Дубровский, Лепс и шпион из КГБ: кто и как гримирует людей в Волгограде?

Почему отлетают усы? Как сделать Лепса из дохлой кошки? И почему за новую стрижку раньше увольняли женщин? V1.ru расспросил об этом самого опытного гримера-постижера в Волгоградском музыкальном театре.

Густые усы, пышные бакенбарды и роскошные бороды Елена Толмачева хранит, как ювелирные украшения – в специальных коробочках с указанием персонажа.

Работа по изготовлению постижерских изделий очень скрупулезна: десятки коротких и непослушных волосков мастер сшивает практически невидимым крючком. Но ничто не вечно: после нескольких спектаклей поросль редеет, и постижеру приходится закрывать появившуюся «плешь».

– Мужчины-актеры скрепя сердце идут на грим и на примерку усов или бакенбард, – рассказывает Елена Толмачева. – Если стоит выбор, надеть готовую бороду или нарисовать ее, они, конечно, выберут второе. Грим и клей стягивают лицо, а им при этом нужно петь и следить за мимикой. Однажды ко мне после первого действия забежал актер и говорит: «Я вообще не слышу оркестра». А мы-то приклеили ему всего три волосика и надели шляпу.

Шутливое «У вас ус отклеился» – настоящая трагедия для гримера-профессионала. Слишком жидко разведешь клей – и наложенный грим отлетит прямо на сцене. А это скандал. Бывает и наоборот: слишком густой раствор намертво стягивает лицо актера, и отдирать постижерские усы придется несколько часов.

Высшим пилотажем постижерского искусства по праву считается парик в его эволюции от шиньона до густой и объемной «шевелюры».

– При создании парика очень важно знать эпоху, в которой будет жить спектакль, – уверена Елена Толмачева. – Недавно я посмотрела американскую версию «Тихого Дона» и как профессионал пришла в ужас: Аксинья на протяжении всего фильма словно русалка ходила с распущенными волосами. В казачьей-то станице, где такая вольность считалась грехом. Мы себе таких ошибок позволить не можем.

Каждое постижерское изделие создается для конкретного артиста. Если одну роль дублируют два человека, Елена Толмачева делает два парика. Сначала снимаются мерки, затем постижер больше месяца соединяет, сшивает и склеивает натуральные или искусственные пряди в единую копну.

– Иногда актеры капризничают: «Не хочу, не буду, мне не нравится». И я стараюсь переделать работу. Ведь от внешнего вида актрисы зависит ее настроение на сцене, – говорит Елена, – Даже если этой прической будет восхищаться лучший стилист мира, а девочка скажет: «Мне не подходит», успеха в спектакле не будет. Мне не нужно, чтобы артисты делали одолжение – я хочу, чтобы в новом образе они чувствовали себя неотразимыми.

К каждому парику Елена Толмачева относится с трепетом. Сразу после спектакля она аккуратно снимает его с головы артиста и начинает комплексную процедуру ухода: мытье, сушка, расчесывание и завивка. Гримеру-постижеру важно в деталях запомнить создаваемую прическу и не изменить уже привычный зрителю образ.

– Я стараюсь не повторяться. Перед выходом волгоградской версии мюзикла «Дубровский», который идет уже в восьми городах России, я просмотрела все другие варианты и попыталась сделать ни на кого не похожий парик, – вспоминает гример. – Но создание такого изделия – очень дорогое удовольствие. Когда театр не может себе его позволить, приходится доставать из архива и давать вторую жизнь старым вещам.

Головная боль у гримера-постижера начинается, когда актриса с уже утвержденным образом неожиданно появляется в театре с радикально черным цветом волос или короткой стрижкой.

– На многие спектакли артистки выходят со своими волосами, прикалывая локоны или небольшие шиньоны. Поэтому перед сменой имиджа я призываю их сначала посоветоваться. Что мы можем им предложить взамен? С кем поменяться? Сейчас к таким перевоплощениям относятся проще. А когда я только начинала работать, режиссер за новую стрижку мог просто уволить артистку.

Утром гримерный цех напоминает тихую гавань, в которой работают без спешки и суеты. Вечером он превратится в самую горячую и шумную точку театра. Сделать 19 одинаковых начесов для артистов балета, нарастить волосы и приклеить ресницы – на всё про всё у Елены Толмачевой не больше часа.

- Это Большой театр может позволить себе 80 гримеров. У нас из-за ужатых штатов трудится всего три человека, – рассказывает гример-постижер. – Опытные артисты нам помогают. Легкий грим они могут сделать себе самостоятельно. Если им все же нужна помощь, они вызывают меня по «внутренней связи» – стучат по батарее.

Недавно Елена Толмачева попробовала свои силы в создании двойников. К 23 Февраля женская часть труппы решила устроить шоу пародий и перевоплотилась в Елену Ваенгу, Лайму Вайкуле, Ирину Аллегрову и Леди Гагу.

Самый необычный образ выбрала заслуженная артистка России Анна Стрельбицкая – она решила стать Григорием Лепсом, – улыбается Елена Толмачева. – Фирменный лепсовский начес мы ей сделали из старого дохленького парика кошечки. Загримировали так, что ее не сразу узнали даже коллеги.

За кардинальным перевоплощением в гримерный цех Музыкального театра приходят не только артисты. Елена Толмачева вспоминает, как однажды к ее учителю Татьяне Ситниковой за помощью обратились сотрудники КГБ.

– Это было больше 20 лет назад, я в те времена еще только училась гриму, – вспоминает она. – Нас попросили тайно, но очень качественно изменить облик человеку восточной внешности. Потом рассказали, что благодаря этой работе в Волгограде было предотвращено какое-то очень серьезное преступление. Но какое именно, нам так и не сказали. А жаль.