Все те болезни, которые есть в мире, могут оказаться в Волгограде: честный разговор с врачом-инфекционистом

А почему бы и нет? У нас очень серьезная лабораторная база, и, если бы случаи гриппа были, они точно были бы зарегистрированы. Тому, что этот вирус до сих пор не встречается, есть масса объяснений. Во-первых, у нас в этом году была очень активная вакцинация. Прививку получили порядка 70% населения. Это очень хороший показатель. В результате вакцинации сформировалась значительная иммунная прослойка, и если заболевания и будут, то единичные случаи, а общая заболеваемость не поднимется выше эпидпорога. К тому же, у нас сейчас действуют масштабные профилактические и противоэпидемические мероприятия. Мы все ходим в масках, используем средства дезинфекции, соблюдаем социальную дистанцию. И если все эти меры эффективны в отношении новой коронавирусной инфекции, то в отношении вируса гриппа эффективны и подавно, поскольку возбудитель не так долго сохраняется в окружающей среде, как коронавирус, и он не такой контагиозный. Так что всё вполне логично.

Единичные случаи, конечно же, могут быть, но эпидемии в этом году, скорее всего, ждать уже не стоит.

Я — врач-инфекционист, и я призываю вакцинироваться от гриппа. Не просто призываю, но прививаюсь сама и все мои родные. Потому что это, во-первых, предотвратит риск заболевания для самого человека, а во-вторых, это возможность предотвратить развитие эпидемии. В масштабах популяции польза от вакцины колоссальная.

Вообще все инфекции можно условно разделить на управляемые и неуправляемые. Управляемые — это те, против которых есть вакцина и которыми мы можем управлять. Это большое благо. Что же касается выбора вакцины, то, по сути, она каждый год новая. Даже если называется одинаково. Всемирная организация здравоохранения каждый год выпускает рекомендации — отдельно для Северного полушария, отдельно для Южного — какие штаммы использовать для создания вакцины. Свои рекомендации они основывают на прогнозах, а прогнозы делают на основе данных мониторинга. На каждой территории берутся пробы, изучается, какой вирус циркулирует, куда он движется. Примерно так же, как делается прогноз погоды. На основании этих данных и делается вакцина. Если прогноз оказался хорошим и вакцина содержит именно тот штамм, который циркулирует в этом году, то эффективность такой прививки очень высокая. Что касается трех- или четырехвалентной вакцины, то если в ее состав входят четыре компонента, то и спектр защиты будет шире. Другой вопрос, что технология производства такой вакцины сложнее, она, наверное, дороже, и обеспечить всех и сразу такой вакциной невозможно. Поэтому в основном в этом сезоне использовалась вакцина трехвалентная.

В начале осени, когда вакцинация только-только начиналась, в облздраве обещали, что пациентов с симптомами гриппа и ОРВИ будут класть в инфекционные госпитали для лечения пациентов с новой коронавирусной инфекцией. Насколько это оправдано?

Далеко не все заболевшие гриппом оказываются в больнице. Показания для госпитализации бывают клинические и эпидемиологические. Легкие формы болезни успешно лечатся и дома. Средней степени тяжести и тяжелые — в стационаре. К клиническим же показаниям относятся также наличие осложнений, беременность, наличие тяжелых сопутствующих заболеваний. К эпидемиологическим, например, — невозможность изоляции на дому. Если человек, к примеру, живет в общежитии. Что же касается госпитализации в инфекционный стационар, там ведь тоже есть разные отделения. Есть «красные» зоны, где лечат пациентов с подтвержденной коронавирусной инфекцией, есть отделения, куда кладут пациентов с другими ОРВИ и неподтвержденным коронавирусом. Нельзя сказать, что всех собирают в одну кучу. Принцип разделения пациентов всё же соблюдается.

