«С вас срочно 75 тысяч рублей»: как в Волгограде наживаются на тех, кто умирает от коронавируса

За минувшую неделю стало известно сразу о нескольких случаях в инфекционных госпиталях Волгограда и Волгоградской области, когда родственники находившихся в тяжелейшем состоянии пациентов были вынуждены покупать дорогостоящие лекарства от коронавируса на черном рынке — с рук. И это при том, что по закону медучреждения должны быть обеспечены этими препаратами в полном объеме, чтобы вводить их пациентам бесплатно при необходимости. В отчаянии люди, чьи близкие находятся на грани жизни и смерти, отдавали за лекарства 60, 75, а иногда и 160 тысяч рублей. Однако во многих случаях заветные медикаменты не помогали. Пациенты умирали, а их родственники снова тратили большие деньги — уже на похороны. Как признаются горожане, в момент покупки дорогостоящих препаратов у незнакомых людей, без чека и гарантий они даже не задумывались о подлинности лекарств, а после смерти близких понимали — закон о правах потребителей и возврат средств здесь не сработает.

Журналисты V1.RU позвонили людям, которые, по словам родственников больных COVID-19, продавали им дорогостоящие препараты. Один из них сообщил, что не понимает, о чём идет речь, и выключил телефон. Другой заявил, что у него действительно оставались лекарства якобы от родственников, которые тоже лечились от коронавируса, но сейчас их нет. Позже он всё же пообещал «попробовать что-то придумать», но так и не вышел на связь, а его телефон оказался недоступен.

Тем не менее нам удалось связаться с одним из мужчин, который, по словам родственников скончавшихся от COVID-19, продал им препарат «Актемра» за несколько десятков тысяч рублей. Дорогие лекарства не помогли в борьбе с коронавирусом, и люди начали сомневаться в их подлинности, несмотря на то что телефон «поставщика» дал лечащий врач. Мужчина по имени Павел ответил не сразу — долгое время его телефон был занят. Возможно, спрос начал превышать предложение. В телефонном разговоре с журналистом, который представился родственником пациента ковидного госпиталя на базе Среднеахтубинской ЦРБ, мужчина начал выяснять подробности о якобы больном — его ФИО, возраст, состояние, также спросил фамилию врача.

— Я для родственников покупал, — утверждает Павел. — У меня две штучки осталось. Вы мне только скажите, какая больница, что за пациент, какое состояние, какие анализы, сколько лет и как зовут. Я почему такие вопросы задаю — там у них скандал был в Среднеахтубинской больнице, даже по телевизору показывали. Что, мол, чуть ли не черная торговля препаратами. Друзья, бывает, обращаются, находишь, помогаешь. А всё это раскручивают как бизнес, торговлю.

Далее Павел рассказал историю, согласно которой «Актемру» он изначально покупал для родственников. Позже назначение препарата изменилось, и он оказался нужен его сотрудникам, а сам мужчина стал генеральным директором крупной компании.

— У меня тесть лежал, теща лежала. Я генеральный директор компании, в которой работает 200 сотрудников, — резко сменил тему Павел. — Вот у меня сотрудники пошли болеть один за другим. Я также побежал по аптекам, ничего нигде нет. Потом банк, с которым работает наша компания, он меня познакомил с генеральным директором компании, которая занимается поставкой этих медикаментов в лечебные учреждения города. Я с ним познакомился, говорю: «Пожалуйста, помоги, эти лекарства нужны одному, второму, третьему». Вот так я их и нашел. Положил к себе в холодильник и храню на черный день. Если кто-то из родных и близких заболеет, не дай бог, и им будет нужно это лекарство. А поскольку во многих больницах есть друзья, они обращаются порой за помощью, мол, родственник вот так заехал, если есть — найди. Вот и вся история. Никакой коммерции, никакого бизнеса на этом нет.

Павел не назвал компанию-поставщика, у которой якобы приобрел «Актемру», зато объяснил, почему ее нет в больницах региона.

