Суд над хирургом в Волгограде: оглашение приговора Нтире отложили на неделю

Из четырех адвокатов Нтире пришли пока только трое. Вызванных врачей в волгоградском областном суде и вовсе нет. Меньше стало и журналистов, уставших слушать решения о переносе заседаний. Доктор Марсело Нтире уже ждет начала процесса за решеткой по ту сторону экрана. Адвокат пострадавших Наталья Синявская зашла в зал вместе с тремя судьями.

Судьи проверяют качество связи и уточняют, есть ли рядом с Нтире врачи на тот случай, если ему станет плохо во время заседания. 

Адвокаты обеих сторон не исключают, что сегодня по затянувшейся апелляции наконец-то наступит развязка, и Марсело коллегия из трёх судей вынесет приговор. Доктор свою вину не признает, заявляя что в его клинике не требовалось наличие анестезиолога-реаниматолога. Потерпевшая сторона уверена, что при проведении операции, связанной с анестезией, специалист обязан был находиться и мог спасти девушку во время анафилактического шока. Интересы Нтире в суде отстаивают сразу четыре адвоката. Родные погибшей смогли нанять только одного — Наталью Синявскую, заявлявшую, что Нтире прячется от приговора в больнице и сознательно затягивает процесс.

— Я выписан из больницы, чувствую себя нормально, — говорит Марсело. — Слышу вас хорошо, но практически ничего не вижу. Судья отвечает, что все работает нормально. 

Четвертый адвокат доктора Анохин по неизвестным причинам на заседание не явился, не пришли и вызванные на прошлом заседании сотрудники больницы. Телефонограммой главрач медучреждения пояснил, что врачи не пришли ввиду занятости на работе.

Рассматривать апелляцию по делу Нтире сегодня будут трое судей Волгоградского областного суда — Гордейчик, Ростовщиков и Федорова. 

Марсело Нтире рассказывает о месте работы и семейном положении. Говорит, что живет в гражданском браке, детей нет. Доктор держится вполне уверенно и отвечает бодрым голосом, частя обращением к судье «Ваша честь». Темный силуэт на экране не позволяет видеть выражение лица доктора.

«Санта-Барбара» с доктором Марсело длится второй месяц. Сходив только на первое заседание суда, хирург слёг в железнодорожную больницу, где сначала лечился от бронхиальной астмы. Заседания несколько раз переносили, но Нтире не выздоравливал, а болячки врача открывались одна за другой. После астмы у него появились проблемы с сердцем, и он переехал с терапевтического отделения больницы в нейрохирургию. Суд поместил доктора под арест, и к нему в больнице приставили конвой. На последнее заседание он опять не смог явиться, предоставив справку от своих коллег и просьбу перевести его под домашний арест. Но Марсело Нтире выписали из реанимации и накануне поместили в СИЗО.

Марсело подал ходатайство и просит обеспечить его явку в зал заседания.

— Я не могу из СИЗО советоваться с моими адвокатами, — говорит доктор. — В деле обсуждаются точные медицинские специализированные термины, которые адвокаты не понимают до конца, а я не разбираюсь в юридических терминах. Я хочу быть рядом с ними. 

Во время поддержки ходатайства адвокатами Марсело начал кричать: «Я ничего не слышу». Судья взял паузу для устранения технических неполадок. 

Адвокат потерпевших Наталья Синявская после ходатайства Нтире взрывается негодованием:

— Это уже седьмое заседание, и опять обвиняемый пытается перенести его. Что мешает Нтире проконсультироваться по видеосвязи?

Прокуратура также высказалась против ходатайства. Суд отказывает доктору в просьбе и продолжает заседание в текущем формате.

 Марсело попросил приехать к нему в СИЗО адвоката сразу после заседания. Адвокаты в свою очередь просят коллегию пообщаться с ним через видеосвязь прямо сейчас в течение 5–10 минут. Прокуратура и Синявская не возражают. Все покинули зал на 10 минут и оставили защиту наедине с доктором. 

Вдруг один из адвокатов выходит из зала и просит Наталью Синявскую забрать из зала суда оставленные ею на столе электронные устройства, намекая на то, что она могла записывать беседу подсудимого и его защитников. С улыбкой женщина забирает телефон.

Поддержка Марсело Нтире от заседания к заседанию становится все слабее. От раза к разу на суд к доктору приходит все меньше знакомых. Кроме журналистов в зале около пяти человек, хотя на первом слушании дела об апелляции было около 20.

