«Деятельно уничтожали буржуазию»: банда из пяти братьев держала в страхе север Волгоградской области

Налёты на пассажирские поезда и пароходы, убийства милиционеров и мирных жителей, насилие над женщинами, разбой и грабежи — это далеко не полный список жестоких преступлений банды Хорьков — пятерых братьев из Михайловки и примкнувших к ним бандитов, выступавших в начале 20-х годов прошлого века на севере нынешней Волгоградской области под лозунгом «Смерть коммунистам! Да здравствует свободный народ!». Этим рассказом V1.RU продолжает цикл публикаций о последних отголосках в нашем регионе большой Гражданской войны, которые найдены в архивах волгоградским историком-краеведом Вячеславом Ященко.

8 июля 1923 года за два часа до полуночи станцию Раковка покинул поезд № 3, шедший по маршруту Царицын — Грязи. Паровоз серии «С» миновал полустанок Гурово, двигаясь в сторону станции Себряково. Машинист вдруг прервал разговор с помощником и с тревогой уставился в окно. Прямо на путях полыхал огромный костер, а за огненной стеной виднелась наваленная на полотно баррикада из рельсов и шпал.

Поезд остановился в трех саженях от костра. Прогремели три винтовочных выстрела, и с обеих сторон к вагонам устремились слабо различимые в ночной мгле фигуры. Дверь отворилась, и в будку машиниста протиснулся коренастый детина с наганом.

— Дяденька, не найдется ли у вас табачку для разбойничка? — весело поинтересовался он у машиниста.

— Надолго тут? — спросил машинист, доставая кисет из кармана.

— Это как пойдет. До рассвета, думаю, управимся, — деловито ответил налетчик.

Банда грабила поезд № 3 умело и методично. Первыми были обезоружены два охранника поезда и несколько коммунаров, ехавших в пассажирском вагоне. Они не смогли оказать сопротивление бандитам, так как в момент нападения спали, а разбуженные выстрелами «впали в панику вместе с остальными пассажирами».

В вагоне артельщиков налетчики поживились крупной суммой денег — 8 733 рубля 41 копейка и 451 золотой червонец. Из багажного вагона в телегу перекочевал ящик вина. Из почтового — одна ценная посылка, два пустых мешка и четыре фунта сушеной воблы. Пассажиры расстались с часами, золотыми кольцами и деньгами.

Через три с половиной часа после внеплановой остановки детина в будке машиниста распрощался с бригадой.

— Ну, пора. Приятно было с вами познакомиться. Вам теперь в Грязи, а нам в князи, — пошутил налётчик и соскочил с подножки паровоза.

На поиски банды были отправлены отряд милиции и 322-й батальон ЧОН из Михайловки. Выйти на след налетчиков вновь не удалось: они умело хоронились в своих лесных логовищах. Опрашивая местных жителей, стражи порядка смогли узнать о банде только то, что среди них есть немецкоговорящие подельники и что, несмотря на богатую добычу, «обмундирование на бандитах плохое, за исключением главарей».

Банда продолжала нападения. Уже через три дня, в ночь с 12 на 13 июля, они совершили налет на слободу Себряково: ограбили сельсовет. Председатель и обыватели успели спрятаться в лесу. Еще через четыре дня пострадала себряковская церковь: оттуда унесли подризник и 800 рублей пожертвований. 28 июля разбойники забрали лошадей у казаков хутора Рахинка и ограбили государственную мельницу № 3 на окраине слободы Михайловки.

Тогда же пострадавшие селяне помогли узнать следствию, что ядро банды составили пятеро братьев Химичевых: главари Павел и Захар, а также Михаил, Пантелей и Федор. Стало известно и то, что Химичевы были уроженцами слободы Михайловка Усть-Медведицкого округа Всевеликого войска Донского, а их отец — Федор Химичев — известный в округе вор и конокрад.

Все братья Химичевы воспитывались в разбойной семье. «Едва ли не с детства их занятием было воровство и грабежи, за что они и получили впоследствии кличку Хорьки», — говорится в материалах старого уголовного дела. Не только при советской власти, но даже до революции Химичевы жили преимущественно на нелегальном положении — скрывались в лесу, совершали грабительские набеги на местные хутора. А вот после Октябрьского переворота в 1917 году они поддержали усть-медведицких большевиков и «деятельно принялись уничтожать буржуазию». При этом «в своих революционных порывах зашли так далеко, что были преданы суду трибунала».

