«Я до последнего варила кашу!»: пострадавшие при взрыве в Волгограде в суде ополчились на газовиков

Татьяна Иваненко жила в первом подъезде на четвертом этаже. 16 мая 2017 года она оставила своего ребенка с няней и поехала по делам.

— Я выезжала из дома примерно в 11:00 и на улице ещё я ощутила сильный запах газа. Он шел как будто из-под дома. Потом уже мне позвонила няня и сказала, что произошел какой-то взрыв и их взрывной волной отнесло в зал. Когда я вернулась домой, все уже было оцеплено. Наша квартира почти не пострадала, только окна выбило. А с ребенком до сих пор проблемы. Он плохо спит, и мы вынуждены ходить к психологу и неврологу.

Следующим допрашивают мужа Татьяны — Антона.

— Я ушел утром на работу, в 13:05 примерно позвонила жена и сказала, что няня сообщила о взрыве. Я поехал домой. И даже когда приехал, думал, что это шутка какая-то. Дом был целым. Только когда с другой стороны мы посмотрели, увидели, что это правда. Один подъезд снесло подчистую. Из обвиняемых (Бабаян и Лексункин. — Прим. ред.) я никого не знаю и не видел раньше.

Прокурор уточняет несколько раз сумму ущерба. Присутствующие тихонько шепчутся:

— Что толку, что они с этой суммой согласны? Как будто это что-то меняет...

А прокурор тем временем озвучивает:

— Ваш ущерб оценивается в два миллиона 100 тысяч рублей.

Андрей Костенко в тот день работал и о взрыве узнал от своего сына.

— Я был за рулём, когда сын позвонил, который живет в Питере. По телефону он сказал: «Пап, ты знаешь, что у нас дом взорвался?». Я быстрее приехал на место. Квартира была в ипотеке. Покупали мы ее как раз для сына. Но он с женой потом переехал, а жила в квартире сестра снохи с ребёнком. Они к счастью, не пострадали. В момент взрыва они ушли гулять. Нам вернули 1 миллион триста тысяч, но квартиру мы покупали за 1 800 000.

Как оказалось, в коридоре ожидают ещё люди. Все они пришли дать показания, которые, возможно, будут окажутся полезными суду.

Потерпевшие, сидящие в зале, снова шепчутся:

— Где же «Горгаз» то? Вот их бы нам послушать.

В судебном заседании пауза — ждут появления свидетеля.

Входит Дмитрий Басамыгин. Судья озвучивает ему права и предупреждает об ответственности за дачу ложных показаний.

— Я мастер смены аварийно-диспетчерской службы. В мои обязанности входит оформление заявки и выезд с командой в течение пяти минут. Мы обязаны приезжать в течение часа. По регламенту мы должны либо установить ограждения на месте аварии, либо перекрыть подачу газа. Мы соблюдаем все меры безопасности и действуем по должностной инструкции.

Прокурор начинает допрос.

— В данном случае старшим был я. Вызов осуществлялся 16 мая около 11 часов утра. Мы выехали с адреса Новорядская, 122. Именно там мы находились в момент поступления звонка. Обслуживать мы можем все районы, начиная с Тракторозаводского до Советского. Мы были одеты в спецодежду. Это синие и темно-синие костюмы, плюс на нас были жилеты. Выезд осуществляется на специальной машине.

Басамыгин продолжает давать показания:

— На все вызовы мы выезжаем со специальным прибором — газоанализатором. За этот прибор я перед выездом всегда расписываюсь. У нас есть приложение, в котором отображается схема газопровода, а также маршрутные карты.

Ехали мы примерно 30 минут. В пути нам сообщили, что прорыв случился на улице Панфиловской. Слесари, пока мы ехали, ознакомились со схемой. И когда приехали, все уже знали, что делать. На месте мы услышали шипение — это подтвердило нашу догадку о прорыве на газовой линии. Мы отправились к шаровому крану, чтобы сбросить давление в газопроводе. Мастера с газоанализатором пошли обследовать территорию.

Сам я отправился к машине, встретил Лексункина и спросил, что они тут делали. Он ответил, что производят врезку в воду. Мастера к тому моменту мне сообщили, что всё сделали по правилам. Слесарь снял пробу воздуха и в колодце водяном, и в парикмахерской. В одно из помещений нас не пустили. Мы отправились далее снимать пробы воздуха.

Мы по правилам должны были устроить проветривание помещений. Мы открыли все двери в подъезды. В некоторые квартиры нам попасть не удалось, поскольку, вероятно, жильцов дома не было. Поэтому мастера брали пробу воздуха через замочные скважины. А сам я снял пробу из грунта, чтобы узнать, куда мог попасть газ.

