«Скорая не приедет. Врачи у вас уже были»: волгоградские медики отказали в помощи умирающему мужчине

В хуторе Первомайском Урюпинского района Волгоградской области отец трёх дочерей Андрей Шикерин скончался во время сердечного приступа после визита скорой, диагностировавшей остеохондроз и отказавшей в госпитализации. Последующие вызовы врачи игнорировали, приехав только зафиксировать смерть больного.

— 30 января у Андрея случился сердечный приступ. У него была жгучая боль в груди, не мог глубоко вдохнуть. Открылась общая слабость и головокружение. Подкашивались ноги, всё жгло внутри груди. Он даже не мог показать точное место, где именно болит. Отдавало в позвоночник, и муж не мог дышать, — сообщила V1.ru Гулина Наумова. — Такого никогда не было. Я позвонила местному фельдшеру. Она вызвала скорую и сказала, что подойдёт, когда приедут врачи. Чуть позже она набрала мне и сообщила, что скорая едет с подозрением на инфаркт и необходимо собираться в больницу. Чтобы пока врачи ехали, мы собрали документы и вещи.

Фельдшер приехала спустя 40 минут.

— Она дала таблетку нитроглицерина и аспирина, сделала обезболивающий укол «Кеторола». Давление у Андрея было 110 на 100. Вместе стали ждать скорую.

Медики приехали на вызов спустя 40 минут после прихода фельдшера.

— Приехала не скорая, а санитарная машина с двумя женщинами. Одна была с чемоданчиком, другая с кардиографом. Расчехлили его и прицепили крепления. Меня сразу что-то насторожило. Они сказали, что с сердцем ничего нет, хотя симптомы были сердечные, — говорит женщина. — Уже после я поняла, что на кардиографе пучок Гиса всегда показывался и писался, а здесь его не увидели. Мы удивились, как кардиограф показывает, что всё хорошо, а ему плохо. Они начали снимать повторно. Три раза кардиограф ничего не показал.

Не увидев проблем с сердцем, бригада скорой осмотрела спину мужчины.

— Сказали, что это остеохондроз, который был у мужа, хотя он жаловался на внутреннюю боль. Женщины стали настаивать, что это остеохондроз. Мы попросили отвезти его в больницу в станицу Михайловскую в 20 километрах от нас. Ответили, что их засмеют, если они его госпитализируют. Мы настаивали на больнице. Но нам отказали в госпитализации. Никаких документов об осмотре и вызове они не заполнили и уехали. Просто поговорили и ушли, сославшись, что их рабочая смена в 14:00 закончилась.

Гулина Наумова считает, что у врачей скорой кардиограф был неисправен.

— Думаю, что это даже был не кардиограф, а какой-то муляж. Когда началось следствие, самой кардиограммы не оказалось, а кардиограф якобы был уничтожен. Нас даже не оповестили, что он имеет сим-карту, информация с которой передаётся автоматически в больницу специалисту для рекомендаций по дальнейшим действиям скорой в отношении больного. Об этом нам умолчали.

Фамилии приезжавших на скорой медиков женщина запомнила на всю жизнь.

— Валентина Зосьева и Наталья Безбородова работают в Михайловской больнице. Кардиограммы, оказалось, снимала физиотерапевт, не имеющая допуска к нему. Она не имела права даже делать кардиограмму.

Андрею Шикерину после укола стало легче.

— Он попросил чая с бутербродом, так как ничего не ел с утра. Андрей лежал в постели. Прошло минут двадцать, как он поел и вдруг резко соскочил с дивана, закричав, что ему плохо. Болезненное состояние стало возвращаться, и ему стало ещё хуже.

Женщина вновь позвонила фельдшеру.

— Что я сделаю, скорая уже не приедет, — услышала в трубке Гулина Наумова. — Они же уже были. На мой звонок они не приедут, попробуй позвонить сама.

Гулина Наумова набрала в скорую.

— Сказала, что появилась тошнота и позывы к рвоте. Меня послали к фельдшеру и попросили не морочить им голову: «Мы уже у вас были — патологии нет».

Фельдшер посоветовала выпить анальгин и растереть спину обезболивающей мазью.

— После этого у мужа открылась рвота. Началось обильное потоотделение. Пот шёл градом. Я опять позвонила в скорую и сказала о новых симптомах. Меня опять послали, накричав, что я надоела, и к нам не приедут: «Патологии нет, кардиограф ничего не нашёл. Покупайте препараты от остеохондроза и лечитесь. Мы не такси, кататься не будем!» — и бросили трубку.

