«Дата, мимо которой я не мог пройти»: как 60 лет назад Сталинград стал Волгоградом

В этот день 60 лет назад Сталинград стал Волгоградом. Журналист Михаил Вержба признается, что сегодняшнюю дату он не мог бы обойти ни при каких обстоятельствах. В авторской колонке волгоградец рассказал о том, как сначала Царицын стал Сталинградом, а затем Сталинград вновь сменил имя.

Документы, много лет хранившиеся под грифом «Секретно», свидетельствуют, что прежние руководители страны совершили переименование наспех, не особо утруждаясь юридическими нормами. Возможно, это еще долго оставалось бы тайной, если бы предприниматель Василий Бухтиенко не решил создать музей Сталина. Он не пожалел средств на реализацию своей затеи. Так и появились в фондах будущего музея копии протоколов и постановлений, проливающие свет на некоторые партийные тайны тех лет... Но прежде чем обратиться к событиям осени 1961 года, вернемся почти на четыре десятилетия назад. Когда Царицын потерял свое первоначальное имя и обрел новое, революционное, — Сталинград. Так сказать, для сравнения.

Сейчас уже невозможно точно сказать, кто именно решил переименовать только что ставший губернским город со «старорежимным» названием. Известно, что идея родилась в 1924 году. Тогда по молодой республике Советов прокатилась мощная волна ленинианы. По одной из версий, Царицын тоже предлагали переименовать в Ильич. Но то ли не очень звучно получалось, то ли почему еще, от этой мысли отказались.

Говорят, идея «Сталинграда» принадлежала тогдашнему предсовнаркома (премьеру) Рыкову. Он приезжал вручать городу орден Красного Знамени за мужество и героизм, проявленные в годы Гражданской войны. И назвал Царицын «второй колыбелью революции». А поскольку первая колыбель уже получила имя Ленина, то и второй требовалось новое. Так или иначе, но именно после отъезда товарища Рыкова в трудовых коллективах стали активно обсуждать идею переименования. Вскоре появились варианты. Кроме Ильича, был еще и Мининград — по имени тогдашнего руководителя губернии. Но, вероятно, пролетарии сочли его фигуру недостаточно масштабной. И вот 15 ноября 1924 года губернская газета «Борьба» впервые предлагает дать городу «новое революционное имя — Сталинград». В столицу от партийных и профсоюзных организаций направляют ходоков к Иосифу Виссарионовичу с просьбой дать согласие. Однако Сталин делегацию не принял. Зато ее принял «всероссийский староста» Михаил Калинин и объяснил, что с бухты-барахты такие акции не устраивают. Требуется провести в коллективах собрания, выяснить отношение жителей к идее, оформить всё документально, а уж потом ходатайствовать о переименовании.

Через полтора месяца, 1 января 1925 года, городской Совет рабочих, крестьянских и казачьих депутатов принимает решение. В постановлении говорилось, что новая власть «отбрасывает как ненужное всё, являющееся пережитком старого, и заменяет его новым, соответствующим духу великой пролетарской революции». Но текли недели, а решение Совета так и оставалось невыполненным. Лишь в феврале губком обратился во ВЦИК с просьбой о поддержке почина. По бытующей версии, Сталин к идее увековечить свое имя отнесся отрицательно. В архиве сохранилось его письмо одному из «товарищей по партии» в Царицыне, где он пишет: «Я узнал, что Царицын хотят переименовать в Сталинград. Узнал также, что Минин добивается его переименования в Мининград. Знаю также, что вы отложили съезд Советов из-за моего неприезда, причем думаете произвести процедуру переименования в моем присутствии. Всё это создает неловкое положение и для вас, и особенно для меня. Очень прошу иметь в виду, что:

1) я не добивался и не добиваюсь переименования Царицына в Сталинград;
2) дело это начато без меня и помимо меня;
3) если так уж и нужно переименовывать Царицын, то назовите его Мининградом или как-нибудь иначе;
4) если уж слишком раззвонили насчет Сталинграда и теперь трудно вам отказаться от начатого дела, не втягивайте меня в это дело и не требуйте моего присутствия на съезде Советов, иначе может получиться впечатление, что я добиваюсь переименования;
5) поверьте, товарищ, что я не добиваюсь ни славы, ни почета и не хотел бы, чтобы сложилось обратное впечатление...»