Пока все стоят в коридоре Волгоградского областного суда, из-за дверей слышатся крики доктора Марсело. На повышенных тонах он что-то высказывает своим адвокатам. Говорит быстро, часто слышится местоимение Я. Громко прозвучала фраза «В СИЗО наносится травма...» Но контекст предложения расслышать не удалось.

Напомним, в конце октября 2016 года в клинику «Изабелла» обратилась 23-летняя студентка пятого курса стоматологического факультета Волгоградского медуниверситета Мария Делюкина. Девушка хотела сделать коррекцию подбородка. Операция не была уникальной, а являлась одной из стандартных для клиники — липофилинг подбородка, то есть его увеличение при помощи собственной жировой ткани. После введения анестетика Мария умерла от анафилактического шока. 

По мнению следствия, операция была проведена с грубейшими нарушениями.

— Перед операцией хирург не осмотрел молодую студентку, которая хотела исправить свой подбородок, — сообщали в пресс-службе СУ СКР по Волгоградской области. — Врач не узнал, что у погибшей девушки было хроническое заболевание, при котором она в обязательном порядке должна была пройти полное медицинское обследование и получить заключение от врача.

Спасти умершую от анафилактического шока девушку не удалось из-за того, что рядом с хирургом Марсело Нтире не было анестезиолога-реаниматолога.

— Еще в 2014 году областной Минздрав требовал, чтобы в штате клиники «Изабелла» появился специалист этого профиля. На предписание в клинике не реагировали два года. 

Решением суда Центрального района Волгограда Марсело Нтире был признан виновным в оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности и повлекших по неосторожности смерть человека. Он был приговорен к трем годам колонии общего режима с выплатой миллиона рублей компенсации морального вреда.

Адвокат пострадавших всерьез опасается, что сегодняшнее заседание может растянуться до самого вечера, и долгожданной развязки в итоге все равно не случится. 

— Вы посмотрите: они подготовили 15 ходатайств, и до рассмотрения еще не дошло. Я не Ванга и не знаю, просидим ли мы тут до вечера. 

Марсело закончил свои эмоциональные переговоры с адвокатами, и, судя по всему, эта «физкультура» их на самом деле взбодрила. Защитники доктора выглядят заметно живее, чем 20 минут назад. 

И с хода Марсело Нтире выкладывает очередной козырь, то есть ходатайство. У отсутствующего адвоката Анохина якобы важные документы, без которых он ну никак не может защищаться. Речь идет о закрытии им части материального ущерба пострадавшим и ряда других. Говорят о расписке, хранящейся у Анохина. 

Кроме прочего, приговоренный Центральным районным судом к трем годам колонии доктор замечает, что перед сегодняшним заседанием он ходатайствовал о своем личном участии, но просьбу так и не рассмотрели. Трое адвокатов настаивают, что без четвертого — Анохина — они не могут продолжать заседание.

Кроме прочего, приговоренный Центральным районным судом к трем годам колонии доктор замечает, что перед сегодняшним заседанием он ходатайствовал о своем личном участии, но просьбу так и не рассмотрели. Трое адвокатов настаивают, что без четвертого — Анохина — они не могут продолжать заседание.

Синявская подтвердила, что родные девушки получили 150 тысяч рублей и подтверждают информацию о получении денег.

— Я полагаю, что трех адвокатов, представляющих интересы Нтире, достаточно для его профессиональной защиты, — говорит она, обращаясь к судьям.

Прокуратура поддерживает Синявскую.

Не дождавшись слов судьи, Нтире уверенно говорит, что через следователя передал пострадавшим 200 тысяч рублей. Другие деньги, по словам доктора, он передать не смог, так как следователь отказался от передачи.

Пока что в зале заседаний мы спорим о том, нужны ли Анохин и сам Нтире на заседании.

Судьи говорят, что Анохин знал о заседании и не объяснил причин своего отсутствия. Поэтому заседание продолжается.

Адвокат доктора заявляет, что ходатайство Нтире от 8 октября из СИЗО о личном присутствии не рассмотрели. Вновь настаивает на доставке его в суд.

— Общение через видеосвязь не позволяет общаться конфиденциально, — говорит защитник.

— Если он будет здесь, процесс пойдет быстрее, — говорит второй адвокат.

Синявская говорит, что ее позиция не меняется.

Доктор настойчиво просит доставить его в суд и выслушать мнение его личного врача, который бы объяснил суду тяжесть его заболевания. 