Слесари проводили повторное обследование помещений. К тому моменту подъехала ремонтная бригада. Мы отметили, что пробы показали ноль процентов загазованности. Мы всё обследовали. Связались с диспетчером, отчитались и отбыли с места аварии. По времени минут 15 всё это заняло.

Потерпевшие негодующе перешептываются:

— Как за 15 минут они успели все подъезды проверить?! Все квартиры? Ещё и грунт? За 15 минут?!

Напомним, что на предыдущих заседаниях жильцы дома № 60 по проспекту Университетскому все как один говорили, что газовики не снимали пробы воздуха и не проводили эвакуацию.

— Сторонние люди могли понять, что загазованности нет, потому что наш прибор перестал пищать, — продолжает старший аварийной бригады. — Люди продолжали чувствовать запах газа, но это обычное явление после утечки. Метана в воздухе не было. Мы всё проверили, отписались и отчитались перед диспетчером. Только после этого мы отбыли с места аварии. Далее работы должны были перенять ремонтники.

Мы прибыли в диспетчерскую, я отдал все документы. Разгружал оборудование, и в этот момент нам позвонили пожарные и сообщили о взрыве. Мы вернулись назад и обнаружили обрушения. На месте нам не было понятно, почему произошел взрыв. Мы перекрыли газ на шесть домов в течение часа, далее мы выполняли поручения от пожарной охраны, губернатора и МЧС.

Прокурор уточняет у Басамыгина, где именно был эпицентр взрыва.

— Мы не знаем, мы прибыли уже после взрыва.

— Где находится у слесаря газоанализатор?

— На плече.

Вопросы задаёт адвокат потерпевших:

— Сколько времени вы находитесь в данной должности?

— С 2015 года.

Потерпевшие продолжают шептаться, все они не могут понять, где же правда. Многие не видели никакого газоанализатора, не понимают сейчас, как за 15 минут газовики умудрились проверить все квартиры и грунт.

Адвокат уточняет, где побывали аварийщики с прибором.

— В нескольких подъездах и нескольких этажах. Помимо этого слесарь был и в парикмахерской.

— Такого масштаба авария что за собой влечет? Какие меры вы должны предпринять?

— При обнаружении 1% концентрации мы должны были принять меры, но данной концентрации обнаружено не было. Мы полагались только на газоанализатор и пункты инструкции. В ней сказано, что при наличии показаний и загазованности необходимо принять меры, но ни показаний, ни загазованности обнаружено не было.

Басамыгин продолжает отвечать на вопросы:

— К вам обращались жильцы дома?

— Нет, к нам никто не обращался. Диспетчер мне также ничего не передавала. Не было никаких обращений. Ни одного обращения зафиксировано не было.

Адвокат уточняет, когда Дмитрий общался с Лексункиным.

— Я общался с ним, минут тридцать-сорок прошло с приезда. Я видел только Лексункина, остальных я не видел. Лексункин вышел нам навстречу, когда мы приехали. Лента предупредительная уже висела на тот момент, именно в той части, что нам и нужна была.

— Насколько газопровод был пробит?

— Не могу сказать, это нужно было вскрывать грунт. Никаких видимых повреждений не было. Мы знали, что по всем домам шли трубы газовые. На доме мы не стали перекрывать газ. Потому что к потребителям идёт газ низкого давления, а поврежден был газопровод среднего давления. Проветривать нужно обязательно по инструкции. Я проверял, везде ли были открыты окна и двери.

Потерпевшие с усмешкой:

— Проверял... У нас окна были закрыты в подъезде.

Адвокат уточняет, как работает газоанализатор.

— Это небольшой прибор со шлангом-трубкой. Толщиной с шариковую ручку и примерно 30 сантиметров в длину. В квартире, если есть хоть какое-то маленькое отверстие в стене, к нему приставлялась трубка, и прибор показывал уже пробу воздуха в квартире.

Попутно задают вопрос Лексункину.

— Согласны ли вы с показаниями свидетеля?

— По некоторым моментам нет, — отвечает обвиняемый.

Потерпевшие не выдерживают, и в диалог адвоката с сотрудником аварийной бригады встревает пожилая женщина:

— Вы сейчас рассказали, что обошли 2, 3 и 4 подъезды за 15 минут. Я хочу понять, как за 15 минут вы пробежали все подъезды и проверили все наши квартиры? Это как нужно было высунуть язык, чтобы пробежать все четыре этажа? При этом в тот день мы были дома, а я жилец 1 подъезда. К нам никто не приходил! А в других подъездах по три квартиры на этаже. Как вы все померили? В 27-й квартире вы были? Там жила Оксана, которая первой как раз и позвонила! Она погибла! К ней вы не приходили.