Поделиться
В чем заключается главное различие в подходе к пенсионным деньгам у государственных и негосударственных пенсионных фондов? Способны ли НПФ устоять в кризис? Стоит ли верить пенсионному калькулятору и вступать в программу государственного софинансирования пенсий? На эти и другие вопросы, касающиеся пенсионного обеспечения, ответил президент негосударственного пенсионного фонда «Империя» Александр Морозов.
– В последние месяцы интерес к НПФ «Империя» был вызван в первую очередь отзывом лицензии, из-за чего ваши клиенты три месяца не получали выплаты. Чем был вызван этот демарш в cторону фонда, к которому ранее не предъявлялось никаких претензий со стороны регулятора?
– Думаю, что мы просто попали в очередной виток развития российской пенсионной системы, которая подчиняется достаточно странной логике. Попробую ее проследить. Напомню, что до революции в России в принципе не было государственного пенсионного обеспечения, негосударственное практиковалось в определенных отраслях. В том числе существовало пенсионное страхование учителей, был даже уникальный в своем роде пенсионных страховой фонд работников питейных заведений. Конечно, после революции эти фонды исчезли, а государство занялось строительством государственной пенсионной системы. Уже в начале постсоветского периода в 1992 году президент Борис Ельцин издал указ о возможности создания негосударственных пенсионных фондов, в соответствии с которым уже в первой половине 90-х годов произошел всплеск создания таких фондов. Вплоть до 2004 года фонды занимались исключительно негосударственным пенсионным обеспечением, принимая частные взносы как физических лиц, так и предприятий для пенсионного обеспечения своих сотрудников дополнительно к государственному обеспечению.
В 2002 году господин Зурабов, тогда отвечавший за пенсионное обеспечение, провел пенсионную реформу, в рамках которой возникла так называемая накопительная часть трудовой пенсии. С 2004 годы НПФ получили возможность заключать договоры об управлении накопительной частью трудовой пенсии, и после этого произошел перелом. Поскольку государственные деньги – достаточно большого масштаба, а негосударственное пенсионное обеспечение без поддержки государства развивалось чрезвычайно слабо, многие фонды ринулись на этот рынок осваивать государственные деньги. Сегодня первые места по негосударственному пенсионному обеспечению удерживают три фонда: «Газпром», «Транснефть» и железнодорожный. Другие фонды имеют существенно меньшую долю государственного пенсионного обеспечения.
В то же время до 2004 года регулятором негосударственных пенсионных фондов оставалось Минтруда в лице федеральной инспекции, а с середины 2004 года стала Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР), и это тоже стало переломным моментом. На начало 2004 года в стране действовало около 300 НПФ, затем в течение короткого времени в законодательство были внесены серьезные изменения, регулирующие деятельность негосударственных пенсионных фондов. В основном речь шла о мерах административного характера, приведших к середине 2009 года к уничтожению около полусотни небольших пенсионных фондов.
По заявлениям в частных беседах сотрудники ФСФР признавались, что установка руководства нацелена на сокращение числа фондов в стране до 15-20. Есть ощущение общего нежелания системы следить за этим рынком. Казалось бы, если государство так обеспокоено вопросом инвестирования пенсионных денег, было бы логично, что контроль за этой сферой будет поручен госоргану. На деле мы имеем, что этот контроль отдан на аутсорсинг так называемым специализированным депозитариям, которым фонды платят за осуществление контроля над ними.
В конце позапрошлого года возникла некая поправка в законодательстве, которая сейчас стала трактоваться регулятором чрезвычайно вольно. Благодаря этой поправке более полутора десятков фондов тоже были уничтожены. Из этих полутора десятков только НПФ «Империя» решил сопротивляться произволу нашего регулятора и сделал это небезуспешно. В том числе нам удалось оспорить в суде приказ регулятора о лишении НПФ «Империя» лицензии. Правда, решение суда еще не вступило в законную силу и может быть обжаловано.
– Подорвет ли ситуация с «Империей» доверие к негосударственным пенсионным фондам?
– Здесь я бы разделил доверие людей к негосударственным пенсионным фондам и накопительной части трудовой пенсии. Как показал опыт, по инвестированию накопительной части пенсии НПФ гораздо более конкурентоспособны, чем государственный пенсионный фонд и государственная управляющая компания, которая, кстати, не имеет лицензии на управление.
– Тем не менее получается, что в отличие от банковских вкладов, средства инвестированные в НПФ, сегодня никак не защищены? Что с ними станет, случись завтра кризис?
– Давайте для начала зададимся вопросом, а что стало с пенсионными деньгами в прошлые кризисы? Пострадал ли хотя бы один НПФ в дефолт? Отвечу: «Нет!» В глобальный кризис 2008 года тоже устояли все фонды. Все уничтожения фондов происходили с подачи государства.
– Не могу не поинтересоваться вашим отношением к проводимой в стране пенсионной реформе. Пенсионный калькулятор, по-вашему, – реальный инструмент или игрушка в либеральность?
– Это искусственная конструкция, в которую заложена некая модель, правдоподобие которой нигде и никем не проверялось. Поэтому проверявшие ее эксперты отмечали, что пенсионный калькулятор способен завышать пенсию в два-три раза. Это рекламная вещь, поэтому пенсионному калькулятору по государственной пенсии верить нельзя, тем более что есть важный момент: страховая часть государственной пенсии формируется «с колес». То есть с работающих сейчас граждан работодатель перечисляет 22% от размера заработной платы в государственный пенсионный фонд, и эти деньги там не оседают. Они тут же идут на выплаты тем пенсионерам, которые сейчас живут. Поэтому говорить о том, что ситуация сохранится на многие годы вперед, значит сильно идеализировать происходящее.