Марсело намного активнее защищается, чем три его адвоката вместе взятые. Процесс идет динамично, а защитники врача только повторяют его доводы. Зачем наличие врачей ж/д больницы, не пришедших сегодня в суд, Марсело и три его «мушкетера» не поясняют.

Наталья Синявская указывает, что мама погибшей девочки на заседания ходить не хочет, на что имеет право. Позиция врачей, не являющихся свидетелями дела, не принципиальна. 

— Обвиняемый сказал в начале суда, что сейчас хорошо себя чувствует. Анохин знал о заседании за неделю и то, что он не явился — проблемы обвиняемого, который его нанял, — рассуждает адвокат потерпевших.

И всё же есть нечто, что единит сейчас обе стороны в зале суда. Из нескольких ходатайств, которые были рассмотрены в течение этого часа, были просьбы журналистов снять происходящее на видео. Отказать СМИ попросили и те, и другие. Нам отказали. 

В апелляционной жалобе Нтире заявил, что результаты комиссии неверны. Смерть его пациентки наступила от анафилактического шока, а присутствие реаниматолога-анестезиолога и осмотра пациентов в его клинике не обязательно, поскольку это не стационар.

В апелляционной жалобе Нтире заявил, что результаты комиссии неверны. Смерть его пациентки наступила от анафилактического шока, а присутствие реаниматолога-анестезиолога и осмотра пациентов в его клинке не обязательно, поскольку это не стационар.

Доктор ссылается на то, что областной комитет здравоохранения в 2014 году продлил ему лицензию, ознакомившись со штатной структурой клиники. Перед операцией анализы мочи не вызвали у него никаких подозрений. У погибшей был последний день месячных, и она сама расписалась в согласии на операцию.

Марсело настаивает, что суд первой инстанции не учел мнение всех свидетелей. Отметил, что анафилактический шок может появиться спонтанно, даже у тех, у кого никогда не было аллергии на препарат.

Синявская тоже не согласна с решением Центрального районного суда и считает наказание доктора (три года колонии. — Прим. ред.) слишком мягким. Адвокат потерпевших замечает, что доктор назначил операцию и лечение пациентке, страдавшей дефицитом веса, при этом не проверив ее состояние здоровье.

— В медкарте девушки нет данных о весе, росте, результатов кардиограммы. Реаниматолог должен постоянно находиться в клинике, — говорит Синявская.

 Адвокат потерпевших говорит, что Минздрав выдавал в 2017 году предписание завести реаниматолога в «Изабелле», но этого Марсело Нтире не выполнил. Кроме этого, она обвиняет доктора в организации информационной кампании по формированию общественного мнения в его защиту.

— Мама девушки до сих пор не может прийти в себя. Считает, что материальная выплата слишком мала. Просит оставить приговор Центрального районного суда в силе.

Прокуратура тоже настаивает, что решение о трех годах в колонии справедливо.

— Подсудимый демонстрирует действия, противоположные раскаянию, — уверена Наталья Синявская. — Он пытался оказать давление на суд. Он не раскаялся и не считает себя виноватым.

Доктор Нтире вынужден объяснять суду разницу между такими вещами, как отделение и кабинет. В его деле это имеет едва ли не судьбоносное значение. Настаивает, что в «Изабелле» была амбулаторная помощь, а не клиническая, где нужен реаниматолог. 

Судья перебивает пластического хирурга и говорит, что это все написано в его апелляции. Адвокаты Марсело выглядят грустными и что-то обсуждают. Наталья Синявская уже 15 минут во время выступления Нтире сидит в телефоне и невозмутимо что-то читает. На Марсело она даже не смотрит. Одна из судей читает текст апелляции, другой, очевидно, утомился повторением Марсело. Глава коллегии слушает и делает пометки.

Что-то нам подсказывает, что где-то в глубине души доктор Нтире махнул рукой на своих «мушкетеров» и решил обороняться сам. Настойчиво и дерзко. Доктор настолько вошел в раж, что успел сделать кому-то замечание в СИЗО, чтобы ему не мешали.

 Марсело закончил свою речь. Посовещавшись, адвокаты доктора выбрали единственную представительницу прекрасного пола, чтобы она озвучила их общую позицию.

 Адвокат доктора делает интересное замечание. Обвиняя Нтире в гибели пациентки, ни прокуратура, ни следователи не уточнили... какого именно Нтире.

