Психологический тренинг: лечит или калечит?

Различные тренинги становятся все более популярными в современном обществе. С помощью этой формы психологической работы теперь можно буквально все – начиная от прорабатывания какого-то отдельного навыка и заканчивая решением глубоких личностных проблем. Но, как показывает практика, к таким мероприятиям нужно относиться, по крайней мере, ответственно, а иногда даже осторожно.

Самые жестокие психологические эксперименты

Психология – наука молодая, однако и она за свой недолгий период существования успела порядком «пошалить». Примеров психологических экспериментов, которые по праву сейчас называют чудовищными, в психологической практике накопилось достаточно. Один из них был проведен в 1920 году Джоном Уотсоном, отцом бихевиористского направления в психологии, который занимался исследованиями природы страхов и фобий.

Изучая эмоции младенцев, Уотсон, среди прочего, заинтересовался возможностью формирования реакции страха применительно к объектам, которые ранее страх не вызывали. Ученый проверил возможность формирования эмоциональной реакции боязни белой крысы у девятимесячного мальчика Альберта. Вначале у ребенка крыса испуга не вызывала, он спокойно играл с ней. Через некоторое время Уотсон начал ударять железным молотом по металлической пластине за спиной ребенка каждый раз, когда Альберт прикасался к крысе. После повторения ударов малыш начал избегать контакта с животным, пугался и плакал.

Уотсон предположил, что очень многие страхи, антипатии и тревожные состояния взрослых формируются еще в раннем детстве. К сожалению, ему так и не удалось избавить малыша Альберта от его беспричинного страха, который закрепился на всю оставшуюся жизнь.

В 1939 году Уэнделл Джонсон из университета Айовы (США) и его аспирантка Мэри Тюдор провели шокирующий эксперимент с участием 22 детей-сирот из Дэвенпорта. Детей разделили на контрольную и экспериментальную группы. Половине детей экспериментаторы рассказали о том, насколько чисто и правильно они говорят. Вторую половину детей ожидали неприятные минуты: Мэри Тюдор, не жалея эпитетов, язвительно высмеивала малейший недостаток их речи, в конце концов назвав всех жалкими заиками. В результате эксперимента у многих детей, которые никогда не испытывали проблем с речью и волею судьбы оказались в «негативной» группе, развились все симптомы заикания, которые сохранялись в течение всей их жизни.

Известный психолог Филипп Зимбардо в 70-е годы решил изучить поведение и социальные нормы индивидуумов, помещенных в нетипичные для них условия тюрьмы и вынужденных играть роли заключенных или надзирателей. Для этого в подвале факультета психологии оборудовали имитацию тюрьмы, а студентов-добровольцев в количестве 24 человек разделили на «заключенных» и «надзирателей». Предполагалось, что «заключенные» изначально помещены в ситуацию, в ходе которой они будут испытывать личностную дезориентацию и деградацию, вплоть до полной деперсонализации. «Надзирателям» не дали никаких специальных инструкций относительно их ролей. Вначале студенты не очень-то понимали, каким образом им следует играть свои роли, но уже на второй день эксперимента все встало на свои места: восстание «заключенных» было жестоко подавлено «надзирателями».

Казалось, обе стороны абсолютно забыли, что все это – всего лишь эксперимент. Хотя исследование было запланировано на две недели, оно был прекращено досрочно, всего через шесть дней, по этическим соображениям.

Когда из-под ног выдергивают ковер

Существует мнение, что пользы от тренингов практически никакой – человек, пытаясь освободиться от своей надоевшей личины, словно покупает новую личность за деньги (тренинги – удовольствие не из дешевых). Однако в результате вместо того, чтобы самому учиться противостоять существующей реальности, набивать шишки, становиться ярче, сильнее, он натягивает на себя другую личину, которая никогда не сможет органично срастись с ним. После тренинга он становится похож на спортсмена-боксера, которого научили профессионально бороться с грушей, но когда он выходит на ринг с реальным партнером, то таких умений оказывается недостаточно.

«Тренинг можно разделить на две основные группы: обучающие-развивающие и терапевтические, – рассказывает директор центра психологии Альфия Кабирова. – При выборе тренинга следует четко понимать, что тебе нужно: либо развить в себе какое-то качество, определенный навык или же решить психологические проблемы». Психофизические тренинги предъявляют больше требований к тренеру, который, как минимум, должен побеседовать с клиентом и понять, решаема ли проблема в рамках данного тренинга. Обучающие и развивающие тренинги более легкие в этом смысле, их больше, как и специалистов, проводящих подобное обучение. Опасность могут представлять именно терапевтические тренинги, на которых предполагается, что человек избавится от своих внутренних проблем.