Эти заболевания потому и включены в группу острых респираторных вирусных инфекций, поскольку у них много схожих симптомов. И точно сказать, чем болеет человек, без лабораторных исследований нельзя. Бывает, приходит человек, клиника его заболевания очень похожа на грипп. А в анализах выявляется риновирус. Бывает и наоборот — человек приходит с насморком и заложенностью носа. Приходит анализ — грипп. Но всё же есть общие симптомы, наиболее характерные. Например, для гриппа характерно преобладание интоксикации над катаральным синдромом. Болезнь чаще всего начинается с недомогания — ломоты в теле, головной бои, температуры. А уже потом присоединяются заложенность носа, боль в горле и так далее. Риновирусная инфекция начинается с катаральных симптомов — заложенности носа, ринореи (обильных слизистых выделений из носа). Если это парагрипп, там немного другой характер кашля. При гриппе поражается трахея, то есть возникает трахеит, для которого характерен сухой, лающий кашель. Если это парагрипп — там немного другой характер кашля, так как для него характерен ларингит. При аденовирусной инфекции наблюдаются фарингит, конъюнктивит, лимфаденит. Есть симптомы, по которым врач может заподозрить заболевание, но окончательно убедиться, какой возбудитель его вызвал, можно только при помощи специфических лабораторных исследований.

Так называемым кишечным или желудочным гриппом зачастую называют аденовирусную инфекцию, которая может протекать с диарейным синдромом. Там механизм заражения не только аэрогенный, но и фекально-оральный, то есть можно заразиться и через грязные руки. Хотя и при гриппе тоже может быть диарея. Например, у 10–12 процентов пациентов, заразившихся штаммом гриппа H1N1 pdm09, отмечалось расстройство стула. Есть эти же проявления и при коронавирусной инфекции. Это связано с тем, что коронавирус размножается не только в клетках дыхательной системы, но и в других.

Теоретически, наверное, такая возможность есть, но пока таких случаев не было. Поэтому нет и микст-инфекции, когда человек одновременно заражается и коронавирусом, и гриппом. Но если такое всё же случится, то ситуация может складываться по-разному. Некоторые микст-инфекции утяжеляют течение друг друга. Например, ВИЧ-инфекция и вирусный гепатит С. При наличии такого сочетания заболевания протекают тяжелее. А вот при сочетании ВИЧ-инфекции с гепатитом G один вирус ослабляет размножение другого, и вирусная нагрузка не такая высокая. В некоторых случаях возбудители конкурируют друг с другом, подавляют один другого, в некоторых помогают друг другу и причиняют максимальный вред своему хозяину. Если человек заразится гриппом и коронавирусной инфекцией, то я думаю, что болезнь будет протекать тяжелее. Но для того, чтобы это выяснить, нужно пронаблюдать определенное количество случаев. Не один или два. Чтобы делать выводы, нужна большая группа заболевших, которую можно обрабатывать уже статистически.

Всё что угодно. У нас достаточно много своих природно-очаговых заболеваний. Та же чума, туляремия, Конго-крымская геморрагическая лихорадка, лихорадка Западного Нила, лептоспирозы. Очень много болезней своих, к которым могут добавиться еще и привозные. Другое дело, будет ли завозная инфекция потом передаваться. У нас был случай завоза лейшманиоза. Болезнь выявили у вернувшейся из-за границы туристки. Болезнь передается москитами, но у нас их нет, и возникновения эпидемии можно было не ожидать. Но та же Конго-крымская геморрагическая лихорадка, или лихорадка Эбола, если она будет завезена и проявится на территории России, то возбудитель может передаться при контакте, и заболеть может, например, медработник, если не соблюдал противоэпидемические меры.

В общем-то, всё, что есть в мире, может быть привезено в Волгоград. Собственно, что мы и наблюдаем. В связи с развитием туризма участились случаи болезней, которые у нас раньше не встречались. Вот, например, лихорадка денге. И в стране, и в области возросло количество случаев этой инфекции. Азиатское туристическое направление активно развивается, и этой лихорадки там много. Но эпидемия в России развиться не может — нет тех комаров, которые являются переносчиками этой болезни.

Есть болезни, которые мы называем новыми. Тот же COVID-19. А есть болезни возвращающиеся, о которых можно очень долго не слышать. Например, в России заболевания чумой не регистрировались 35 лет. Тем не менее мониторинг проводится постоянно. Есть специализированные службы, у нас, например, противочумный институт. Та же чума ведь может быть не только завозной, но и своей. У нас в России больше десятка природных очагов этого заболевания. Волгоградская область — в их числе.

