«Вдруг после нас кого-то расстреляют?» Вован и Лексус рассказали про свои пранки и цензуру на Западе и в России

После общения с ними высокопоставленные европейские чиновники подавали в отставку. Или долго и униженно оправдывались, заявляя, что их не так поняли. Именно за этими двумя молодыми парнями закрепилась слава пранкеров, способных разыграть в телефонном разговоре кого угодно. Владимир Кузнецов и Алексей Столяров, они же Вован и Лексус, приехали в Волгоград, чтобы рассказать о себе, журналистике, телефонных розыгрышах и мечтах.

Изначально заявлялось, что встреча будет посвящена журналистике. И действительно, Вован и Лексус считают, что их занятие относится, как минимум, к смежной отрасли. И признались, что очень хотят поговорить с президентом США, пока тот еще в состоянии это делать.

— Наша деятельность схожа с журналисткой. Мы всегда выбираем тему, которую сейчас обсуждают. И персонажа, который за эту ситуацию ответственен. И дальше уже ищем подход, — рассказывают пранкеры. — Ведь очень важно, от имени кого ты можешь пообщаться с выбранным персонажем и как на него выйдешь. И это более сложный вопрос. Например, только что были дебаты между Байденом и Трампом. После них в США все в шоке от своего лидера. И нам хотелось бы поговорить с Байденом, пока он еще может. Но возможности это сделать пока нет, хоть мы ее ищем.

Попутно в качестве иллюстраций Вован и Лексус показывали части своих уже совершенных розыгрышей, в том числе и с бывшим президентом США Джорджем Бушем-младшим. Тогда Джордж Буш был уверен, что разговаривает с президентом Украины Владимиром Зеленским, а не с пранкерами из России. При этом пранкеры уверяют, что даже несмотря на боязнь и осторожность политиков, они еще могут найти к ним подход.

— Политики опасаются нашей деятельности, но тем не менее мы каждый раз находим лазейку, — самоуверенно говорят Вован и Лексус. — Как мы находим подход? Нужно знать своего собеседника. Это, собственно, касается любой работы. Вы должны думать как ваш собеседник. Нужно изучить его психологические особенности, вкусы, биографию. Что ему нравится, каким видом спорта занимался... И отсюда уже отталкиваться при подготовке к беседе. Это стандартная методика журналистов. Ты никогда не спрашиваешь в лоб то, что вас интересует. Ты можешь быть не похож на того, кого ты представляешь. Но ты должен думать на несколько шагов вперед своего собеседника.

Впрочем, самоограничение у пранкеров, по их словам, всё же есть.

— Некоторых персон в определенных странах мы намеренно избегаем. Если бы мы хотели, то мы бы сделали. Но мы понимаем, что это может сыграть скорее негативную роль, чем позитивную, — говорят они. — В одной стране такое воспримут как юмор. В другой — как опасность. Где-то человек возьмет и сделает себе харакири, так как потеряет лицо. Всегда нужно это учитывать. Например, нам бы хотелось поговорить с Ким Чен Ином. Но вдруг после этого там кого-то расстреляют?

Признались пранкеры, что в основном работают без переводчика, используя только английский язык. Но иногда переводчик им бывает всё-таки нужен. Как, впрочем, и другие советники.

— Если брать сам разговор, то в большинстве случаев переводчик не требуется и можно спокойно говорить на обычном английском. Большинство политиков его знает и может на нем разговаривать, — рассказали Вован и Лексус. — Единственное, мы столкнулись с бывшим президентом Польши, который говорил лишь на своем языке. Но у нас есть переводчик, который преподает в университете и помогает с переводами. Иногда мы привлекали переводчиков на сербский. Имеем мы и круг людей, разбирающихся в международной политике. Мы с ними консультируемся, чтобы понимать картину шире. В МИД на работу не ходим, но нас туда приглашали на встречу в клубе международников. Это закрытый клуб, в котором обсуждалось, как избежать дипломатических казусов. Ведь наша деятельность схожа не только с деятельностью журналистов, но и дипломатов. Наша социальная миссия в раскрытии ситуации такой, какая она есть в реальности. Мы собираем информацию и распространяем ее, чтобы люди были осведомлены о том, что происходит в мире.

По словам Вована и Лексуса, хоть жанр телефонных пранков отнюдь не их открытие, но в текущей его форме первооткрыватели — именно они.