Андрей Шикерин умирал на глазах дочерей и беспомощной супруги.

— Он лежал на диване, начал терять сознание, хрипеть. Вытянулся в струнку. Дома были я, три дочки и внучка. Кое-как стянули его с дивана на пол, чтобы не упал. Начались судороги, — со слезами вспоминает страшные минуты Гулина Наумова. — Опять позвонила в скорую и сказала, что муж уже потерял сознание. Накричала на них. Старшую дочь попросила убрать из комнаты детей и начала делать искусственное дыхание, чтобы поддержать работу сердца до приезда врачей.

Как могла, женщина пыталась спасти умиравшего мужа.

— Сделала массаж сердца. Минут через 15 пришла фельдшер и просто стояла в дверях. Я просила сделать укол или помочь хоть как-то, но она сказала, что муж уже умер, и у него какой-то «кошачий глаз», — говорит женщина. — Она его даже не посмотрела. Он глядел в это время в другую сторону, а глаза были закрыты. Я заругалась на неё, в это время приехала скорая. Они зафиксировали, что ехали 21 минуту. Это опять была санитарная машина.

Спасти Андрея Шикерина врачам не удалось.

— Врач пытался делать массаж сердца, но у медиков не было ни кислородного баллона, ни препаратов, используемых при сердечном приступе, — недоумевает вдова. — Адреналина, сосудорасширяющих — ничего! Делали искусственное дыхание рот в рот. Но время уже ушло. Чтобы сгладить ситуацию, меня загнали в другую комнату, сказали, что оторвался тромб, вызвали полицию и, не дождавшись её приезда, ускакали все. Буквально испарились.

У мужчины была хроническая патология работы сердца.

— На здоровье Андрей не жаловался и к врачам не ходил. Пучок Гиса обнаружили при прохождении ежегодной медкомиссии на работе. Сперва просились у терапевта в кардиоцентр, нам объяснили, что это патология и может быть с рождения. Жить она не мешает, — говорит вдова. — Жалоб на сердце до этого не было. У него также была вегето-сосудистая дистония, пил витамины. Был здоров, что потом показало и вскрытие. Нигде ничего не обнаружили.

Андрей Шикерин за месяц до смерти остался без работы.

— Он долгое время работал оператором на местной мельнице. В декабре вся организация обанкротилась, и в январе всех сократили. Андрей стоял на бирже труда. Он переживал, как кормить семью. Может быть, всё и обострилось на этой почве, — поделилась Гулина Наумова. — У него был принцип, что мужик должен обеспечивать семью. Для него сокращение было мучительным. Уехать на заработки он не мог, так как каждые две недели нужно отмечаться на бирже для получения дотаций. И ждал, что мельницу перекупят, и он вернётся обратно на любимую работу.

Вскрытие показало, что смерть наступила в результате сердечного заболевания.

— Судмедэкспертиза показала ишемическую болезнь сердца, фибрилляции желудочков, шок лёгких и шок печени. У Андрюши перекрылся канал поступления крови, и он просто задохнулся. Случилось отмирание тканей, — говорит Гулина Наумова. — Судмедэксперт сказал, что его можно было спасти с помощью введения адреналина, наркотических препаратов и других лекарств. Они имеются у реанимационной бригады. Она направляется на такие вызовы.

Деревенский фельдшер на похороны своего пациента не пришла.

— Врачи виноватыми себя не признают. Я написала обращение в полицию. В основном получаю отказные материалы. Никто не берёт распечатки звонков, что скорая к нам не поехала. Я сама лично делала её, но медики со своей стороны её не предоставили. В возбуждении уголовного дела мне отказали, сославшись на отсутствие состава преступления.

Женщина пошла искать справедливости в Следственный комитет.

— Меня отфутболили в Следственном комитете в Урюпинске и даже не приняли заявление. Пошла в прокуратуру, и только с её подачи Следственный комитет начал проверку, — поделилась вдова. — Следователи не затребовали сразу информацию о кардиографе и наличии в нём сим-карты. Сейчас Урюпинская ЦРБ пишет, что данных нет. Кардиограф якобы отслужил пять лет и был утилизирован через месяц после смерти моего мужа.

Денег на адвоката и судебные тяжбы у Гулины Наумовой нет.

