«Фигу в кармане еще никто не отменял»: волгоградец о забракованных подписях сторонников перевода стрелок

Забраковка волгоградским избиркомом подписей за проведение референдума, что собрали сторонники волгоградского времени может иметь множество причин. Причем как банальных, так и из области конспирологии. Что могло привести к такому результату и почему даже такой результат вполне реально может привести к росту протестных настроений в Волгограде и области, размышляет известный политолог Александр Сайгин.

Сторонникам волгоградского времени ожидаемо отказали в проведении референдума, завернув их из-за того, что якобы множество подписей ненастоящие. Я бы это решение разделил на несколько аспектов.

Во-первых, недостоверные паспортные данные. Недостоверными они могут стать на следующий день после сбора подписи. Например, по ошибке сотрудника УФМС, который нечаянно не тот паспорт аннулировал. Или потому, что его срок действия закончился вот прямо сейчас. Или при проверке неправильно были введены серия и номер. В общем, вариантов масса. Банально из 40 тысяч кто-то мог за эти дни умереть и — сюрприз! — его подпись тоже становится недействительна.

Во-вторых, внесение сведений в подписной лист. По опыту президентской кампании могу сказать, что это адовая мука. Лажают сборщики, лажают люди. Банально не так написал сокращение и подпись тоже уже недействительна. По самому тупому формальному основанию, что у тебя не указан регион или вместо «ул. им. Штеменко» написано просто «ул. Штеменко».

В-третьих, работа графологического эксперта. Чтобы в суде доказать, что та или иная подпись поддельная, у человека берут огромное количество вариантов подписи: стоя, сидя, другой рукой, под углом, etc., etc., etc. И только тогда делается вывод, подделана подпись или нет. Как какой-то графолог (пусть он хоть миллион раз эксперт) может определить, что та или иная подпись подделка — для меня великая тайна. Видимо, это из серии экспертов-психиатров, которые делают вывод о сексуальном насилии по форме нарисованного гриба. Ну да ладно.

Важен и политический аспект. Как я уже ранее писал, вопрос о времени вызвал горизонтальную самоорганизацию в регионе. То, чего не было в регионе уже долгое время. И естественно локальный успех организаторов даже в виде допуска на референдум мог стимулировать их и на поднятие других вопрос. Нет, даже не налоги, а претензия на учет мнения в вопросе распределения того, что остается у региона. А этого испугались.

Из бесед с организаторами мне известно, что за референдум подписалось людей минимум в два раза больше, чем было сдано подписей. А до некоторых банально не смогли доехать. То есть, как минимум в регионе не учтено и проигнорировано мнение примерно 80 тысяч человек, которые совершили минимальное политическое действие по собственной воле. Чьим мнением пренебрегли по формальному признаку (не спустили пар, поднявшийся снизу). И это действительно колоссальная масса людей, учитывая, что на выборы в регионе миллион человек не приходит. То есть, минимум 10% сверхактивного электората сегодня оказались уязвлены.

Какие развилки теперь есть? Часть людей поймет, что легальными методами теперь даже неполитический вопрос решить нельзя. Часть будет искать своего кандидата. Часть пойдет на протестное голосование или мобилизуется на выборы в качестве наблюдателя (фигу в кармане никто не отменял). Последнее слово теперь в любом случае за организаторами. С кем вы, мастера мобилизации?