тащат с собой коров и свиней, но рядом с лачугами растут дворцы, и в Царицыне одним из первых в России (в один год с Петербургом!) появляется электрическое освещение улиц, телефон, водопровод, первый в уездных городах России — трамвай и многое другое. Население города с 5 тысяч к 1917 году вырастает до 200!

Послевоенный Сталинград — это продолжение Царицына, он растет с теми же темпами и по тем же причинам. К заводам «Красный Октябрь» и «Баррикады» советская власть добавляет Тракторный завод, Судоверфь и другие, именно потому, что здесь — веер железных дорог в сочетании с волжским торговым путем.

В общем, период с 1862 по 1942 года с точки зрения экономики — одна эпоха, в которую революция внесла лишь технические корректировки. Город развивается благодаря географическому положению, которое вызвало последующий рост промышленности.

К середине ХХ века ситуация полностью меняется. Во-первых, сеть железных дорог продолжает быстро расти и Сталинград постепенно теряет свою географическую уникальность. Во-вторых, со строительством Волго-Донского канала значительная часть торговых судов начинает проходить мимо города, их грузы уже не нужно перегружать прямо здесь на поезда, открывается прямой водный путь на Ростов, на Юг, к морским портам; факторы, десятилетиями развивавшие город до того, постепенно исчерпываются.

Но послевоенный Сталинград получает новый смысл — город Победы, образ Сталинградской битвы, важный, как символ всей страны. И город начинают восстанавливать, направляя сюда огромные ресурсы; город возрождается, хотя факторы, обусловившие этот рост, причины, лежавшие в его основе, были теперь совсем другими. С 60-х годов Волгоград стал традиционным «самоподдерживающимся» городом, который развивается не потому, что кому-то интересен извне, а просто за счет того, что тут много людей, они создают спрос на рабочие места, оказывают друг другу услуги, получают бюджетные деньги. Вот город и стоит, сам себя удерживая. Такие города — обычное дело в современном мире, исключений мало, Царицын же был именно тем исключением.

Так Царицын разошелся с Волгоградом — один и тот же город, с одной историей, но с совершенно разным духом и совершенно другим «мотором», его развивающим. И виновата тут не война, разрушившая город, а объективные изменения в географии и экономике страны, которые пришли бы независимо от военных событий.

История не стоит на месте, возможно город обретет новые смыслы и новые «моторы», которые вернут ему экономическую славу Царицына.