«Она как кобра — ядовитая и одинокая»: под Волгоградом изнасиловали и убили женщину, а затем отрубили ей голову

Возле поселка Рыбачьего в Среднеахтубинском районе Волгоградской области была обнаружена зверски убитая мать-одиночка Людмила Гуреева. Женщину жестоко изнасиловали, а после убили и попытались сжечь. При этом руководителем банды убийц оказалась также женщина — уникальный случай в советской следственной практике. История настолько всколыхнула общественность, что попала в легендарную передачу «Следствие вели» с Леонидом Каневским.

В конце 80-х возле ерика у поселка Рыбачьего еще не росли ряды коттеджей и загородных вилл, а рядом не шумела перегруженная трасса Волгоград — Краснослободск — Волжский — Средняя Ахтуба. Моста через Волгу еще не было, работала лишь грузовая переправа в Краснослободск. Поэтому многочисленные хутора и поселки в пойме были вроде и рядом с городом, но еще и сильно на отшибе. Круглосуточный напор волгоградской агломерации был у них еще впереди. Поэтому, кроме немногочисленных местных жителей выбирались туда лишь редкие люди: рыбаки, охотники, да грибники.

Один из таких редких рыболовов шел возле ерика и был откровенно шокирован, увидев, на что обратила внимание его собака. Из земли торчала человеческая рука. Прибывшая на место опергруппа, обнаружила забросанный землей обезглавленный труп женщины. Голова, с застывшей маской ужаса, была найдена рядом. На теле женщины насчитали не менее 25 ударов, нанесенных четырьмя разными предметами: топором, двумя ножами и отверткой.

Александр Бутов в 1989 году работал следователем прокуратуры Средне-Ахтубинского района Волгоградской области. Он до сих пор хорошо помнит все подробности этого уголовного дела. Он лично выезжал к поселку Рыбачьему, недалеко от которого нашли обезглавленный труп.

— Именно в этом месте и было обнаружено тело потерпевшей, — указывает Александр Бутов. — Отделили голову от тела. Но находились они рядом. Было видно, что труп попытались сжечь.

Криминалисты определили, что женщину лишили жизни не там, где закопали. Но, чтобы найти место убийства, предстояло прочесать огромную территорию поймы. К этому привлекли военнослужащих. И уже через несколько часов отправленные цепью по полям и лесопосадкам 35 солдат собрали большое количество предметов: кучу банок, бутылок, окурков. Одной только брошенной одежды нашли целую груду. Оставалось определить, что из найденного имеет отношение к убийству.

Следователи сразу обратили внимание на медицинский халат с красными пятнами. На нём стоял штамп одной из больниц города Волжского. Сестра-хозяйка халат опознала сразу. Он принадлежал анестезиологу Михаилу Еремкину. Но две недели назад халат пропал. Доктор сказал сестре, что его украли.

Оперативники решили поговорить с Михаилом Еремкиным. Но тот повел себя странно, как только услышал, что мужчины из уголовного розыска. Врач стал тут же оправдываться и говорить, что ничего не сделал.

Михаил Еремкин старательно пытался замять тему халата. Но тут вмешалась сестра-хозяйка, напомнив о сумасшедшем. Врач нехотя рассказал, что две недели назад в больнице появился взбешенный мужчина — муж одной из недавно прооперированных пациенток. Он был крайне недоволен.

Анестезиолог объяснил, что операция прошла успешно, но мужчина кипятился всё больше. Михаил Еремкин попытался вывести буяна из больницы, вышел с ним на крыльцо, и тут мужчина обхватил его, затолкал в багажник машины и помчался за город. Только там выпустил наружу и ударил в лицо — из носа врача хлынула кровь.

Михаил Еремкин жаловался оперативникам, что мужчина мог его убить, но хорошо помогли отдыхающие. Они увидели, что бьют человека в белом халате, и, не раздумывая, бросились на помощь. Спасители схватили драчуна, и доктор сумел убежать. По дороге врач снял испачканный халат и бросил где-то не глядя.

