«Мне говорили, что будет хорошо. Оказалось очень плохо»: семья волжан осталась без жилья, взяв кредит на бизнес

Волжанин Юрий Внуков в поисках средств на расширение бизнеса взял взаймы крупную сумму денег по договору ипотеки у частного лица. Сейчас мужчина вместе со своей семьей остался без квартиры, которую у него изъяли по решению суда. Мужчина считает, что стал жертвой черных кредиторов, готов вернуть долги и надеется, что сможет отстоять единственное жилье. Новые владельцы квартиры считают совершенно иначе.

История началась в 2016 году. На развитие своего строительного бизнеса Юрию Внукову понадобились деньги.

— Схема была достаточно простой — мне в банке давали крупный кредит, но для его гарантированного получения была нужна компания-гарант. На это и нужны были деньги. Знакомые привели к некоему Евгению Золотову. Он согласился помочь, мы подписали договор. Правда, не займа, а ипотеки, я написал расписку, и ударили по рукам.

Юрий Внуков планировал открыть производство специальных цементов для нужд нефтяной и газовой промышленности. Кредиты ему, по его же словам, понадобились на обслуживание других долговых обязательств и текущие расходы.

— Брал по 200, 300, 500 тысяч, — рассказывает господин Внуков. — То на зарплату людям, то на другие нужды офиса. Всего получилось примерно 1,2–1,3 миллиона рублей.

Юрий Внуков успешно открыл компанию и первое время благополучно платил весьма высокие проценты, не забывая о возвращении и основного долга. А потом ситуация резко поменялась, Волгоградская область оказалась во власти новой коронавирусной инфекции и самоизоляции. В бизнесе начались проблемы, и он попросил отсрочки у кредиторов.

— Я приехал к Золотову и попросил меня определенное время не трогать, — рассказывает господин Внуков. — Говорил, что кутерьма в бизнесе, проблемы, разгребусь — приеду и отдам, сколько скажете. Он покивал головой и заверил, что все будет в полном порядке. Но потом ко мне приходит иск.

То, что рассказывает Юрий Внуков, вызывает естественное сомнение, но он настаивает, что все было именно так. Якобы он вновь обратился к кредитору, а тот в очередной раз успокоил — дескать все договоренности в силе, и в суд ходить не надо.

— Мне говорили, что все будет хорошо. Это, мол, я просто так подал, чтобы партнеры не переживали, ибо срок исковой давности заканчивается, — рассказывает Юрий Внуков. — Рассчитаешься — получишь все документы на квартиру назад, и исполнительный лист даже отдадим. Не рассчитаешься — извини, придется отдать квартиру. Я ему снова поверил. До тех пор, пока не пришло уведомление о повторных торгах. Оказалось, что все очень плохо. Мою квартиру продавали с молотка. Причем иск был подан на супругу, как на собственника жилого помещения.

Квартира, которая была заложена Внуковыми для получения кредита, по оценке Кадастровой палаты стоит 1,7 миллиона рублей. Право собственности на чету Внуковых было зарегистрировано в 2000 году. Однако в квартире были прописаны еще два человека — чета пенсионеров, родители супруги Юрия. Квартира была куплена у них, но в документах было указано, что пожилые люди пользуются правом пожизненного проживания в этой квартире. И для них, и для Внуковых эта двухкомнатная квартира на улице 40 лет Победы в Волжском — единственное жилье.

— Я снова приехал к кредитору, — продолжает Юрий. — Мол, ребята, что ж вы делаете-то, мы ж договорились. Деньги будут, все долги отдам. И тут выясняется, что в суд на меня подали еще 2018 году, поскольку сочли, что я не исполняю условия договора. Получили исполнительный лист, арестовали квартиру и выставили на торги. Объявление о продаже опубликовали в районной газете тиражом 1800 экземпляров и распространяющейся только по подписке. Собственников, пользующихся преимущественным правом покупки, тоже, на мой взгляд, должным образом не уведомили. Даже решение суда об изъятии квартиры — и то нам удалось получить только с третьего раза и в присутствии адвоката.

Однажды в двери была обнаружена записка: «Позвоните, есть интересное предложение». Автором записки, по словам Внуковых, оказался новый собственник квартиры, Сабит Бисенгалиев, предложивший выкупить у него квартиру за 2,1 миллиона рублей. При условии, что стоимость жилья по данным БТИ составляет 1,7 миллиона рублей, а в исполнительном производстве она оценивалась в 1,4 миллиона. Внуковы отказались и обратились в суд, где проиграли первую инстанцию.

Сейчас у людей последняя надежда — апелляция. Если они ее проиграют, то пойдут на улицу. Даже при условии, что на квартиру наложены обременения и родители супруги имеют право жить в ней до конца жизни.

Однако, не дожидаясь завершения судебных разбирательств, господин Бисенгалиев, по словам четы Внуковых, угрожает отключить свет, газ и воду. Они даже написали заявление в полицию с просьбой проверить на возможное самоуправство, поскольку квартира находится в аресте, наложенном в качестве обеспечительных мер, и любые действия с ней запрещены. В полиции провели проверку, но в возбуждении уголовного дела отказали.

Новый хозяин двухкомнатной квартиры Сабит Бисенгалиев считает себя добросовестным приобретателем жилья, вполне законным образом купившим квартиру с торгов.