К тому времени отступать было поздно. И в апреле постановлением ВЦИК СССР город обрел новое имя. Мог ли тогда кто-то предположить, что менее чем через двадцать лет оно войдет в мировую историю и станет так широко известно? Вряд ли тогда кто мог подумать и о том, что город будет Сталинградом всего-то до 1961 года. В 1956 году Хрущев, развенчав на ХХ Съезде культ личности Сталина и его злодейства, стал подумывать о том, чтобы это имя вовсе исчезло из советской истории. Применительно к Сталинграду поначалу это выглядело так. В 1956 году ЦК КПСС требует от обкома партии демонтировать скульптуру Сталина у Волго-Донского канала. В обкоме обсуждают указание старших товарищей, но проявляют поразительное вольнодумство: скульптуру решено демонтировать и... перенести в центр города. В ЦК отступились. Пусть пока будет по-прежнему. В Сталинград Хрущев приехал в октябре 1961-го на пуск Волжской ГЭС имени ХХII съезда КПСС. Больше Никита Сергеевич никогда не бывал в городе, где как член Ставки Верховного Главнокомандующего полгода провел в эпицентре величайшей битвы. Как выяснилось позднее, план переименования у него созрел давно. Он хотел приурочить этот акт к годовщине Октябрьской революции. И вот парторганизации получают указание срочно провести собрания и одобрить инициативу с новым именем. Собрания, как и велено, проходят, но инициатива… не находит «должной поддержки».

Несмотря на это, на 1 ноября назначается расширенное совместное заседание городского совета и горкома партии. Голосуют. Итог ошеломляющий: 77 процентов — против, 10 процентов — воздержались, 13 — за. Первый секретарь обкома Алексей Школьников не стал ничего менять и отправил бумаги в Москву. В пояснении он пишет, что жители не рассматривают имя города как память о Сталине, а видят в нём символ Победы, символ мощи государства... И далее в том же духе. Поначалу протокол и записка попали туда, куда и должны были. То есть на стол Председателя Президиума Верховного Совета СССР Леонида Брежнева. Если имя городу давал союзный орган, стало быть, он же и должен его менять. Но Брежнев не рискнул связывать себя с этим решением. Принять указ поручается Верховному Совету РСФСР. Но и в этом случае, как видно, не всё гладко. 5 ноября вдруг появляется документ о переименовании Сталинского района Сталинграда в Центральный. Вот те раз. Это вполне мог сделать и горсовет. Еще пять дней выдерживается пауза. 10 ноября выходит наконец Указ ВС РСФСР.

Вот его текст: «Учитывая пожелания и просьбы коллективов промышленных предприятий, строек, совхозов, колхозов и учреждений, а также ходатайства общественных организаций Сталинградской области, переименовать Сталинградскую область в Волгоградскую область и город Сталинград в город Волгоград». На следующий день указ не публикуется ни в «Правде», ни в «Известиях». Он, кстати, в них так и не был опубликован. Хотя 15 ноября главная газета страны напечатала на последней странице маленький перечень населенных пунктов с именем Сталина, которых этого имени лишили. Сталинград в том списке не значился. Впрочем, указ всё же был напечатан на газетной полосе. Это была страница областной газеты... Только вот как ее назвать? До 10 ноября называлась «Сталинградской правдой». А номера за 11 и 12 ноября вышли под шапкой... «На Волге широкой». В обкоме не хотели терять имя, прошедшее войну, а на новое сразу не решились. И только 13 ноября местная «Правда» стала «Волгоградской». С того дня упоминания имени Сталина исчезают из печати и устных выступлений. Дело было сделано.