— Компания занимается поставкой медикаментов в лечебные учреждения Волгограда. Я у гендиректора тоже спрашивал, почему в больницах нет препаратов, — продолжил свой рассказ продавец «Актемры». — Он сказал: «Потому что у них денег нет». Когда я прихожу к своим пациентам, ну, условно говоря, у меня кто-то лежит из родных или близких, я спрашиваю у врача: «Что-то надо?» А врачи испуганы и говорят: «Нет-нет, Павел, ничего не надо, у нас всё есть». А в такой, уже интимной беседе общаешься с этим врачом, он говорит: «Да ни...а у нас ничего нету. Нас заставляют говорить, что есть, потому что родственники начинают жаловаться в прокуратуру, в Следственный комитет и еще куда-то». И поэтому все врачи испуганы и говорят, что лучше лечить тем, что есть.

— Потому что в случае, если что-то пойдет не так, например не выжил пациент (они тоже не боги, а лекарства не дают 100%-ную гарантию), не дай бог, конечно, начинаются жалобы. То в прокуратуру, то еще куда-то, то главврачам голову сносят. Им проще сказать, что всё есть. Мне лично так говорили, у меня куча родственников там лежали и сотрудники. Мы всем доставали эти лекарства вот таким путем и вводили. Тьфу-тьфу, все выжили, все живы и здоровы. Вот такая история.

При этом, как выяснилось, никаких чеков о покупке «Актемры» у Павла нет. Ее он также приобретал с рук, якобы у генерального директора компании-поставщика медикаментов. Озвучил мужчина и цену за препарат — 75 тысяч рублей. Отметим, что в интернете стоимость «Актемры» начинается от 40 тысяч рублей.

Семена, сельхозтехника и дорогие лекарства

Как выяснилось, телефон Павла опубликован в открытых источниках. На сайте министерства сельского хозяйства есть документ некоего ООО «Пегас-Агро». В нём перечислены организации, обеспечивающие гарантийное обслуживание техники производства компании. В их числе ООО «СТК-Агро», которым руководит Ильяшенко Павел Валерьевич, рядом указан номер телефона, по которому журналист и разговаривал с продавцом «Актемры».

ООО «СТК-Агро» зарегистрировано в поселке Гумрак Волгоградской области. Павел Ильяшенко является и генеральным директором, и владельцем 50% компании. В госзакупках фирма участвовала всего два раза — и те в 2017-м и 2018 году. Зато только за 2020 год чистая прибыль ООО составила почти 300 миллионов рублей. Как указано на сайте компании, эти деньги она зарабатывает на поставке семян, средств защиты растений, удобрений и сельхозтехники. Помимо этой фирмы, Павел Ильяшенко является учредителем и соучредителем аналогичных ООО в Воронежской и Пензенской областях.

Один из бывших владельцев ООО «СТК-Агро», Андрей Евдокимов, является генеральным директором волгоградского ООО «Радоновая лаборатория», а соучредителем фирмы выступает его однофамилица и, возможно, жена Елена Евдокимова. Основной вид деятельности компании — производство лекарственных препаратов и материалов, применяемых в медицинских целях.

По словам врачей, «Актемра», «Илсира» и другие генно-инженерные препараты, которые врачи отправляют искать родных тяжелобольных пациентов на черном рынке, так дорого стоят из-за сложной технологии производства. И, к сожалению, таких же эффективных, но более дешевых лекарств пока что не существует.

— Это не просто какая-то смесь химикатов, а генно-инженерные препараты, — рассказал главный врач Михайловской ЦРБ Андрей Калмыков. — У них очень сложное и высокотехнологичное производство, отсюда и такие большие цены. Можно деталь выточить на токарном станке 50-х годов, а можно на станке с ЧПУ — CNC так называемом. Одна деталь будет стоить три рубля, а другая — гораздо дороже. Эти препараты применяют по всему миру, и мы в том числе, они входят в рекомендации Минздрава для борьбы с цитокиновым штормом. У лекарств существуют российские аналоги, но они не сильно дешевле, так как производятся так же — по сложным технологиям и с высокоточным оборудованием. Дешевых аналогов не существует. Но отмечу, что применение препаратов зависит от степени тяжести состояния больного.