– Стоит ли смотреть в этом же ключе на программу государственного софинансирования пенсии?
– Нет, софинансирование является «нашлепкой» на накопительную часть пенсии, она не является независимой. Если вы вступаете в программу и вносите в накопительную часть дополнительные средства в размере до 12 тысяч рублей в год, то Минфин из федерального бюджета, а не из государственного пенсионного фонда эти 12 тысяч добавит. Это та вещь, которой я бы советовал волгоградцам воспользоваться. Однако хочу напомнить, что сделать это можно только до 1 октября этого года. Если первый рубль в рамках это программы будет перечислен позже этой даты, то система не сработает.
– Как изменился интерес волгоградцев к формированию собственной пенсии? Есть ли у людей доверие к государству в этом вопросе?
– Интерес к пенсионному вопросу есть у всех. Другое дело, что в нашем обществе интерес к пенсионной системе – это интерес к государственной пенсионной системе в первую очередь. Потому что весь советский период нас приучали к мысли: ты работай, а государство обеспечит тебе пенсию. У поколения, которое прошло переход от советской власти к постсоветской, идеология никак не изменилась. В то же время 90% населения Англии имеют государственную пенсию порядка трех-четырех тысяч рублей, все остальное составляет негосударственное пенсионное обеспечение как за счет личных, так и за счет корпоративных вложений. Негосударственная пенсия в таком раскладе составляет 70% от общей суммы пенсии. Там у людей сформирована другая философия отношения к пенсии, люди привыкли сами отвечать за свое благополучие в старости. А россияне до сих пор считают, что за благополучную пенсию в ответе государство.
– С другой стороны, защищая свою позицию в этом вопросе, многие говорят, что и работая, живут фактически от зарплаты до зарплаты, не имея возможности откладывать и думать о пенсии...
– Чрезвычайно большое количество людей на самом деле живет именно так. А тот, кто вырывается из этого круга, к сожалению, предпочитает пускать лишние деньги на ветер. А вот когда те, кто вырывается из круга бедности, попадая в средний класс начнут откладывать на старость по принятым во всем мире механизмам негосударственного пенсионного обеспечения, то по крайней мере начнется процесс воспитания нового поколения.
Кстати, взносы на негосударственное пенсионное обеспечение не облагаются подоходным налогом в размере до 120 тысяч рублей в год. Вы где-нибудь слышали рекламу этой части налогового кодекса? Нет! Вот софинансирование государство рекламирует, а более 15 тысяч рублей налоговых льгот, получаемых от 120 тысяч, инвестированных в пенсию, не рекламируют! Хотя это новшество действует уже шестой год. И хотя эта норма была принята по инициативе Минфина с целью приведения законодательства в соответствие с европейскими нормами, Минфину же она и невыгодна. По крайней мере в нынешней форме государству выгоднее, если человек будет от него зависеть.
– В чем сегодня заключается главное различие в подходе к пенсионным деньгам, которые применяют государственные и негосударственные ПФ?
– Вся принципиальность заключается в том, что средства накопительной части пенсии государственный пенсионный фонд может инвестировать в более узкий круг объектов инвестирования, преимущественно гособлигации и сверхустойчивые депозиты. Возможности НПФ в этом плане несколько шире. Но и здесь не обошлось без идиотизма. Так, накопительную часть пенсии нельзя инвестировать в акции «Газпрома». Казалось бы, что может быть надежнее госструктуры? Ан нет, на бирже эти акции не котируются в высшем котировальном списке. Вот в акции «Мечела» вкладывать пенсионные деньги можно.
– Можете ли привести другие примеры несовершенства пенсионного законодательства?
– Если говорить о законодательстве в части государственного пенсионного обеспечения, то вряд ли найдется в стране человек, который способен был бы трактовать его однозначно. Оно настолько запутано и настолько отягощено нормами советского периода, что вряд ли даже специалист государственного пенсионного фонда с большим стажем сможет однозначно рассчитать вашу пенсию. Конечно, он сделает это, но не менее грамотный человек сможет с легкостью ее оспорить. К сожалению, государственная пенсионная система очень запутана настроениями прошлого советского периода.
– Что бы, по-вашему, смогло ее распутать?
– У нас в стране не только самый низкий пенсионный возраст, наши пенсионеры живут в пенсионном периоде дольше, чем европейцы. Говорят, российские мужчины живут в среднем 62-63 года. Но это с учетом родившихся и тут же умерших. В среднем мужчина, доживший до пенсионных 60 лет, доживет еще до 75 лет, то есть будет получать пенсию 15 лет. В среднем российские мужчины выходят на пенсию не в 60, а в 57 лет, а женщины не в 55, а в 52 года. Именно поэтому средняя продолжительность жизни в пенсионном периоде для россиян составляет 20 лет, а на западе – 15-16 лет. Поэтому чтобы окончательно и бесповоротно решить в России пенсионный вопрос, придется все равно возвращаться к варианту повышения стандартного пенсионного возраста. Другой вопрос, что можно оставить действующий пенсионный возраст как возможность выхода на пенсию, но не совсем полноценную. Дальше в рамках новой пенсионной системы предусматривается, что опоздание с выходом на пенсию увеличивает размер пенсии. В Германии опоздание с выходом на пенсию на пять лет увеличивает ее на 30% по сравнению с нормативной. Как сложится у нас, пока еще не ясно.
