«Страх и совесть»: семь волгоградских священников воззвали к пересмотру судов по «московскому делу»

Накануне, 19 сентября, в сети появилось открытое письмо священнослужителей со всей России с обращением к властям пересмотреть судебные решения по «московскому делу», где во время протестных акций были задержаны сотни людей. Из более 140 священников, поставивших свои подписи под письмом — семеро священнослужители из Волгоградской области. Они уверяют, что поступили по зову совести и исходя из христианской морали, но многие их коллеги считают обращение втягиванием духовенства в политику.

«Не дай Бог дойти до Гражданской войны, лучше сейчас взывать к разуму»

— Я не только священник, но и гражданин своей страны, — рассказал корреспонденту V1.RU подписавший письмо протоиерей, настоятель Свято-Введенского храма в посёлке Береславка Александр Дубовой. — И мне, конечно же, становится неприятно, когда я смотрю на то, как сейчас хватают людей на улицах, которые просто идут и разговаривают по телефону. И не просто по ошибке и потом извиняются, а ведут под суд. Предлагают посадить года на три-четыре.

В подобных задержаниях активистов протоиерей видит несправедливость.

— У меня трое детей, семьи есть и у моих коллег, с которыми я встречаюсь, — говорит Александр Дубовой. — Многим это становится неприятно. А чем дальше, это будет выражаться на нас и наших детях? Ещё больше это обостряет моё мировоззрение, как христианина и тем более как священника, который должен ещё более возвышать свой голос в защиту тех, кто претерпевает несправедливость. Видимо, просто назрел момент, и должны быть позитивные перемены.

Священнослужителя Волгоградская Епархия пока не наказала за обращение.

— Я подписал, хотя понимал, что в статусе клирика, священника я могу схлопотать неприятности по линии церкви, — делится настоятель. — А может быть и нет. Пока никаких нареканий в мою сторону от начальства не поступало.

Александр Дубовой считает, что письмо не должно привести к расколу внутри церкви.

— Церковь, конечно же, должна быть единой, — уверен батюшка. — Но в том смысле, что не политическая конъюнктура должна решать вопрос единства, а именно слово Божие, слово Христа и его призыв быть гонимыми. Он говорил: «Блаженный, когда будут вас гнать и всячески преследовать и злословить ради моего имени». Но он не говорил, что люди будут счастливы и блаженны, когда будут давить оппонентов и преследовать, прибегать к помощи властей.

Священнослужитель уверен, что нельзя закрывать глаза на происходящее.

— Кровавые репрессии были каких-то 50–60 лет назад. Дальше продолжать молчать и делать вид, что у нас всё замечательно и прекрасно? — рассуждает Александр Дубовой. — Что, от этого лучше становится? По-моему, это не правильно. И хотя из 40 000 священников письмо подписало чуть больше сотни, это немного, но это важно.

Батюшка не считает письмо политическим.

— Я не согласен с тем, что наше письмо позиционируют, как политическую декларацию, — отметил настоятель. — Это просто дали указание представить такое мнение от имени административной церкви. Но моё личное мнение противоположно. Здесь нет никакой политики — обличать нравы.

Священнослужитель призвал власти и людей жить по законам.

— Пока ситуация не стала совсем уж болезненной, не дай Бог доходящей до Гражданской войны, лучше сейчас взывать к разуму, совести, — говорит Александр Дубовой. — И в этом письме взывается к нравственности! Не призывается к свержению строя или его изменению. Даже намёка нет. Хочется призвать к совести судебную власть. Многие судьи крещённые и считают себя верующими. Зачем препятствовать христианам? Взываем соблюдать и государственные законы. Они у нас хорошие, разрешающие собрания, свободу слова и совести. То есть никто не может быть преследован за свои убеждения, в том числе религиозные. Как происходящее декларируется с законами? Никак. Это идёт в разрез с ними.

«Призывать "милость к падшим" — наш долг»

— Меня побудили подписать это письмо страх и совесть, — говорит иерей, клирик Богоявленского храма города Фролово Урюпинской епархии Евгений Агеев. — Страх перед насилием. Это не только о «московском деле». У меня дочка-студентка и сын-выпускник, я боюсь, что они могут очень легко попасть в такие же страшные ситуации, да и никто из нас от этого не застрахован. Я ещё и педагог, много общаюсь со старшеклассниками, они очень активные, открытые, в чём-то наивные.

