«Мы не ценим насыщение, пока есть колбаса и туалетная бумага»: волгоградец вспомнил, что было хорошего в 90-х

Еще не так далеко ушедшие от нас 90-е годы сейчас вспоминаются совершенно по-разному. Кто помнит их как кадры из постапокалипсиса. Кто — как эпоху сбывшейся мечты и надежды на лучшее. Вчера медиамагнат и председатель регионального союза журналистов Вячеслав Черепахин вспоминал, что было плохого в 90-х и как это ощущается до сих пор. Сегодня в авторской колонке он размышляет о том, насколько хороши они были для всех и каждого.

Продолжу вчерашний разговор о 90-х. Сегодня о том, что в них было хорошего.

Любой кризис — это восстановление экономических пропорций. В этом смысле 90-е полностью перезагрузили советскую экономику. Стало понятно, что чего стоит. Что стоят для страны ее оборонка, армия, зарубежные «проекты борьбы за мир» и собственный народ. Самое необходимое пошло дальше, бесполезное — умерло и засохло.

Полная свобода предпринимательства. Две третьих моих знакомых предпринимателей — родом из 90-х. Чаще — это родословная, хотя встречается и диагноз. Все-таки, чтобы дотянуть до третьего десятилетия, надо обладать настоящей предприимчивостью и выживаемостью.

Часть населения открыла для себя мир. С обывательской точки зрения — это одно из ключевых достижений современной России, а свобода передвижения — символ личной свободы. Понимаю, что для 80% населения мир до сих пор в экране телевизора, но и 20% хватило, чтобы Россия стала частью большого мира (не всегда в положительном контексте), чтобы россияне стали полноценными участниками глобальных процессов и событий — от Силиконовой долины до Формулы-1. И конечно, я не имею в виду русские поселения в Ницце или Марбелье, а прежде всего — тех соотечественников, которые всё полезное приносят в страну из-за рубежа, а не наоборот.

Политическая жизнь в 90-х била ключом. Если абстрагироваться от того, как это влияло на население, то было очень интересно. Сейчас сложно поверить, но яркость и мощь таких политиков как Немцов, Жириновский (сегодня — бледная тень себя самого того образца), Собчак, Чубайс, Хакамада, Лебедь, Примаков, Руцкой, Хасбулатов, Степашин, Явлинский (тоже бледная тень себя самого), Черномырдин, Яковлев — делали страну перспективной, показывали, куда мы идем, и главное — соответствовали своему времени и народу.

Было безумно интересное телевидение. «Куклы», «Акулы пера», «Намедни», «Итоги», «Про это», «Тема дня», «600 секунд», «Взгляд» и прочие — были разнообразны, отражали различные точки зрения и беспощадно критиковали любую власть. Вообще, эпоха медиа, информационный уклад были заложены именно тогда, хотя интернет только-только появлялся (кстати, моя нынешняя яндексовская электронка — с 1996 года). Современные зрители YouTube не поверят, что большинство форматов, которые в нем сейчас — тогда были придуманы и доступны на телике. Стиль и подача безусловно меняются, но форматы остаются.

Период насыщения страны товарами и истребление дефицита позволили подняться целому классу — предпринимательству. Сейчас сложно поверить, но в какой-то момент предпринимательство было уважаемой частью общества, а работа в частной компании сильно престижнее, чем в госорганах.

В пункте втором я писал про предпринимательство, но здесь важно, что этот новый класс стал драйвером развития в стране меценатства, волонтерства и благотворительности (российское государство о благотворительности озаботилось лишь в 2021 году). Кроме того, именно частный сектор создавал высокопроизводительные рабочие места, что влияло на развитие целых отраслей. (К сожалению, сегодня большая часть населения склонна негативно оценивать частный бизнес, напрочь игнорируя, что все продукты питания, одежда, мебель, автомобили, бытовая техника, всё-всё, что у них есть, — только благодаря предпринимателям).

Как я уже писал раньше, политические взаимоотношения с западными странами были искажены ложным контекстом «победитель-побежденный». Но вот с точки зрения гуманитарной запад в 90-х демонстрировал нам поддержку и взаимовыручку. Можно сколько хочешь издеваться над «ножками Буша», но в голодной стране с разваленной экономикой это стало реальной помощью самой пострадавшей части населения. В которую, кстати, входила вчерашняя советская интеллигенция, инженерная, культурная и даже номенклатурная элита.

Помимо продовольственной помощи мы получали промтовары, сельхозтехнику и промышленное оборудование. Плюс — образовательные и культурные программы. И тот, кто сейчас бурчит, что они пытались научить нас плохому, просто не в курсе, насколько на тот момент нам это было необходимо и помогло какой-то части адаптироваться к произошедшим изменениям.

Народ наконец зажил активной потребительской жизнью. Сегодня, за 25 лет привыкнув к заполненным полкам магазинов, мы уже не так ценим насыщение. Но это лишь до тех пор, пока в холодильнике есть колбаса, а в туалете — туалетная бумага. А в 90-х даже не в самых благополучных семьях появились японские телевизоры, холодильники, ковры, зимние куртки и кроссовки. А у тех, кто нормально устроился, — пусть старенькая, но иномарка.

Но главным в 90-х было не материальное, а эмоциональное. Почему-то была уверенность, что сейчас трудно, но потом мы будем жить лучше (говорю про тех, с кем я тогда общался и работал). Сейчас такой уверенности нет, и это главная отличительная черта от тех лет.

Повторю центральную мысль своих выводов... Не так далеки еще 90-е, но различие в их интерпретации уже колоссальное. И пропаганда постаралась, и память избирательна, но главное — что 90-ми годами оценивается наша сегодняшняя жизнь. И кто как живет — так и оценивает