«Люди, приходя на тренинг, раскрываются зачастую с самой болезненной стороны. А словом можно травмировать душу. Если человек сбежит с середины тренинга, грубо говоря, с «распоротым животом», то сам долго и тяжело будет ее залечивать. Профессиональный тренинг нужно пройти до конца, потому что времени на залечивание себя, восстановление уйдет много, да и проблема не решится. Для того, чтобы не было проблем, тренера необходимо выбирать тщательно. Особенно приезжих, которых часто профессионалы не знают – так называемые гастролеры-целители. У специалиста может быть шикарное образование, но он не обладает талантами педагога», – говорит Альфия Кабирова.

«В своей практике мы зачастую встречаемся с негативными последствиями после посещения тренинга, – рассказывает заведующая кафедрой психиатрии Татьяна Раева. – Тренинг нацелен на формирование каких-то определенных навыков, которых не хватает человеку – коммуникативных, сенситивных. То есть, ставится четкая цель с ясными формулировками. Но есть тренинги с неопределенной целью – например, тренинги личностного роста. Личностная зрелость происходит в процессе проживания человеком каких-то жизненных ситуаций, именно такой опыт провоцирует рост личности, ее зрелость».

Тренинги наполнены массой всяких технологий и порой очень разумных, но за счет этой расплывчатости вместо пользы у человека появляется некий внутренний «раздрай», говорит Татьяна Викторовна. «Были случаи, когда к нам приходили пациенты и жаловались на отсутствие внутренней стабильности. Они перестают понимать, какое решение принять, что хорошо, что плохо, постоянно сомневаются в себе. Я знаю, что на таких тренингах может подниматься прошлое. Но зачем его поднимать? Тем более что в рамках нескольких дней все это разворошенное проработать невозможно. У человека словно выдергивают ковер из-под ног, он еще не упал, но опоры уже нет», – продолжает она.

Еще один негативный пример влияния – когда тренинги ставят красивую цель, а в итоге все оказывается банальным бизнес-проектом. Тренерам нужно просто зарабатывать, поэтому они мотивируют клиентов, чтобы они возвращались и проходили еще и еще один уровень. Бывают и более неприятные варианты тренингов, когда тренер, по сути, заменяется на слово «учитель» и формируется очень выраженная психологическая зависимость от группы, которую называют группой личностного роста. Особенно в больших городах часто происходит такое явление. Человек приезжает в мегаполис и понимает, что он совершенно одинок, в итоге попадает в секту. Это далеко от психологической помощи, уверена Татьяна Раева.

Зажигаем «маячки»

Безусловно, тренинги – не вездесущее зло, дело это полезное, если тренер хороший и ученик не ленивый. Но лучше заранее подготовиться к такому ответственному мероприятию. На тренинг надо идти, четко осознавая – зачем идешь, с какой целью. За компанию туда не ходят.

«Тренинг не должен обещать золотых гор: например, избавить от близорукости. Если бы так было, то весь мир бы уже не страдал от этого заболевания. Сам анонс тренинга должен описывать механизм, за счет которого будет достигнута терапевтическая цель. Если это не заявлено в анонсе, то должно быть объяснено при предварительной встрече. Беседуя с тренером, можно оценить, насколько доступно и качественно он излагает информацию. Говоря заумным языком, зачастую хотят скрыть свою некомпетентность. Надо смотреть отзывы, изучить репутацию тренера. Ведь это дело ответственное», – советует Альфия Кабирова.

При обучающих и развивающих тренингах опасности минимум, считает психолог. Но опять же часто такие тренинги проводят не психологи, подобное обучение сродни сетевой секте. В таких компаниях под вывеской развивающего может скрываться тренинг с психотерапевтическими элементами. В развивающих тренингах никаких волшебных методов быть не должно.

Еще один значимый показатель – не стоит идти туда, куда вас активно зазывают. У сетевых сектантских тренингов даже есть свои программы по завлечению людей. В развивающих тренингах могут быть ступени, но они не должны задевать личностные проблемы человека. Есть такие тренеры, которые берутся за развивающий тренинг, а потом вдруг начинают лечить клиента. Это делать категорически нельзя. Тогда можно сразу разворачиваться и уходить.

У нас нет лицензирования психологической деятельности. Это привело к тому, что оказанием подобных услуг занимается все, кто угодно, и не факт что у подобного «профессионала» вообще есть образование. Нужно изучать отзывы – они не должны быть восторженны, эйфория – это показатель нездоровья. Здоровый, гармоничный человек умеет умеренно выражать эмоции. Если человек бьется в радостной истерике после тренинга, значит пошло что-то не так.

