Маленький, но гордый бизнес: как живет волгоградец, делающий деньги из мусора

Вспоминая о том, как появилась идея заниматься переработкой пластика, Роман улыбается — как-то само получилось. Идея заняться производством керамзитобетонных блоков повлекла за собой не просто появление нового производства, а целого направления в бизнесе, завязанного на переработке вторсырья. То, что получилось сейчас у предпринимателя Романа Себекина, пока нельзя назвать крупным бизнесом, но в партнерах у бизнесмена — игроки мирового рынка переработки отходов, а его технологии востребованы за рубежом.

— Первоначальный бизнес-проект предполагал, что я буду делать керамзитобетонные блоки — привычный в Волгограде блок из керамзита и бетона, — вспоминает Роман. — Потом, в один прекрасный момент, я начал искать возможность заменить керамзит чем-то другим. Попробовал пенопласт. Получил результат. Затем начал экспериментировать и с другими способами переработки пластика.

17 лет назад Роман разработал собственную технологию переработки полистирольной упаковки — знакомой всем вспененной подложки под продукты. Предприниматель придумал и воплотил в жизнь линию по превращению их в спрессованные строительные блоки. Следом занялся и другими видами отходов, устанавливая по волгоградским дворам корзины для сбора пластиковых бутылок.

— Самая большая сложность в организации бизнеса, связанного с переработкой — высокие расходы на организацию производства, — вспоминает Роман. — Недешево обходятся и сами контейнеры для сбора пластика.

Тем не менее бизнес рос, осваивались новые технологии переработки пластика, планировались постройка эко-офиса и занятия по экологическому просвещению школьников. Все перечеркнул вечер 12 мая 2019 года, когда в доме, где жил Роман, вспыхнул сильнейший пожар, столб дыма от которого был виден за десятки километров.

Огонь уничтожил дом, где жил Роман, повредил цех по производству блоков, но по какой-то счастливой случайности не затронул склады, где хранился запас материалов для производства блоков. Бизнес фактически пришлось начинать заново, а первое, чем занялся бизнесмен — достройкой дома.

— Я все же не верю в мистику, но у меня до сих пор нет объяснения, как так получилось, что огонь не затронул ни цех по производству блоков, ни склад, — улыбается Роман. — А пластика осталось ровно столько, сколько было нужно для завершения строительства дома.

Сейчас новое жилье практически готово. Осталось сделать электропроводку и внутреннюю отделку. А вот на крыше будет теплица.

— Нет, там не будет огорода в привычном его понимании, с землей и грядками, — поясняет Роман. — Я планирую использовать либо гидропонику, либо аэропонику — полностью замкнутую систему с минимальной нагрузкой на крышу, которой будет нужно всего около 50 литров воды для нормального функционирования.

Но это все будет возможно лишь в том случае, если удастся найти общий язык с администрацией Волгограда. В прошлом году выяснилось, что у Себекина нет договора аренды участка в поселке Тир, где стоит его дом и расположен цех. Получается, что зданиями пользоваться можно, а землей — нет. При этом разрешение на строительство дома было получено без каких-либо проблем.

— Апелляции, кассации… Я пока даже не знаю, когда все это закончится, — грустнеет молодой бизнесмен. — Ждем, когда снимут режим самоизоляции, тогда поедем в Краснодар, там в апелляционном суде будем защищать свои интересы. Потому что если иск будет удовлетворен, то нас фактически выселят на улицу. В никуда. Сделают бомжами. Поэтому мы сделали проект мирового соглашения, по которому мы готовы снести часть строений, оставив новый дом и цех. Но пока оно на рассмотрении. А это — совещания, совещания, совещания… Единолично брать на себя ответственность никто не может и не хочет. Так что будет ли это соглашение — пока не известно.

Второй суд пытается взыскать с бизнесмена 4,5 миллиона рублей незаконного обогащения. По версии сотрудников администрации Волгограда, эти деньги предприниматель должен выплатить в качестве неоплаченного земельного налога за все время пользования участком.