— Кому вынесен приговор — гендиректору Нтире или врачу Нтире, — справшивают адвокаты. Это, по их убеждению, нарушает уголовно-процессуальный кодекс.

Интересно, а кого в этом случае защищают адвокаты? Нтире-директора или Нтире-врача?

Марсело внимательно слушает речь своего адвоката, которая утверждает в сотый раз о лицензии, где не написано обязательное наличие анестезиолога в клинике. Женщина пытается убедить суд, что следователи не изучили все медицинские документы. 

Адвокат Марсело Нтире настаивает на том, что ни в одной из поликлиник не удалось найти медкарты погибшей пациентки. На этом основании, говорит женщина, нет документальных подтверждений хронических болезней девушки. Кроме того, уверена защита, пациентку предупредили обо всех тонкостях предстоящей операции. Защитница Марсело требует отправить дело в прокуратуру в связи с вышеозвученными доводами. 

Пошел третий час заседания. Теперь настал звездный час второго адвоката Нтире. По выражению лиц судей, слушающих быстро читающего адвоката, сейчас они очень завидуют адвокату Наталье Синявской, у которой, в отличие от них, есть прекрасная возможность посидеть в телефоне.

 Судья вновь перебивает адвоката и говорит, что слова защитника отражены в письменной апелляции и просит сказать что-нибудь новое, если есть. Но адвокат говорит, что у него только это, и он вкратце все-таки дочитает. Интересно, будет ли выступать третий адвокат со своим куском апелляции?

И да. Третий адвокат другими словами повторяет все вышесказанное. Выступление адвокатов больше похоже на предвыборную агитацию: «Я согласен..., поддерживаю,... также предлагаю...».

Все трое просят вернуть дело в прокуратуру. По мнению защиты, нет документов о наличии хронических заболеваний у погибшей. Их нет в природе. 

Чем дальше в лес, тем больше дров. В обилии медицинских терминов и бумаг разобраться не так-то просто. Адвокат Марсело Нтире Старикова просит допросить эксперта Короткову, чтобы та помогла трактовать всю запутанность медицинских актов, законов и заключений.

Наталья Синявская выступает против этого предложения. Короткова, по ее словам, уже была допрошена, а ее мнение о приказе, на который опирается защита Марсело, не имеет отношения к делу, так как он был выпущен позже гибели девушки. 

Прокуратура снова соглашается с адвокатом пострадавших. Суд в допросе эксперта отказал. У прокуратуры ходатайств нет, как и у потерпевшей стороны.

Смеркается. В зале заседаний зажигают свет. С зеленого ковра исчезает солнечный лучик. Свет лампы ложится на гладко выбритую голову второго адвоката. 

Адвокаты Марсело просят повторно исследовать письменные доказательства: согласие пациентки, заключение судмедэксперта, показания свидетелей и ещё более 10 документов. Адвокат доктора размеренно зачитывает длинный список...

Защитники пластического хирурга настаивают на вызове в суд дополнительных экспертов, фамилии которых называют. Они считают, что их мнение в Центральном районном суде рассматривалось однобоко, и требуется их тщательный допрос. 

Пластический хирург просит о независимой трактовке доводов:

— Я хочу услышать правду. Мнения экспертов трактуются по-разному. Прошу суд исследовать эти материалы, чтобы смогли принять объективное решение.

Прокуратура и пострадавшая сторона не видят смысла в повторном привлечении экспертов, поскольку те уже высказались во время рассмотрения дела в Центральном суде. 

Наталья Синявская настаивает, что погибшая Марина Делюкина лечилась в 10-й поликлинике, которая вошла в состав 2-й больницы. Главврач не предоставляет медкарту, хотя лечащий врач погибшей девушки уже рассказал в суде о ее хроническом пиелонефрите.

Вес Делюкиной, по словам адвоката, был всего 52 кг. Этого было недостаточно для проведения операции. Девушку в «Изабелле» не взвешивали.

Марсело позиционирует себя с третьей стороны, будто бы сам пытается судить прения сторон, на одной из которых — нанятые им адвокаты. Доктор настаивает, что медкарта Делюкиной у пострадавшей стороны всё же есть, но она почему-то не приобщается к делу.

Защита Марсело Нтире напоминает, что во время предварительного следствия семье умершей девушки уже выплачивали 350 тысяч рублей в качестве компенсации. Снова просят перенести суд для участия их коллеги Анохина, который может это подтвердить документально. Сам Марсело говорит, что 350 тысяч хватило для возмещения ущерба пострадавшей стороне. Эту сумму называла якобы мама погибшей во время следствия.