Священнослужитель уверен, что с молодёжью власти поступают слишком строго.

— Молодёжь склонна к общественному протесту, к требованиям справедливости, мы сами такими были, — говорит Евгений Агеев. — Им надо дать высказываться, пусть даже резко, нелицеприятно, насильственные меры могут вызвать только встречное насилие. Кроме письма священников, которое мне предложили подписать мои друзья, я подписал ещё и открытое письмо от учителей.

Давления со стороны Епархии на батюшку также не было.

— Нет, я не считаю, что сделал что-то предосудительное, запрещенное законами нашего государства или церковными правилами, — уверен Евгений Агеев. — Мне непонятен шум, который вокруг этого пытаются поднять.

Клирик исключает политический характер обращения, как и Александр Дубовой.

— Абсолютно ничего политического в этом нет, я не являюсь сторонником ни одной из политических партий, — заверил Евгений Агеев. — В начале своего церковного служения я пять лет посещал исправительную колонию и следственный изолятор, встречался и беседовал там со многими подследственными, и совершившими преступления, и не совершившими, по их словам. Будучи включён в комиссию по условно-досрочному освобождению, я всегда подписывал ходатайства об освобождении.

Батюшка настаивает на христианском прощении.

— Я не мог постоянно участвовать в заседаниях комиссии в учреждении, мне их давали позже вместе с делами заключенных для ознакомления, — поделился иерей. — Я никогда не открывал этих дел, просто подписывал ходатайства, считая это своим долгом — просить о снисхождении. Сколько бы человек не провёл времени в заключении, он уже наказан, так я считаю. Также не приходится и разбираться в делах тех заключенных, о ком просят молиться их родственники. Призывать «милость к падшим» — наш долг.

«Это письмо политическое»

— Мне подписать письмо никто не предлагал, — поделился настоятель прихода храма Святого Равноапостольного князя Владимира игумен Христофор. — Я так понимаю, его текст размещался на каких-то сайтах, где был организован сбор подписей. Кто хотел, наверное, и подписывал. Я не знал о его существовании и узнал только вчера, когда оно появилось в сети.

Игумен отказался оценить поступок семерых волгоградских священников.

— Поступок своих коллег я комментировать никак не буду, — говорит отец Христофор. — Я бы это письмо не подписал. Потому что мы должны быть выше этих противостояний. Это же плохо, когда священники будут занимать какую-либо сторону. Мы должны, наоборот, нести мир и примирять.

Настоятель уверен, что письмо носит политический характер.

— Я считаю, что это письмо политическое, — отметил игумен Христофор. — Тема-то политическая. И во многих отзывах есть грамотная мысль: а уверены ли подписанты, что люди, за которых они подписываются, действительно осуждены неправильно? Насколько они обладают достоверностью информации? Особенно люди с Европы или Сахалина, подписавшие письмо. Как они могут знать, что происходило, и ручаться за незнакомых им людей? Мы же не знаем их действия, какие правонарушения были. Мне кажется, что всё это больше эмоциональная волна.

Священнослужитель уверен, что наказывать подписантов ни в коем случае нельзя.

— Подписавших письмо людей наказывать не стоит, — считает игумен. — Если это сделать, то они будут справедливо говорить, что пострадали от архиереев, которые по регламенту занимаются наказанием... Поэтому наказывать их нельзя, всё бывает. Но если бы они позиционировали себя как граждане, то в этой ситуации всё было бы понятно. Подписались бы без своих церковных должностей: «Иванов Иван Иванович». Ну и всё. Но они обличены священным саном и подписались, указывая его. Но их наказание только всё усугубит.

Список волгоградских священников, подписавших обращение по «московскому делу»:

1. Протоиерей Александр Дубовой, настоятель Свято-Введенского храма, посёлок Береславка.

2. Протоиерей Димитрий Климов, настоятель Свято-Никольского кафедрального собора, Калач-на-Дону.

3. Протоиерей Константин Момотов, настоятель храма прп. Паисия Величковского, Волгоград.
   

4. Протоиерей Виталий Шкарупин, Свято-Троицкий приход, город Камышин.

5. Игумен Гавриил (Куликов), настоятель Свято-Духовского мужского монастыря, Волгоград.