Единичные случаи этого заболевания регистрировались в России в 2014, 2015, 2016 годах. Встречается чума и на приграничных территориях соседних государств — Казахстана, Китая, Монголии. Но самые активные очаги чумы — на Мадагаскаре, в Перу и Демократической Республике Конго. Если человек поехал туда и там заразился, то он вполне может привезти болезнь в Россию. Но могут быть и свои случаи. То же касается и других инфекций. Даже если они не регистрируются у человека, это не значит, что процесс распространения инфекции не идет в природе. Если говорить о природно-очаговых, энтозоотичных заболеваниях, то среди грызунов процессы заболевания идут постоянно. И если заболевание не будет регистрироваться у человека на протяжении десятилетий, это не значит, что мы перестали быть природным очагом.

Единственная болезнь, которую нам удалось полностью победить, — натуральная оспа. И то это удалось сделать благодаря иммунопрофилактике.

Если говорить о других инфекционных заболеваниях, то, например, возвращение кори — результат антивакцинальных настроений населения, которые почему-то всё активнее распространяются среди людей. Они почему-то неохотно делают прививки, не прививают своих детей, ссылаются на какие-то побочные эффекты, последствия. Но эти последствия, даже если допустить возможность их возникновения, несопоставимы с тем ущербом, который может причинить болезнь, если она возникнет. Мы, врачи, готовы бороться, но не всегда можем победить. Каждый организм уникален, и никто не может предсказать, как он отреагирует в конкретной ситуации. Тот же коронавирус — кто-то болеет им в легкой форме, а кто-то умирает. Есть много факторов, о которых мы можем просто не знать. То же самое можно сказать в отношении других болезней.

Необычное и страшное — это разные вещи. Необычных пациентов было много, болезней было много. Был лейшманиоз, шистосомоз, тропическая малярия. Но самое страшное — когда вроде и болезнь знакомая, но ты сделать ничего не можешь. Когда хочешь помочь человеку, но не знаешь чем. Бывает такое непредсказуемое течение болезни, бывает молниеносная форма. Такая реакция. Иногда, как в случае с коронавирусом или с некоторыми другими болезнями, организм так бурно реагирует. Например, молодой человек, иммунная система крепкая, реагирует бурно. Иногда это хорошо, а иногда вредит — бурная реакция вредит организму.

К сожалению, не всегда, наверное, получается установить точно, от чего умер человек. Наверняка есть возбудители, о которых мы еще не знаем. Корифеи-инфектологи говорят, что болезни можно разделить на две группы — инфекционные и те, которые в настоящее время не считаются инфекционными. Может быть, однажды мы придем к тому, что выясним — все болезни вызывают какие-то патогены. Ведь мы не знали о существовании бактерий, вирусов, прионов. Наверняка это не полный список, наверняка есть что-то еще. Появляются новые возбудители, ученые работают, стараются их выявлять. Создаются новые методы диагностики, создаются тест-системы. Когда-то не было теста ПЦР. А сейчас мы получили мощную помощь в диагностике инфекционных болезней, поскольку выявляем генетический материал возбудителей. Ибо даже по наличию антител иногда нельзя сказать, что за болезнь у человека, поскольку бывают перекрестные реакции.

Эпидемический процесс состоит из трех частей. Есть источник инфекции, механизм передачи и восприимчивый организм. Когда мы разрабатываем профилактические и противоэпидемические меры, мы стараемся воздействовать на все три звена эпидпроцесса. К сожалению, это не всегда возможно. Иногда достаточно воздействия на какое-то одно звено. Всё зависит от того, к какой группе относится заболевание. Если инфекция кишечная и механизм ее передачи фекально-оральный, то если человек будет следить за качеством своей пищи, хранить ее в холодильнике, защищать от мух, пить качественную очищенную воду и мыть руки, то он не заразится. А при гриппе — воздух продезинфицировать невозможно. Ношение маски помогает, но не гарантирует защиту на 100%. Поэтому здесь самый эффективный способ — воздействие на восприимчивый организм. На людей, которые могут потенциально заразиться. То есть вакцинация. Это самая эффективная мера, ибо чем больше иммунная прослойка, тем меньше вероятность возникновения эпидемического процесса.