— Квартиру я купил с торгов, которые устраивала служба судебных приставов, — рассказал корреспонденту V1.RU господин Бисенгалиев. — Лишь после покупки я узнал, что на квартиру наложены ограничения, в ней прописаны еще два человека, которые жили в ней до того, как в жилье въехали Внуковы. Внуковы сразу сказали, что хотят выкупить квартиру, говорили, что у них есть деньги. Я еще сомневался — если деньги есть, то почему допустили долги. Логично ведь, да? Но они заверили, что денег хватит. Сказали, станешь собственником, и мы потом у тебя эту квартиру выкупим. Тут началась пандемия, регистрационные органы не работали, и оформить все документы было просто невозможно. Когда же всё, наконец, случилось, они снова начали тянуть — мол, миллионы с неба свалятся, и все у нас будет хорошо. Когда же стало понятно, что денег не будет, я обратился в суд с иском об их выселении. Они тоже пошли в суд, но требуют признать торги недействительными, потом обжалуют это решение и будут затягивать процесс, искать варианты, чтобы остаться в жилье, которое им не принадлежит. Они сейчас даже квартплату не платят, и все их долги идут на меня. Даже за коммунальные услуги. Их сейчас управляющие компании пытаются «выбить» с меня.

Узнать точку зрения кредитора Евгения Золотова не удалось. Мужчина снял трубку, однако заявил, что находится далеко за пределами Волгоградской области и сможет пообщаться не ранее чем через две недели.

Адвокат семьи Внуковых, Эдгар Кармазиновский, считает что схема по отъему жилья у Внуковых получилась ну «как по маслу!»

— Если проанализировать ситуацию поверхностно — можно сказать, что в данной ситуации у каждого участника своя правда. Но при объективном и беспристрастном взгляде (я не о себе, я о любом, кто всесторонне вникнет в ситуацию) возникает неприглядная картина, — считает адвокат Эдгар Кармазиновский, — Первое. Собственники квартиры, уже бывшие — то есть Внуковы, были изначально ограничены в достоверной информации по поводу всех манипуляций с их квартирой. На самой начальной стадии дела, Внуковых вводили в заблуждение. Их убеждали в том, что всё носит формальный характер. Каким-то чудесным образом даже все судебные извещения приходили с многомесячным опозданием, на конвертах оказывался индекс 404109, в то время как любой справочник покажет, что к дому № 31 по улице 40 лет Победы в Волжском имеет отношение индекс 404133. Поэтому Внуковы никаких документов из суда либо не получали, либо получали с опозданием. То есть были лишены на самой ранней стадии своего права на защиту. Или лишены такого права вообще — так документ об объявлении торгов по продаже квартиры Внуковых они получили уже после того, как эти торги состоялись, и их квартира ушла «с молотка». Само проведение торгов носило формальный характер. Была создана видимость исполнения требований закона об информировании: объявление о том, что в Волгограде будет продаваться квартира (она расположена в Волжском) было распространено в спортивной малотиражке «Дон» Клетского района (в районе 5000 жителей, 1800 экземпляров газеты, да и то — распространяемой не в открытой продаже, а по подписке). Почему не в «Волжской правде»? Это значит, что один из подписчиков газеты должен был привезти в 300-тысячный Волжский экземпляр, разыскать Внуковых и показать им статью! Торги были организованы так, как будто кто-то хотел нанести максимальный ущерб семье Внуковых и искусственным путём реализовать их квартиру по заниженной цене. А кто был участниками торгов? Бисенгалиев и Бисенгалиева, муж и жена. «Соревнование» между ними было формальным: оплачивать же квартиру (кто бы их них не стал «победителем») пришлось бы из одного кармана, поэтому участники торгов особо и не старались повышать цену (жена предложила одну цену, муж поднял на пять тысяч рублей, жена отказалась от дальнейшей борьбы, муж выиграл) — будет ли здравомыслящий риэлтор уменьшать кассу семейного бюджета? Правоохранителями всех ведомств и уровней полностью проигнорированы и интересы Петра Рвачёва, который имеет право на пожизненное проживание в данной квартире, что подтверждалось документально. Он даже не был привлечён в качестве третьего лица по рассматриваемому делу — а Рвачев то непосредственно и напрямую заинтересован в судьбе своего места жительства. Внуковы считают, что они стали жертвой мошенничества и ими было об этом сообщено в ГУ МВД по Волгоградской области. От безвыходности они обратились уполномоченному по правам человека, Губернатору Волгоградской области, а также в Администрацию президента.

Запрос с просьбой уточнить процедуру описи, ареста и реализации спорной квартиры редакция V1.RU отправила в управление федеральной службы судебных приставов по Волгоградской области.

Адвокат Ваграм Давтян считает, что шансы выиграть дело и вернуть квартиру стремятся к нулю, а добиться признания сделки недействительной можно будет лишь в том случае, если удастся доказать состав мошенничества.

— Ситуация, на самом деле, достаточно распространенная, когда оставляют квартиру в залог, а в итоге лишаются жилья, — размышляет адвокат. — В основном, конечно, писать заявление и пытаться доказать, что в действиях кредиторов было мошенничество. Но по факту получается — есть договор, заемщик пошел на эти условия. Никто за язык его не тянул. Договорились. Заемщик не платит — кредитор посчитал необходимым квартиру реализовать. Другой вопрос, как они действовали. Если рассматривать это дело с точки зрения гражданско-правовых отношений, то, скорее всего, оно бесперспективное. Если только ловить оппонента на нарушениях при проведении торгов и пытаться отменить эти сделки. Но сам долг-то никуда не делся, и квартира по-прежнему остается в залоге. Это будут всего лишь промежуточные полумеры. Можно попробовать доказать мошеннические действия, злоупотребление, доказывать, что действия кредитора носили злонамеренный характер и что человек фактически лишился жилья. Особенно, если жилье — единственное. В этом случае небольшой шанс, но есть. Если же жилье не единственное — то без шансов.