Следователи попытались узнать фамилию мужчины, но анестезиолог не мог ее вспомнить. Списав на то, что после удара голова перестала работать. Тут опять вмешалась сестра-хозяйка, сказав, что фамилия у мужчины была Фадюшин.

Семья Фадюшиных казалась тихой и спокойной. Только хозяйка квартиры, Марина Фадюшина, выглядела очень грустной. Ее поведение и было разгадкой тайны.

Анестезиолог Еремкин, по ее словам, оказался подонком и извращенцем. Каждый раз, давая наркоз красивой пациентке, он представлял себя с ней в постели. Однажды Еремкин не сдержался, отослал медсестру подальше и, пока пациентка находилась под наркозом, надругался над ней. С этого момента подобные гнусности он творил регулярно и каждый раз безнаказанно, ведь жертвы спали в крепком медикаментозном сне.

Но в тот раз Марина Фадюшина начала просыпаться слишком рано. Она не поняла, что происходит. Всё было как в тумане. Вблизи она увидела незнакомое мужское лицо и жаркий шепот: «Тихо, тихо, тихо». Женщина выписалась из больницы и некоторое думала, что ей это привиделось под наркозом.

Но внезапно у нее появились симптомы венерического заболевания. Такие же симптомы оказались и у мужа. Супруг клялся: у него не было другой женщины. Марина ему верила. Тут женщина вспомнила неприятный больничный сон. Марина обо всём призналась мужу. Единственная проблема — она не могла описать лицо негодяя. Помнила лишь его шепот.

Взбешенный Дмитрий бросился в больницу. Он сам не знал, кого ищет. Но тут ему повстречался доктор Михаил Еремкин. Анестезиолог делал вид, что ничего не понимает, пытался угомонить буяна и ненароком выдал себя шепча мужчине: «Тихо, тихо, тихо». Дмитрия как током ударило. Он затолкал негодяя в багажник и повез за город.

Справедливость восторжествовала. Врач Михаил Еремкин отправился под суд по обвинению в изнасилованиях пациенток. Но подозрения в убийстве с него сняли.

Оперативники понимали, что десятки предметов, найденных возле места преступления, вряд ли выведут на убийц. Поэтому они сосредоточились на установлении личности погибшей. Задача оказалась сложной — тело подверглось сильным изменениям, и никакой одежды на нем не было.

— Лицо обезображенное было у девушки, — вспоминает Валерий Молчанов, который в 1989 году он был следователем по особо важным делам прокуратуры Волгоградской области. — Я даже в газету обратился, чтобы написать заметку о пропаже без вести.

Валерию Молчанову прислали списки всех пропавших в Волгограде, Волжском и районах области. Следователь засел за проверку, учитывал каждую мелочь и деталь, пришел к выводу, что убитая женщина — скорее всего, это Людмила Гуркина. Криминалисты подтвердили предположение, сопоставив фото пропавшей без вести женщины и череп убитой.

Людмила Гуркина жила в городе Волжском с мамой и маленькой дочкой. Была в отпуске по уходу за ребенком. Когда Людмила не вернулась вовремя домой, обеспокоенная мать подала заявление в милицию.

— В какой-то день она пошла в магазин, а вернувшись, сообщила матери, что она уезжает отдыхать с ночевкой, — вспоминает Виктор Сапов, который в 1989 году был прокурором-криминалистом следственного управления прокуратуры Волгоградской области.

Следователи занялись изучением личности жертвы и обнаружили, что последнее время с Людмилой Гуркиной творилось что-то странное. За месяц до убийства в милицию позвонили работники хлебного магазина. Они пожаловались, что возле входа уже час стоит коляска, а в ней надрывается ребенок. Сотрудники милиции срочно забрали малышку, стали оформлять ее в приемник для детей. Как вдруг в отделении появилась взволнованная бабушка: «Моя дочь потеряла ребенка». Женщина очень обрадовалась, что внучку нашли и объяснила, что ее дочь, Людмила Гуркина, стала очень рассеянной.