Но если эти препараты так важны, почему родственники пациентов ковидных госпиталей жалуются на их отсутствие? Почему вынуждены покупать их на свои деньги? По словам бывшего врача — анестезиолога-реаниматолога красной зоны на базе Калачевской ЦРБ Татьяны Реввы, в больницах действительно бывают случаи, когда лекарств нет. А причин тому может быть несколько: от нехватки финансирования из облздрава до несвоевременного оформления госзакупок.

— Эти препараты с переменным успехом бывают в медучреждениях, — утверждает Татьяна Ревва. — То есть, то пропадают. На них спрос сейчас очень большой, это дорогостоящие лекарства. В основном руководители больниц стараются сделать так, чтобы препараты были в закупках и их вовремя подвозили. Но и при мне бывало такое, что лекарств нет. Я думаю, что это может быть связано как с недостатком финансирования, так и с несвоевременными закупками. Но винить в этом простых среднестатистических врачей, которые просто работают в отделении и не относятся к закупкам, я считаю, нельзя. Это организационный момент, это финансирование, это отдел закупок. Тут нужно к главврачу и его заместителям обращаться.

Татьяна Ревва считает, что родственники пациентов неоправданно вымещают свой гнев на простых врачах, которые не имеют доступа к дорогим препаратам.

— Мы же, простые врачи, наоборот, заинтересованы в том, чтобы препараты были. Я сама сталкивалась, когда тяжелому пациенту нужны эти биологические лекарства, а их нет, — добавила врач. — Я знаю, что его привезут, но будет уже поздно. Я писала служебные записки. Потому что, если будет разбирательство, обвинят меня, что я не назначала препарат. Такие случаи уже были. Каждый раз, когда люди умирают от коронавируса на наших глазах, мы так же переживаем, как и их родственники. А когда мы кого-то выписываем, это настоящая победа для нас. Это же прекрасно, когда ты кого-то вылечил и перевел из реанимации в обычное отделение. Но не все люди это понимают и ценят.

Тем временем облздрав настаивает на полной укомплектованности медучреждений дорогостоящими препаратами, однако предлагает родственникам пациентов вернуть деньги в случае приобретения их на стороне. При этом чиновники отвечают крайне уклончиво и так и не называют причин, по которым в больницах не оказалось этих препаратов для умирающих пациентов.

— Отметим, что стационары в достаточном объеме обеспечены необходимыми препаратами для лечения больных коронавирусной инфекцией. Выстроенные схемы медикаментозной терапии и порядок лекарственного обеспечения пациентов позволяют оперативно формировать заявки на дополнительные поставки препаратов, — рассказывали в комитете здравоохранения региона. — В настоящее время для стационаров региона сформирован необходимый запас лекарственных средств на 63 миллиона, более 900 упаковок генно-инженерных препаратов закуплено ковидными госпиталями. В случае приобретения лекарственных препаратов, которые временно отсутствуют в наличии у поставщиков, пациенты или их родственники вправе получить возврат денежных средств в медицинской организации.

Напомним, мама Евгения, Любовь Даниленко, и мама Любови, Ольга Панова, умерли в больнице Средней Ахтубы от коронавируса и осложнений, возникших на его фоне. За несколько дней до смерти медики потребовали от родственников приобрести дорогое лекарство от цитокинового шторма. Проблема была в том, что этот препарат не найти в обычной аптеке, а вот телефоны поставщиков медики давали сами. Препараты не помогли, а пациенты скончались от коронавируса. После этого их родственники обратились к Александру Бастрыкину с просьбой разобраться в случившемся.

Дорогостоящие препараты для спасения своей мамы от коронавируса покупала и дочь Жанны Абакумовой. За несколько лекарств женщина отдала незнакомому мужчине более 160 тысяч рублей, но и они не смогли спасти ее мать от смерти.

Аналогичная история произошла и с жительницей Волжского Ольгой. По указанию врача женщина связалась с продавцом дорогого препарата. Но покупать с рук не стала — побоялась. Сначала от коронавируса скончался ее отец, а потом и мать.

60 тысяч рублей за упаковку «Илсиры» отдала и 52-летняя волгоградка Татьяна. Ей повезло, и она осталась жива.