— У меня три учащиеся дочки и двухлетняя внучка. Живём в хуторе, где, чтобы заготовить дрова на зиму или забить гвоздь, нужны деньги. Только дрова стоят 30 тысяч рублей. Я получаю две пенсии, работать не могу — ребёнок инвалид, требующий ухода. Государство платит за уход 5 500 рублей. Как жить, я не знаю, такой беспредел.

Гулина Наумова рассчитывает на получение компенсации за смерть кормильца.

— Я просто здесь не выживу, если не накажу виновных и не получу компенсации, чтобы уехать из хутора. Просто в деревне я не выживу.

Следователи предлагали вдове направить против Урюпинской ЦРБ гражданский иск.

— Но без признания их вины мы ничего не выиграем. Не установлена причинно-следственная связь. С их стороны много нарушений. На сегодняшний день дело приостановили, так как не найден виновный. Минздрав вроде бы признает, что виноваты, но с формулировками «возможно». Но ведь медицинскую помощь не оказали, отказали в госпитализации и на звонки просто посылали. Мои показания на очной ставки не записывали, ссылаясь, оформляется только мнение большинства.

Следствие рассматривает две версии случившегося.

— У супруга якобы был остеохондроз и показаний к госпитализации не было, и другая, что он нуждался в помощи, но я отказалась. У нас был ряд очных ставок, — поделилась женщина. — Я не знала, что могу задавать вопросы. В глаза физиотерапевты и фельдшер смеялись мне в глаза. На замечания следователи ничего не ответили. Над чем смеётесь, у вас пациент умер, а вы смеётесь!

К следствию у Гулины Наумовой большие вопросы к Урюпинской ЦРБ.

— При нас кардиограмма не распечатывалась, ни в одной бумаге мы не писали, что мы согласились на кардиологическое исследование или вмешательство. Сейчас бумаги выплывают ниоткуда, не имея под собой никакого документального подтверждения. Хотя заполняться должны всегда. Медики написали их уже постфактум, заполнялось не при нас, когда шло уже следствие.

К беде женщины следователи отнеслись по-другому после её письма главе СКР России Александру Бастрыкину.

— Я направила обращение на приём к главе Следственного Комитета РФ Александру Бастрыкину, так как на мои запросы приходят нелепые ответы. Мне начали звонить следователи и спрашивать, что я хочу рассказать. Пригласили в Волгоград для встречи с руководством. Но у меня нет денег ехать, и смысла во встрече я не вижу. Дважды дело за полтора месяца открывали и закрывали. После письма якобы нашли «утилизированный» кардиограф и кардиограммы.

В комитете здравоохранения администрации Волгоградской области провели проверку по факту случившейся трагедии.

— 30 января в 12:45 фельдшером Первомайского ФАПа осуществлен выезд к пациенту. На основании анамнеза заболевания установлено, что с 29 января отмечались боли в спине с распространением в область живота. Пациентом проводилось самостоятельное местное лечение нестероидными противовоспалительными лекарственными препаратами в форме таблеток, после чего наступило улучшение, — сообщили в комитете здравоохранения. — При этом обращений пациента за медицинской помощью 29 января в ГБУЗ Урюпинская ЦРБ не зафиксировано. На месте вызова оказана первая доврачебная помощь с использованием нестероидных противовоспалительных лекарственных препаратов и нитратов, состояние пациента не улучшалось, дополнительно выполнено внутримышечное введение нестероидных противовоспалительных препаратов. Через 30 минут у пациента общее состояние улучшилось, боли уменьшились.

Медики настаивают, что у мужчины болела спина, а от госпитализации он отказался.

— В 13:24 пациент на дому осмотрен фельдшером Михайловской участковой больницы, по результатам осмотра установлен диагноз «остеохондроз шейно-грудного отдела позвоночника с болевым синдромом». Выполнено ЭКГ, по результатам которой острый коронарный синдром исключен. Пациенту предложена госпитализация в амбулаторию Михайловской участковой больницы, от которой пациент, по данным медиков, отказался.

Повторно вызванная скорая приехала к остывавшему трупу.

— В 15:30 по телефону осуществлён повторный вызов к пациенту, где установлено, что самостоятельно применялись нестероидные противовоспалительные препараты. Заведующим Первомайским ФАПом вызвана скорая и осуществлено обслуживание данного вызова, — рассказали в облкомздраве. — В 15:40 по телефону осуществлен повторный вызов, сообщено о том, что у пациента открылась рвота, потеря сознания. В 16:00 на место вызова прибыла бригада скорой медицинской помощи, которая констатировала смерть пациента.