Братья Химичевы бежали из-под ареста, вновь ушли в лес и занялись вооруженными грабежами и убийствами, «наводя ужас на местных жителей». В 1919 году их отец Федор Химичев с подельником Степаном Цыпленковым были пойманы во время кражи лошадей и насмерть забиты на месте преступления. Сын подельника, Иван Цыпленков, решил пойти по следам отца и начал исполнять в Михайловке роль связного и наводчика.

К середине 1920 года банда Хорьков, насчитывавшая поначалу 10–15 человек, начала быстро расти. К концу года их отряд, действовавший в лесах Секачевской и Даниловской волостей, разросся до 60 повстанцев, а среди местных жителей они начали распространять листовки с призывами к свержению власти большевиков. 17 декабря 1920 года Хорьки активно поддержали мятеж караульного батальона в Михайловке. В мятежную слободу они вступили под лозунгом «Смерть коммунистам! Да здравствует свободный народ!» и приняли активное участие в арестах и расправах над иногородними коммунистами и советскими работниками. Под покровительством Кирилла Вакулина Хорьки сформировали кавалерийский добровольческий отряд. Казначеем отряда стал бывший красноармеец Николай Гречанинов, который впоследствии занял посты следователя при следственной комиссии и члена суда вакулинской «пятерки».

После изгнания вакулинцев из Михайловки Хорьки с богатым арсеналом в три пулемета, а также с винтовками, наганами и бомбами отделились от повстанческой армии Вакулина и занялись бандитизмом. Покинул Вакулина и Николай Гречанинов. Он уехал в Царицын, «где живет, поджидая к себе Хорьков в «Нобелевском бараке». По разным данным, банда братьев Хорьков в 18–30 сабель оперировала на севере Усть-Медведицкого округа и на границе с Еланским уездом Саратовской губернии. Подвижный отряд разбойников быстро перемещался в густонаселенных пространствах, ловко уходя от преследования карательных отрядов и избегая их засад.

Ежедневные сводки лета 1921 года хорошо иллюстрируют активность этой банды. Так, 10 июня отряд Хорьков перешел реку Медведицу недалеко от хутора Орехово. По другим данным, это случилось 16 июня у хутора Себряково. Банда направилась к хутору Княжескому. 20 июня Хорьки появились у хутора Попов, расположенного в 25 верстах восточнее станции Панфилово, где их преследовал отряд ЧОН Хоперского округа. С 21 по 22 июня банда Хорьков ночевала в хуторе Гришина, всего в 15 верстах от Елани, но при приближении карательного отряда спешно ушла к реке Мачеха. Коммунары преследовали Хорьков в течение девяти часов, но они, переправившись через реку, ушли. Вечером того же дня Хорьки были замечены у хутора Зубриловка Преображенской станицы Новохоперского округа.

В июле 1921 года банда численно заметно сократилась: осталось пять человек: Павел и Захар Химичевы по кличкам Петька и Степка, Иван Цыпленков, Дворовой по кличке Украинец и Василий Ольховой. Прятались они в Михайловке на квартире гражданина Михайлова.

В июле пятерка совершила вооруженные ограбления хутора Медведево и мельницы на реке Медведица. В августе на хуторе Безымянный Хорьки ограбили и зверски убили гражданку Давыдову с подругой, сделали налет на немецкую колонию и хутор Степанов, в сентябре убили и ограбили неизвестного гражданина в Рахинском лесу. Тогда же в Михайловке милиционер Моисеев, взяв с собой для подмоги приятеля, попытался сделать обыск в квартире Ивана Цыпленкова, но попал в засаду — бандиты «вывезли их силой» за слободу и расстреляли.

Убийство в окружном центре средь бела дня милиционера и обывателя вызвало гнев властей. Политбюро Усть-Медведицкого округа объявило охоту на Хорьков. Чекисты арестовали 25 человек по делу о соучастии в убийстве Шевченко и Моисеева и укрывательстве бандитов. Хорьки бежали в леса.

