«У нее тряслись ручки, надулся палец»: в Волгограде трехлетняя девочка умерла в больнице от отека мозга

Елена Михайличенко два года назад была счастливой многодетной мамой. У волгоградки подрастали три прекрасные дочки. Каждой из малышек достались мамины улыбка, голос, цвет волос, кому-то характер, но маленькая Арина оказалась точной маминой копией. Малышка радовала всю семью до февраля 2021 года. 19 февраля Арина нашла дома таблетки «Феназепама», так похожего на ее «маленькие витаминки». Елена быстро заметила это, промыла дочери желудок и вызвала скорую. Через два дня малышка умерла в больнице № 25 из-за отека мозга. Мама девочки на протяжении нескольких лет пыталась понять, почему с Ариной произошла эта трагедия. В итоге следователи вынесли вердикт — всему виной именно Елена.

Два года назад утро в семье Михайличенко ничем не отличалось от предыдущих. Семья спокойно позавтракала, маленькая Арина поела кашу, а потом «выпила две свои витаминки». Однако Елена вовремя заметила, что в блистере были совсем не витаминки.

— Она выпила «Феназепам». Там не хватало двух таблеток, — рассказала женщина. — Я сразу же вызвала скорую и стала промывать ей желудок. Ее вырвало несколько раз и даже таблетки в итоге вышли. Скорая приехала только через час, фельдшер осмотрел ее и сказал собираться и ехать в больницу. Мы собрались и поехали. В итоге еще около часа мы провели в приемном покое.

После настойчивых вопросов Елены и просьб обратить на них внимание девочку и маму подняли в палату.

— Там ей поставили капельницы, — вспоминает Елена. — Она разговаривала в тот момент, отвечала на все вопросы и вообще была в сознании и в состоянии общаться и говорить.

«У нее начали дергаться ручки»

Все те несколько часов, что Елена и Арина провели в палате, женщина держала связь с родственницей с медицинским образованием, Татьяной — сестрой Елены.

— Она звонила мне, плакала и консультировалась, — рассказала Татьяна Петухова. — Спустя несколько часов после того как Арине поставили капельницы, Лена позвонила мне и сказала, что у девочки начали дергаться ручки. Я сказала срочно звать врача — это по описанию было похоже на судороги. Потом Лена позвонила мне уже со страшной паникой и рассказала, что у Арины начал опухать палец. Я как медик сразу поняла, что у девочки что-то серьезное. Сразу же подумала о чем-то страшном. Я не стала пугать Лену еще больше и просто сказала бегом, просто бегом бежать за врачом и не отпускать его никуда.

Спустя несколько минут Елена вновь позвонила Татьяне и на этот раз она уже не сдерживала эмоций и плакала в голос.

— Она позвонила и сказала, что Арину унесли в реанимацию. Я сразу же возмутилась, в смысле унесли? Ее при подозрении на такую патологию вообще не должны были трогать, а наоборот проводить реанимацию в палате, — рассказала Татьяна Петухова. — Я задавала ей вопросы, интересовалась — поставили ли Арине катетер, ходила ли она в туалет. В нее просто вливали жидкость, а выхода и оттока не было. Ребенок оказался в реанимации. На следующий день нам сказали, что у Арины отек мозга, она впала в кому. Лена в тот вечер убежала в церковь, в реанимацию ее не пустили. 21 февраля нам сообщили, что Арины не стало. Лена нам позвонила и просто кричала в трубку, что у нас умерла Аринка... Эта потеря очень сильно ударила по нам.

По словам Татьяны, Елена очень тяжело пережила случившееся. Женщина жила только мыслями о двух старших детях.

— Только спустя время нам сказали, что у малышки в реанимации останавливалось сердце, его удалось запустить, но маме ничего об этом не сказали, — вспоминает Татьяна. — Потом Лена взяла себя в руки, стала фотографировать все анализы, она говорила, что ничего не сделала такого, чтобы Арина умерла.

За несколько лет Елена собрала сотни документов, экспертиз и расписок, но ничего добиться в отношении медиков так и не смогла.