Пока же идут суды, Роман продолжает развивать бизнес. Вместо пенопласта начал добавлять в блоки вспененный полиуретан. Продукт, который не подлежит переработке. Всего же на сегодняшний день он собирает 12 разных видов отходов — пластик, жестяные банки, стекло, бумагу, батарейки, тетрапак. Из всего этого единственное, что не перерабатывает сам Роман — это батарейки. Даже тетрапаку, который тоже считается неперерабатываемым, нашли применение.

— Да, считается, что тетрапак переработать нельзя, — рассказывает бизнесмен. — Но есть технологии, которые позволят получить из него готовый продукт — деревокомпозит, в котором тетрапак заменяет дерево. И если мы сможем довести эту технологию до конца — будет просто отлично. В позапрошлом году ко мне приезжал человек из Пакистана. Он — монополист по переработке тетра-пака, у него на данный момент самая лучшая технология. Он готов ее привезти в Россию, инвестировать в нее. Более того, выделить средства готов и сам Tetra Pak. Но увы. Что-то не срастается, а мы все ждем. Ждем, когда, наконец, состыкуются все звенья одной цепи и у нас, наконец, получится наладить переработку. Деньги ведь фактически лежат в мусорном ведре. Их нужно взять, перетряхнуть и получить прибыль. По факту же этого мы сделать не можем, потому что всегда вылезают какие-то нюансы.

Словно анекдот Роман рассказывает историю, случившуюся всего за несколько дней до начала самоизоляции:

— Предприниматель из Лондона купил мою технологию переработки пластика, — рассказывает бизнесмен. — На него вышли волгоградские чиновники и предложили ему сделку по покупке технологий, на что он ответил, что вовсе не обязательно для этого ехать в Англию, достаточно обратиться к автору, который живет в Волгограде. Тем самым можно сэкономить только на одной заграничной поездке. Чиновники не согласились. Видимо, «куплено за границей» звучит гораздо внушительнее, чем «сделано в Волгограде». Но поездка не получилась — вмешался коронавирус.

Коронавирус повлиял и на другие планы по развитию бизнеса Романа. Вроде бы предприятия по переработке отходов вошли в список компаний, которым разрешено работать во время коронавируса, но… Поэтому приходится заниматься тем, что востребовано. В том числе делать прессы для производства отходов. Да, пусть объемы производства небольшие — зато стабильные. Да и само оборудование делается с душой и с гарантией.

А параллельно идут испытания целого ряда новых технологий. К примеру, переработки оплетки кабелей.

— До сих пор оплетки никто не брал в переработку, — говорит Роман. — Разные виды пластика, как их перерабатывать — толком никто не знает. Мы нашли выход. В итоге из этого пластика получаются замечательные подложки под трубы большого диаметра. Практически вечные. Кроме того, оттачиваем технологию по переработке бумажных стаканчиков из-под кофе и даже банок из-под чипсов — там бумага, пластик и металл. И все в одном продукте. Идей очень много, по тому же пластику. Его можно и нужно перерабатывать. Но собрать все воедино, выстроить единую цепочку от получения этого пластика до его переработки как вторсырья не получается. Всегда находятся какие-то трудности. Но люди все равно везут, сортируют, раскладывают. И мы этому очень рады. Пусть везут хотя бы к нам.

Потом появятся новые точки по всему городу, приближенные к людям. Сейчас мы готовим площадку для приема оргтехники. Чтобы собирать ее в одном месте и передавать дальше на переработку. Люди должны приезжать и складировать все вторсырье в одном месте. Это будет гораздо удобнее и экономичнее для людей. Это будет взаимовыгодное сотрудничество для всех — для жителей и для переработчиков. Главное — нужно понять, что деньги — вот они, фактически лежат в мусорном ведре. Их нужно просто достать, отряхнуть и положить в кошелек. Все просто.