«Это были 90-е. Мы выживали, как могли»: волгоградец вспомнил, что было плохого в роковом десятилетии

90-е годы, как в Волгограде, так и по всей стране, стали давно ушедшей эпохой. Кто-то вспоминает те годы с ностальгией. Кто-то с плохо скрываемым ужасом. Выросли те, кто совершенно не помнит и не знает, как жили волгоградцы в то десятилетие. Медиамагнат и председатель регионального союза журналистов Вячеслав Черепахин решил вспомнить, что было плохого в 90-х и как это ощущается до сих пор.

Идея вспомнить 90-е пришла ко мне в конце прошлого года, когда я написал две статьи — что было хорошего и плохого в Советском Союзе. Тогда подумал, что есть и еще одна окончательно ушедшая эпоха. Всё написанное ниже — мои субъективные ощущения свидетеля и активного участника тех лет.

90-е помнят многие, и чаще для них это не история, а мерило своего нынешнего состояния, оправдание или объяснение, почему нам так хорошо или так плохо сегодня. А в этом году еще кандидаты 90-ми будут объяснять, почему надо голосовать за них. 90-е были разными. Был и совсем дикий период, откровенная анархия, был олигархический период, период «спасайся, кто может», а был и период насыщения, исчезновения дефицита, первых иномарок и прочего благополучия.

Ну раз взялся, попробую.

Одним из главных косяков правительства в 90-х была ваучеризация и распределение государственной собственности. Не буду долго анализировать, почему ваучеризация провалилась — для этого есть сотни экономистов и исследователей. А если коротко — народ был не готов к этой схеме. Финансовая грамотность была на нуле, а разъяснений и подготовительной работы практически не было. Высказывания типа, что скоро на ваучер можно будет приобрести две «Волги» вкупе с отсутствием должного государственного контроля за ценными бумагами — привели к тому, что ваучеры менялись на всякие акции, облигации и прочую макулатуру, произведенные финансово более продвинутыми дельцами. В результате наиболее грамотные, подготовленные и не сильно совестливые стали владельцами большей части бывшего «народного» достояния. И понятно, почему значительная часть населения считает и ваучеризацию, и до кучи дальнейшую приватизацию — несправедливыми. У меня от ваучеризации осталось несколько купонов компании AVVA, и думаю, у многих где-нибудь валяется подобная «память»...

Про приватизацию, залоговые аукционы, связьинвесты и битвы олигархов отдельно говорить не буду, отмечу только — именно то, как была проведена приватизация, и ее результаты для большинства населения — и позволяет уже почти три десятка лет сомневаться этому населению в справедливости выбранного в 1991 году пути. Сомнения эти никуда не делись, и неизвестно еще, к чему они могут нас привести.

Мало могу рассказать про «схемы». Большинство моих знакомых предпринимателей были selfmade, но были и те, кто, используя административный или криминальный ресурсы, получали в собственность различные объекты и предприятия. Поэтому без подробностей просто зафиксирую, что это было в порядке вещей. Хотя многих из тех схемотехников уже давно не встречал...

Используя фактическое отсутствие законодательства и финансового контроля, в начале 90-х возникают финансовые пирамиды. Три из пяти крупнейших российских пирамид — родом из Волгограда. (Прикольно, что с создателем первой я учился в одной школе, с другим — в институте, с третьим — пересекался на футболе. При этом сам никогда в пирамидах не работал, хотя друзья «оттуда», видевшие закрома с мешками денег, были). Результаты влияния деятельности пирамид на волгоградскую экономику я считаю сокрушительными. По всей стране развитие МСП обычно шло по схеме: накопления советского периода вкладывались в товар — затем челноки продавали его на рынке — одна «точка» — потом две — потом сеть — потом создавалась компания. Упрощенно конечно. Так вот, в Волгоградской области накопления советского периода были изъяты у населения пирамидами, и как следствие — предпринимательство в Волгограде существенно задержалось, на 3–4 года позже, чем в других миллионниках. А так как в 90-х вся экономика и благополучие населения во многом держались на частном бизнесе (промышленность работала сама на себя, невысокие зарплаты выплачивались с огромными задержками уже обесцененными деньгами), то из кризиса наша область выбиралась тяжелее, чем соседние регионы.