— Жанр телефонных розыгрышей появился сразу после создания связи. Например, еще до 2010 года канадские ребята звонили и разводили по телефону Билла Гейтса. Даже в iTunes можно найти их пранки. Но это было давно, — говорят Вован и Лексус. — Но на Западе эти розыгрыши были развлекательным форматом. А мы перетащили это на общественно значимую деятельность. Это стало не только развлечением, но и получением общественно значимой информации. Особенно в тех случаях, когда мы общаемся с политиками.

— Честно говоря, в начале карьеры мы и не думали, что зайдем так далеко. Сначала мы еще думали о звездах шоу-бизнеса. Мы никогда не хотели быть известными и получать за это деньги. Пранк всегда был андеграундной историей. И мы решили просто развиваться. Но у нас не было и мысли, во что это может вылиться.

Владимир Кузнецов и Алексей Столяров заявили, что уезжать из России даже не думали, и дело даже не в деньгах.

— У нас такие взгляды. Для нас неправильно работать против своей страны даже за деньги, — говорят они. — Причем если посмотреть на людей, которые уехали, то, находясь там, они явно несчастливы. Мы же с ними тоже ведем общение и делаем интервью. Они понимают, что их потенциальная аудитория и заработок здесь. Они думали, что будут кому-то там нужны, но это привело лишь к печальным последствиям.

Что же касается политиков из России, то Вован и Лексус говорят, что сейчас для них не самое удачное время.

— У нас есть такие пранки. Но сейчас не лучший период для таких розыгрышей, — объяснил Вован. — Мы у Жириновского интервью брали. У Чурова. Есть еще с одним политиком интервью. Мы там притворялись Александром Лукашенко, его сыном и Романом Абрамовичем. Мы никак не можем его опубликовать, так как пока нет подходящего информационного повода.

При этом что Вован, что Лексус признают, что тем, кто выдает себя за другого человека по телефону, необходимо противостоять, как угрозе национальной безопасности.

— Например, есть пранкер, который звонил близким участников СВО, говорил, что сын умер и выжидал, когда мать будет рыдать в трубку. Такие люди реально нездоровы. Им надо противостоять, — говорят Вован и Лексус. — 1500 кол-центров работает на Украине и звонит нашим гражданам. А в каждом кол-центре может работать по 30 человек, и все эти люди работают слаженно. Это то, что взяли на вооружение наши противники. И это проблема национальной безопасности. Десятки миллиардов рублей только за прошлый год были украдены у нас мошенниками. Конечно, первый вопрос к компаниям, которые не умеют хранить личные данные людей. Ведь мошенники в первую очередь убеждают в том, что обладают всей информацией о вас. И человек начинает мошенникам доверять. А дальше уже работает психология. Наши граждане до сих пор не верят, что нельзя непонятно кому говорить свои данные. Что нужно задавать уточняющие вопросы. Что люди используют друг с другом пароли. И это очень важно сообщить нашим родителям. Попадается на уловки мошенников и молодежь, которых используют как дропов. Человеку дают сверток с отобранными у людей деньгами, а он их потом раскидывает по счетам и становится помощником мошенников.

А вот по поводу цензуры Вован и Лексус настаивали, что она активно внедряется на Западе, а не в России.

— Нам бы хотелось, чтобы пранк над каким-нибудь министром из Великобритании посмотрели и сами англичане. Но мы сталкиваемся с блокировками на западных ресурсах. Их СМИ про нас почти ничего не пишут. На Западе цензура гораздо сильнее, чем у нас, — говорит Лексус. — Ограничения и у нас имеются. Но цензуры в России — нет. Есть редакционная политика. Раньше в России была абсолютная вседозволенность. По некоторым радио могли твою страну и политиков грязью день и ночь поливать. И эти люди у нас долго в России находились. Надо смотреть, общественно полезная эта информация или деструктивная? Сейчас к тому же время непростое. Но с тем, что у нас есть цензура — я с этим тезисом не согласен. Сами представьте, могли бы сейчас хоть какие-то российские СМИ существовать, например, в США?

При этом пранкеры признались, что хотели бы заполучить в том числе и иностранную аудиторию. Однако выходит это у них пока что слабо.

— Убрал монетизацию YouTube, но мы там и не присутствуем. Есть фан-аккаунты, которые перезаливают наш контент. И их там банят, — признались пранкеры. — Теперь основная площадка у нас Telegram. И не нужно зацикливаться на блокировках на западных ресурсах. Нужно создавать свои.