Качественный специалист никогда не будут предлагать себя в качестве костыля на долгие годы. С осторожностью надо также относиться ко всем научно не доказуемым методам. Все, что касается эзотерики, парапсихологии. В классической психологии все подходы, методы имеют доказательную базу, они научно обоснованы.

«На самом деле в работе группы есть огромный потенциал, ведь это модель общества. Но группа может быть деструктивной, – говорит Татьяна Раева. – К сожалению, сам человек не видит эту деструктивность. Хотя индикатор эффективности тренингов достаточно прост – определенную работу мы проводим для того, чтобы добиться результатов в реальной жизни. Но когда ничего не улучшается, то какой смысл в этой работе? Реальная жизнь заменяется иллюзорной. На любой тренинг должен быть строгий отбор – это основа эффективной работы, так как противопоказания обязательно существуют. Для групповой работы предпочтительнее проблемы, которые носят межличностный характер».

Жить без костылей

Для кого-то хождение на тренинги – это своего рода образ жизни. На самом деле, если это терапевтический тренинг, то чаще чем раз в полгода его посещать нельзя, так как в этот период должно происходить воздействие, идет терапевтический процесс. «Задача терапевтических тренингов – сделать так, чтобы человек, сегодня получив помощь, в дальнейшем он бы справлялся сам. Цель – научить клиента самостоятельно решать проблемы, без помощи психотерапевта или психолога – «костылей», это критерий профессионализма специалиста. Иногда бывает необходимо два или три раза пройти терапевтический тренинг, но это только в том случае, если проблемы клиента действительно глубоки, обширны. Но и тогда должны быть большие перерывы. Это процесс трепетный, щепетильный, деликатный», – советует Альфия Кабирова.

«Для выбора специалиста лучше использовать такой древний способ – опросить друзей, знакомых, родственников. Кроме того, необходимо собрать информацию в Интернете, сделать ее анализ. Осторожно нужно относиться к рекламе – это вещь неоднозначная в нашем обществе. Психотерапевты очень загружены, конкуренции здесь нет, работы всем хватает, поэтому как таковая реклама им не нужна», – говорит Татьяна Раева.

По словам Татьяны Викторовны, помощь могут оказать не только специалисты, но люди, находящиеся рядом. Так, за рубежом очень развито движение групп самопомощи. Например, есть тяжелый больной в семье, и эта проблема объединяет нескольких людей, как правило, родственников, которые общаются, поддерживают друг друга, делятся практическим опытом, оказывают эмоциональную поддержку. У нас в России такие группы не прививаются – трудно сказать, по каким причинам.

Что такое хорошо и что такое плохо

«У меня есть опыт взаимодействия и с тренерами в рамках курса личностного роста, и частные консультации, – рассказывает руководитель фирмы Елена. – Впечатление двоякое. С одной стороны, в тренинге личностного роста очень жесткие правила (иногда до жестокости – не все участники готовы и не все выдерживают), с другой стороны – абсолютно невозможно на сто процентов быть уверенным, что с тобой работают по разрешенным (лицензированным или сертифицированным) программам. Риск, что ты окажешься в ситуации для тебя очень неоднозначной».

«У меня, – говорит Елена, – был явный взлет после одной из программ – в моей жизни произошли яркие перемены, и я точно знаю, что тот багаж, который я вынесла с этих занятий, лег на благодатную почву и дал хорошие результаты в моей жизни. Были изменены некоторые собственные установки. Но вместе с тем я видела людей, для которых эти перемены были губительны, и не факт, что они решились бы что-то менять в своей жизни, если бы не эти тренинги. А ответственность – вся на человеке. И результат может быть разным. Психика – очень тонкая материя. И быть тренером и взять такую ответственность на себя – это не просто. Но и не все могут, но берут ее... по сути, не отвечая за результат».

Ну и, конечно, любой психотерапевт всегда говорит о том, что все решения человек принимает сам, и у психотерапевта нет гарантий, ведь он не предлагает решений, он лишь помогает человеку принять эти решения. И важно, чтобы этот специалист все-таки действительно осознавал свою ответственность и понимал «что такое хорошо, что такое плохо». Зачастую консультация дорога, а эффекта ноль. Кто в этом виноват? С одной стороны – психотерапевт оказал платную услугу, но она оказалась некачественной. И ответственность несет пациент-клиент.

«Кто мы для тренеров, психологов, психотерапевтов – клиенты или пациенты? Ответим на вопрос – поймем, кто перед нами, врач или продавец, оказывающий платную услугу, сможем выбрать и понять, надо ли с ним иметь дело. Решает каждый сам», – делает вывод Елена.