Инфляция в первой половине 90-х не позволяла что-то планировать дальше месяца. Не потраченные вечером деньги утром становились бумажками и складывались в тумбочку на память. Тот случай, когда миллиардеров в России было больше, чем во всем мире. Правда у нас они были рублевые. Понятно, что при такой инфляции невозможно было заниматься никаким планированием, предпринимательством и вообще ничем. К 1995 году всё относительно устаканилось, но память осталась, и банковские вклады и депозиты стали актуальны лишь 10–15 лет спустя.

Наверное, отдельно надо сказать, что в силу своей слабости государство почти забросило социальную сферу. Это как организм, когда борется за жизнь — временно отключает целые органы, не нужные в этой борьбе. Так были отключены образование, здравоохранение, армия, милиция, строительство, наука, кинематограф, космос... Проще сказать, что более-менее занимались природными ресурсами и металлургией. Уже тогда знаковыми считались «Газпром», созданный Виктором Черномырдиным и Рэмом Вяхиревым, НЛМК Лисина, УГМК, РАО ЕЭС (уже в «нулевых» благополучно распиленный на 14 компаний) и прочие.

Из-за того, что была развалена система образования, профподготовки и распределения, в стране образовалась армия лишних, не нужных на ненужном производстве «специалистов». Целое поколение 1965–1975 годов рождения осталось наедине с собой в трудоустройстве. И естественно, что только 5–10% устроились успешно, еще 10–20% — приемлемо, а остальные — как получится. И именно это поколение во многом сейчас формирует мнение народа на основе своих страхов, несбывшихся ожиданий и переживаний.

По-настоящему, что такое криминал, народ узнал именно в 90-х. Отсутствие законодательства и слабость органов правопорядка, позволили криминализировать (помимо традиционных) еще кучу сфер — от коммуналки до девелопмента. Волгоград в этом плане был относительно спокойным городом. Были и перестрелки в ресторанах, и заказные убийства, и разборки на дорогах, и «новые русские» на 600-х, но все это было как-то сдержанно, что ли. Уж точно не так гротескно, как сейчас представляют в сериалах — «Бандитский Петербург», например. Что совсем не означает, что Волгоград не был экономически мощным «теневым» центром. Просто это не бросалось в глаза.

Отношение запада к упавшей России — главнейшее политическое разочарование 90-х. Приведшее в последующие годы к отчасти обоснованному антизападничеству и закономерному взаимному охлаждению. Продвижение НАТО к российским границам, внедрение финансовых стандартов в не готовую к этому экономику, попытки воздействия на управляющую элиту, грубое вмешательство в прежние зоны влияния на бывшем социалистическом пространстве — это было недружественное отношение победителя к побежденному, явно не заслуженное нашей страной, которое привело к некоторым событиям уже в нулевых и десятых годах. И это был серьезнейший политический просчет «западных демократий».

Самым негативным итогом я считаю потерю государством народного доверия. Все государственные структуры по сути кинули своё население, предоставив ему самому выкарабкиваться. Всё это аукалось и аукается до сих пор (государство до сих пор периодически подкидывает дрова в топку народного недоверия, хотя не так тотально). В результате этого слишком долго развивалась банковская система — от кредитования до ипотеки, страдали налоговые сборы из-за серых схем, до сих пор страдает курс из-за недоверия к рублю и т. д. и т. п.

И это я еще не вспоминаю о непродуманных политических решениях — от войны в Чечне до дефолта 1998 года. Во-первых, сложно оценить последствия, а во-вторых, они до сих пор вызывают неоднозначную оценку.

... А завтра хочу написать про хорошее, что было в начале Новой России. Не знаю, получится больше или меньше. Но хорошее точно было, и, как часто бывает, на удалении — его становится всё больше. Вот и увидим.