Девять лет назад в авиакатастрофе погибла команда «Локомотив»: летопись трагедии в 40 фотографиях

Прошло девять лет с того дня, когда на взлёте из аэропорта в реку Туношонка рухнул самолёт с хоккейной командой «Локомотив» на борту. Выжил только один человек — бортинженер Александр Сизов. Остальные — экипаж, игроки, тренеры — погибли.

Елена Вахрушева тогда была фотографом «Комсомольской правды» в Ярославле, часто снимала игры команды. И рассказала, как город (и она сама) пережил те чёрные дни — гибель хоккеистов и прощание с ними.

Публикуем фото с комментариями Лены.

В день катастрофы в Туношне оцепили всё. Только местные могли пройти, чтобы попасть к себе домой. И они заперлись по домам. Не говорили ни с прессой, ни с осаждавшими их болельщиками. Были закрыты все повороты с костромской трассы. Через сутки место всё ещё было оцеплено, но мы с коллегами смогли найти место на другом берегу Туношонки.

Хвост самолета вытащили с помощью техники. Весь берег был завален ошметками самолета, багажа. Глаза даже не выцепляли чего-то конкретного — берег просто был усыпан бесформенными обломками.

Черный ящик нашли быстро. Оставшиеся дни просто разбирали завалы. Работы у специалистов было много — обломки разлетелись на сотни метров. Какие-то куски долго вылавливали из реки.

Рядом с аэропортом в том месте стоит храм. И многие бежали туда. Болельщики, родные — в тот момент все были в поисках утешения. Чтобы им что-то сказали, не знаю что... Батюшка принимал вообще всех, независимо от веры. Со всеми говорил. Колокольни у храма нет, поэтому там просто били в рынду весь день.

Всё казалось ненастоящим. Ну как это может быть? Ощущение реальности появилось у морга. Это был кошмар. Подъезжали грузовики, из которых в морг выносили тела в чёрных мешках. Мамы рыдали в голос. Я помню папу одного из парней. Его захлестывала ярость.

— Я ему говорил: «Уезжай в НХЛ, зачем тебе Ярославль?» А он: «Люблю Ярославль». Долюбился!

Слышать это было невыносимо больно.

Кажется, в тот день оцепили всё что можно было. Потому что болельщики несли цветы к каждой точке — к Арене, к больнице, где пытались спасти тогда ещё живого Александра Галимова (спустя пять дней после катастрофы Галимов умер. — Прим. ред.). У больницы за него молились все. Даже те, кто никогда этого не делал.

В день прощания с ребятами резко изменилась погода — похолодало и зарядил дождь. «Арену-2000», где проходило прощание, обложили цветами. Они были повсюду, несмотря на то что цветочные магазины в тот день бессовестно задрали цены. Люди несли свечи, шарфики, плакаты. Им так хотелось сделать хоть что-то, чтобы не оставаться один на один с болью, чтобы хотя бы быть вместе в этом ужасе.

В ряд выставили гробы. Много гробов, блестящих от капель дождя… У каждого — стойка с фотографией и свитером с номером игрока, помост для цветов, стулья для родных. Родственников сначала и запустили первыми. А затем открыли двери и для всех, кто захотел проститься. Это был нескончаемый поток.

Катастрофа случилась в день проведения саммита. Вообще «Локомотив» должен был провести игру с минской командой на домашнем льду. А саммит должен был пройти в концертно-зрелищном центре. Но к тому моменту КЗЦ не достроили и саммит перенесли в «Арену-2000».

Поэтому попрощаться с командой вместе со всеми зашли и известные политики. Цветы возложил к портретам погибших и Владимир Путин.

Люди шли и шли… В полумраке Арены родные плакали, протирая досуха гробы.

Я не выдержала. Не знаю уж, отчего больше: от бессонных ночей (мы плакали и работали без перерыва) или от чувства потери, но я больше не могла стоять там. Мне нужно было хоть на секунду перестать видеть это. Я выскочила на улицу.

На улице стояла мама. И меня прорвало — я рыдала у нее на плече:

— Не это я должна была снимать!

Когда умер Галимов, стало ещё хуже. Остальных ребят хоронили всех вместе, и гробы их стояли рядом, и родные переговаривались друг с другом. Родных Саши Галимова было жаль ещё больше. Несмотря на те же толпы болельщиков, семья как будто была одна…

Очень много людей у кладбища. Море людей. У въезда выставили ограждение и сначала запустили туда только автобусы с родными погибших. Машины с венками всё ехали и ехали через коридор из заплаканных людей…

Никто не рвался вперед, не пытался попасть на кладбище первым. Вся эта толпа понемногу заполнила кладбище. Туда же приехали с поникшими лицами чиновники. И я слышала в толпе тихое, сдавленное: «Это — из-за вас!»

Когда международный авиакомитет разобрал запись с черного ящика и выяснил, что же произошло там, в самолёте, причиной назвали ошибку пилотов, их недостаточную подготовку. Под суд пошёл Вадим Тимофеев — замдиректора компании «Як-Сервис», ответственный за подготовку пилотов. В виновность Тимофеева родители погибших не верили. Суд признал его виновным, но отпустил из зала суда — Тимофеев попал под амнистию в честь 70-летия Победы. Говорить о своей жизни после трагедии Вадим Тимофеев отказался.