6. Иерей Евгений Агеев, клирик Богоявленского храма, город Фролово.
   

7. Иеромонах Прохор (Куксенко), насельник Свято-Духовского мужского монастыря, Волгоград.

«О, человек! Сказано тебе, что — добро и чего требует от тебя Господь: действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренно-мудренно ходить пред Богом твоим» (Мих. 6.8).

Исполняя пастырский долг печалования о заключенных, мы, священники Русской Православной Церкви, каждый от своего имени, считаем своим долгом выразить убеждение в необходимости пересмотра судебных решений в виде тюремных сроков, присужденных ряду фигурантов «московского дела».

Один из осужденных, Константин Котов, не совершая никаких насильственных действий ни в отношении представителей власти, ни других граждан, был подвергнут беспрецедентно жестокому наказанию. Вся "преступная" деятельность этого человека заключалась в заступничестве за других заключенных, при этом исключительно мирными средствами. Нам было горько узнать о том, что одним из вещественных доказательств, изъятых у него, был самодельный плакат со словами протоиерея Александра Меня "Милосердие — то, к чему мы призываем" и призывом к обмену пленными с Украиной. Спустя 29 лет после убийства отца Александра, не раскрытого следствием, его слова продолжают быть актуальными и звучат как укор нашему ожесточенному обществу. Что касается обмена пленными между Россией и Украиной, который совершился после ареста и суда над Константином Котовым, то он однозначно был поддержан Русской Православной Церковью, и оценивать его как призыв к противоправным действиям — нелепо.

У нас вызывает недоумение отказ судьи приобщить к делу видеозапись, доказывающую невиновность Константина Котова и противоречащую показаниям полицейских, которые повторяют друг друга дословно. Мы хотим напомнить всем, кто давал или будет давать показания по этому и другим делам, слова Священного Писания: "Лжесвидетель не останется ненаказанным, и кто говорит ложь, погибнет" (Притч. 19.9). Лжесвидетельство делает человека соучастником суда над Спасителем, который был также основан на показаниях лжесвидетелей (Мф. 26.60).

Мы надеемся, что с других фигурантов дела, которые ожидают суда и не обвиняются в насильственных действиях (в частности с Алексея Миняйло, православного человека, активно вовлеченного в социальную и благотворительную работу), будут сняты обвинения, и они окажутся на свободе в ближайшее время.

Мы категорически выступаем против любого проявления насилия как со стороны демонстрантов, так и со стороны представителей власти, обязанность которых — обеспечивать безопасность граждан, включая самих демонстрантов.

В отношении фигурантов "московского дела", вызывают наше недоумение приговоры суда в сравнении с другими, гораздо более мягкими приговорами, которые вынесли российские суды обвиняемым в более тяжелых преступлениях. Мы считаем, что наказание должно быть соразмерно нарушению закона, а власть накладывает на человека дополнительную ответственность, а не освобождает от нее. В противном случае само правосудие превращается в насмешку и "массовый беспорядок".

Мы хотим выразить надежду на то, что российские граждане будут жить с доверием к судебной системе, которая будет справедлива и беспристрастна, независимо от социального, экономического и политического статусов подозреваемого или обвиняемого. Суд должен быть способным защитить гражданина от произвола исполнительной власти и силовых структур, в противном случае само его существование превращается в декорацию и формальность.

Мы обращаемся к людям, обличенным судебной властью и несущим службу в силовых структурах нашей страны. Многие из вас крещены в Православной Церкви и считают себя верующими людьми. Судебные разбирательства не должны носить репрессивный характер, суды не могут быть использованы как средство подавления несогласных, применение силы не должно осуществляться с неоправданной жестокостью.

Мы выражаем обеспокоенность тем, что вынесенные приговоры в большей степени похожи на запугивание граждан России, чем на справедливое решение в отношении подсудимых. Апостол Павел связывает страх с рабским состоянием человека: "Вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе" (Рим. 8.15), а апостол Иоанн писал: "В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение; боящийся не совершенен в любви" (1 Ин. 4.18). На запугивании нельзя построить общество свободных, любящих друг друга людей. Мы призываем всех к усиленной молитве о заключенных и о тех людях, в руках которых оказалась их судьба, о России, ее властях, воинстве и народе. Пусть Бог благословит всех нас Своим миром и подаст нам силы и решимость уважать и любить друг друга».