И тут Наталья Синявская заявляет, что не в курсе 200 тысяч рублей, а знает лишь о 150. Адвокат потерпевших соглашается на перенос, чтобы выяснить это интересное обстоятельство.

Едва на лицах уставших адвокатов Нтире вырисовываются робкие улыбки, прокуратура выступает против. Как и суд, который считает, что размер переданных денег не влияет на степень вины Марсело. Он в свою очередь с мнением гособвинения и судей, конечно, не согласен. Снова сетует, что адвоката Анохина и расписок нет.

Нтире хочет переноса, а судебная коллегия намерена сегодня дойти до конца.

Начались прения. 

Судья:

— Слово прокурору.

Третий адвокат:

— Мы же просили отложить прения, чтобы к ним подготовиться.

Судья: 

— Я повторяю — слово прокурору. (Жестко.)

Адвокаты Нтире негодуют. Синявская настаивает на сохранении трехлетнего срока.

Марсело Нтире говорит, что непонятно, во сколько оценивается принесенный ущерб, и повторяет ранее озвученные доводы. 

Адвокаты пластического хирурга постепенно убеждаются в том, что решение по делу Нтире вынесут сегодня и отсрочить им это не удастся. От этого их поведение немного  меняется:  один покраснел, другой побелел, а женщина смеется.

Адвокаты будут поочередно вновь зачитывать то, что уже сегодня слышали дважды. К прениям они явно не готовились, и всё повторяется. Фееричное дежавю...

Время 17:00. Волгоградский областной суд работает до 18:00, то есть до закрытия ещё час.

Первый адвокат Марсело читает текст. Осилено три страницы, впереди еще как минимум столько же. У других адвокатов более толстые доклады. После этого должно быть последнее слово, совещание коллегии и оглашение приговора.

Успеет ли суд сегодня поставить точку в деле пластического хирурга? Большой вопрос.

Нет. Мы не закончили. Все, кто сейчас находится в зале суда, сидят и слушают речи адвокатов. Дошло до того, что один из защитников Нтире взялся пересказывать, какому исполнителю было отписано то или иное письмо, и цитировать уставы, федеральные законы и полностью показания свидетелей. Когда адвокат прочитала «52 килограмма» как «52 километра», все устало улыбнулись. Конца и края защите доктора Нтире нет.

Еще один казус — неожиданно пропал фигурант уголовного дела. Пока адвокаты доктора читали свои доклады, видеоэкран перешел в спящий режим. Тревогу со словами «А Марсело своего адвоката слышит?!» забил один из очнувшихся защитников. Стоит ли говорить, что весь зал содрогнулся от одной мысли, что доктор мог чего-то не слышать уже давно и придется слушать адвокатов по новому кругу? Но Марсело всё слышал, и судьи с журналистами облегченно выдохнули.

Первый адвокат в заключение своей речи просит отправить дело в Центральный районный суд на новое рассмотрение в новом составе судейской коллегии или в прокуратуру.

Второй адвокат поддержал эстафету своего первого коллеги. Уже 10 минут он доказывает, что Марсело не виноват, а суд и следователи обвинили его необоснованно. Защитник уверен, что студентка меда понимала все риски, хотя и училась на стоматологии. Она сама выбрала форму лечения. По сути, намекает адвокат, она коллега Нтире по цеху. 

Представитель прокуратуры и один из судей склонили низко головы. Скорее всего, пытаются осилить десятки страниц читаемой адвокатом информации, но ни в коем случае не уснули, как шепчут в зале злые языки журналистов.

Во время выступления второго адвоката судья не выдержал и сделал адвокату замечание:

— Вы это уже говорили. Зачем нам по 10 раз повторять одно и то же? 

Адвокат отметил, что решается судьба человека, и занял еще три минуты времени.

Третий адвокат Василенко попросил время на подготовку к выступлению:

— У меня не готов доклад для прений, — признался защитник. — Можно мне выступить в следующую пятницу?

Кажется, что эту просьбу приняли с оживлением все в зале суда. Дремавшая на тот момент прокурор сказала: «На усмотрение суда». Не стала возражать и очевидно приуставшая Наталья Синявская.

Судья огласила решение:

— Заседание переносится на 19 февраля.

Потом, правда, исправилась, уточнив, что речь идет об октябре. На следующей неделе приговор Нтире будет оглашен.

На этом мы завершаем нашу онлайн-трансляцию.