— Только погрузившись в это, мы заметили целую кучу нестыковок и проблемных моментов, — рассказала Татьяна. — Мы увидели, что в истории болезни просто были вырваны анализы, которые Арине делали в тот день. Зато там были вклеены анализы, которые якобы брали у мамы, хотя на нее вообще внимания не обращали. В половине документов фамилия вообще написана неправильно. Кроме того, один из самых главных моментов — в документах откуда-то взялись анализы, которые Арине взяли якобы в семь утра 19 февраля... В это время Аринка спала дома. У меня, если честно, было ощущение, что эту стационарную карту просто кустарным образом собрали. Ощущение, будто один человек просто сел и начал писать всё это, даже не заботясь о том, чтобы сверить фамилии и факты.

По словам Татьяны, следователи приехали в больницу в тот же день, как погибла девочка, и изначально уголовное дело было возбуждено по факту смерти Арины.

— Мы обращались в несколько экспертных бюро, — рассказала Татьяна. — Мы спросили сразу нескольких экспертов. И вот независимый эксперт заверил, что ребенку не была оказана квалифицированная медицинская помощь. Отек мозга не развивается долго и его нельзя не заметить. Если бы у Арины он уже был, то она бы не разговаривала с врачами в больнице, не улыбалась бы, не плакала, — уверена Татьяна. — А она всё это делала и испытывала. Ее с подозрением на тяжелое отравление час продержали в приемном покое, потом несколько часов бесконтрольно ребенку вливали жидкость, не позаботившись о том, куда она будет уходить. У «Феназепама» есть антидот, его при подозрении на отравление должны были ввести девочке, но никто ничего не сделал.

Однако Следственный комитет несколько месяцев назад, ознакомившись со всеми материалами расследования, пришел к выводу, повергнув в шок всю семью.

— Лену признали подозреваемой в гибели Аринки, — рассказала Татьяна. — Мать, которая всё сделала правильно, которая промыла желудок ребенку, вызвала врачей, боролась за здоровье дочки, просто не могла быть виновна в гибели девочки. Получается, что сейчас завели уголовное дело на маму. Это она плохая, а медики у нас все хорошие. Хотя именно они не смогли оценить нормально состояние девочки. Лена обращалась ко многим специалистам. Почти каждый из них уверял, что даже если бы она просто промыла ей желудок и не повезла бы ее в больницу, Арина бы просто поспала и осталась жива. Смертельная патология развилась только из-за отсутствия оттока жидкости из организма, катетер девочке так и не был установлен.

«Ее обвинили в том, что в доме были лекарства»

В комитете здравоохранения журналистам сообщили, что проверки в учреждении всё же были проведены сразу после случившегося.

— Облздрав не уполномочен комментировать ситуацию до завершения следственных мероприятий, — рассказали в ведомстве. — Следствию оказывается всестороннее содействие. Мероприятия в отношении медицинской организации завершены, в действиях медработников не выявлены нарушения в оказании медицинской помощи.

В Следственном комитете, в свою очередь, заверили, что вина матери погибшей девочки была полностью доказана.

— Органом следствия собрана доказательная база, свидетельствующая, что по недосмотру матери малолетний употребил лекарственные препараты, в результате чего скончался от отравления. В связи с этим женщине предъявлено обвинение по статье 109 УК РФ, — сообщили следователи.

В свою очередь адвокат Елены Эдгар Кармазиновский сообщил, что, по его мнению, сейчас женщину обвинили только в том, что у нее дома были лекарства.

— После этой трагедии уголовное дело было возбуждено по двум статьям Уголовного кодекса. Причинение смерти по неосторожности, а также вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей, — рассказал адвокат Елены Эдгар Кармазиновский. — Изначально Елена проходила по этому делу свидетелем, но позже она стала обвиняемой. По нашему мнению, ее обвиняют незаконно. Формулировка обвинения такая: Елена оставила ребенка одного в комнате и тем самым создала для малолетней Арины условия для причинения ей вреда. Кроме того, в обвинении звучит и такая формулировка — якобы Елена оказывала девочке неквалифицированную медицинскую помощь. Хотя это была всего лишь первая помощь — помощь, оказанная мамой.

Эдгар сообщил, что по делу о гибели девочки также проводились экспертизы, в каждой из которых были обнаружены существенные противоречия.

— Даже Министерство здравоохранения подтвердило, что экспертизы на стадии следствия были проведены с нарушениями. В итоге каждая из них противоречит друг другу, мы сделали независимую рецензию на экспертизы, однако она во внимание не берется следствием, — рассказал адвокат женщины. — Мы считаем, что в данной ситуации произошла недооценка лечащим врачом состояния девочки, что привело к трагедии.