12 сентября политбюро устроило облаву, но предупреждённые предателем разбойники смогли уйти, оставив коммунарам пять лошадей и награбленное имущество. Бандиты отошли на 50 верст от Михайловки в сторону Еланского уезда, где продолжили грабить и убивать обывателей.

20 сентября 1921 года вышел приказ № 195 Царицынского губернского исполкома о добровольной сдаче бандитов. Член банды Хорьков Ольховой явился в военкомат с повинной и был амнистирован. По его доносу был арестован в Царицыне Хорек Гречанинов. Опасаясь нового предательства, Химичевы решили покинуть пределы Царицынской губернии.

У жителя слободы Сидоры Тимофея Горина они по сто тысяч рублей за штуку купили чистые бланки удостоверений и учетные карточки по пуду пшеницы за штуку. Затем банда зарыла у него во дворе дома пулеметы, винтовки и патроны, а у соседа оставила награбленное имущество. Ночью 6 ноября 1921 года Хорьки тайно проникли в Михайловку и на квартире Цыпленкова устроили прощальный вечер. Местные власти узнали о приезде бандитов и попытались окружить дом. Но жена одного из собутыльников предупредила о приближении ЧОНовцев, и Хорьки, отстреливаясь, скрылись в темноте.

В апреле 1922 года Иван Цыпленков тайно прибыл в Михайловку. Он хотел увезти жену с ребенком в Самарскую губернию, но был арестован и препровожден в Царицынский губотдел ГПУ. На допросах он назвал адреса пяти членов банды, которые позже были арестованы самарскими чекистами. Но по дороге в Царицын на пристани Чардын задержанные Павел и Захар Химичевы, Степан и Андрей Черняевы, Василий Видилкин и Евсей Янкин сумели обмануть конвоиров и бежать.

Известны передвижения Хорьков в 1923 году на северной границе Усть-Медведицкого округа и в Еланском уезде. Так, 8 августа в хуторе Рогачев, расположенном недалеко от села Митякино, они ограбили сторожку лесничих — отобрали две винтовки и два седла, после чего скрылись в Свербеевском лесу.

На следующий день отряд коммунаров обнаружил стоянку Хорьков, располагавшуюся всего в двух верстах от Рудни у озера Валиково. Разведка ЧОНовцев и милиции пошла по следам бандитов. Во время перестрелки один из коммунаров был легко ранен. На подмогу разведчикам пришла пехота. ЧОНовцы распались цепью и принудили Хорьков к бегству.

Инсургенты ушли в направлении станции Ильмень, оставив коммунарам двух лошадей, две русские винтовки, две казачьи шашки, два обреза и обоз с награбленными вещами. Во время боя коммунары заметили в банде Химичевых несколько женщин. ЧОНовцы составили список взятых в перестрелке трофеев — в нем значилось 36 вещей: женская и мужская одежда, обмундирование, ковер персидский, серебряные изделия и медаль, облигации хлебного займа, купоны золотого займа, печати и штампы ограбленных сельских советов.

Рассеянная банда Хорьков продолжала грабежи. 14 августа они ограбили пассажирский пароход «Володарский», который стоял на пристани Щербаковка в 50 верстах от Камышина. После ограбления пассажиров пароходу было разрешено продолжить движение на Саратов.

Чекисты тогда предположили, что банда хочет переправиться на левый берег Волги, чтобы уйти в Уральские степи. В качестве превентивной меры из села Золотого был выслан буксирный пароход. По земле Хорьков преследовал отряд ЧОН в 25 сабель. В те дни коммунарам удалось отбить у бандитов четыре лошади. Меры оказались действенными. Бандиты отказались от мысли скрыться в Заволжье и вернулись в Еланский уезд. Дальнейшая судьба братьев Химичевых и членов их шайки неизвестна.

А вот как сложилась судьба их подельников задокументировано. 13 марта 1923 года Царицынский губернский суд приговорил Ивана Цыпленкова и Николая Гречанинова к расстрелу. 27 апреля в составе группы приговоренных к смертной казни узников они совершили побег из Царицынского исправтруддома, «изрубив надзирателя». В тот же день был задержан Гречанинов, а Цыпленкова поймали лишь через неделю в 30 верстах от Царицына. И уже 4 мая им объявили, что приговор будет приведен в исполнения через 72 часа.