Ребенка отдали бабушке, а через неделю история повторилась. На этот раз Гуркина оставила коляску в парке. Сердобольные прохожие доставили потеряшку в милицию. На этот раз милиционеры заподозрили, что нерадивая мать, скорее всего, хочет избавиться от дочки, надеясь, что ребенка кто-то украдет. Людмилу Гуркину вызвали на беседу. Женщина выглядела растерянной, обещала, что будет внимательнее. Ей поверили, ребенка отдали, но занесли в картотеку все данные.

В жизни у Людмилы тоже не было всё благополучно. Она недавно потеряла мужа. Девушка вышла замуж по любви. Виктор привлек ее своей улыбчивостью и скромностью. Идеальной жизни мешала свекровь. Она подначивала сына и говорила, что Людмила ему изменяет, а ребенок, которого она носит не от него. Виктор старался не верить, но в какой-то момент сдался и решился на прямой разговор.

Он спросил, изменяет ли ему жена. На что Людмила, пошутив, ответила, что сто раз. Однако у Виктора созрело решение: не мешать ей жить и не мучиться самому. Через три дня его нашли мертвым в закрытом гараже.

После смерти мужа Гуркина вернулась к маме. Людмила как будто окаменела. Ее не встряхнуло даже рождение маленькой дочки. Женщину мучило чувство вины. Она поверила, что убила любимого мужа своей глупой шуткой. Ее водили к психиатру. Тот выписывал препараты. Казалось, Людмила возвращалась к жизни и даже опять начинала улыбаться. Но появились странности. Иногда она могла забыть коляску у магазина или в парке и вспоминала лишь, когда мама возвращала ее в этот мир.

Все эти подробности следователи узнали от матери, убитой Людмилой Гуркиной. Женщина рассказала, что она даже обрадовалась, когда дочь отпросилась на отдых. Мать надеялась, что дочка развеется.

— Она не говорила матери, с кем конкретно идет отдыхать, только попросила ее посидеть с дочерью, — вспоминает Виктор Сапов.

Следователи, чтобы поймать свидетелей, устроились под видом отдыхающих рядом с тропинкой.

— Мы месяц к озеру приезжали, — вспоминает Валерий Молчанов. — Рыбачок то один придет, то другой что-нибудь да расскажет.

Рыбаки вспомнили, что целую неделю возле ерика стояли палатки, в которых жила компания: четверо мужчин и две женщины, блондинка и брюнетка. Свидетели описали и одного из мужчин: среднего роста, худой и с очень злыми глазами.

Однажды рядом с местом убийства объявился странный мужчина городского вида — явно не рыбак. Следователи представились, спросили зачем он здесь ходит. Мужчина растерялся, но представился: «Игорь Хомутецкий, железнодорожник, приехал погостить к друзьям». Сказал, что первый раз в этих местах. Оперативники мужчину отпустили.

— Он был членом группы, — объясняет Валерий Молчанов. — А я и не предполагал. Он прикинулся неместным и обманул меня.

Поняв, что у ерика милиция дежурит совсем не просто так, Игорь Хомутецкий бросился домой, к жене. На следующее утро в их дверь постучали. Пришедший к семейной паре мужчина по прозвищу Шип привел Игоря с женой в лес. Там уже была вырыта могила и стоял открытый гроб. Появились еще двое. Хомутецкому заявили, что он предатель и хотел сбежать. Поэтому ему приказали от имени Маэстро лечь в гроб. Муж с женой бросились бежать, но их быстро скрутили, свалили в гроб одного на другого и стали заколотили крышку. Приговоренные до последней секунды надеялись, что это лишь блеф. Но вскоре по крышке застучала земля.

Шип с дружками глядели на дело своих рук. Под землей задыхались люди, свои же, бывшие друзья. Но пощадить их нельзя: приказ Маэстро. Внезапно раздался голос главаря: «Раскапывай». Оказывается, всё это время шло тайное наблюдение за исполнением приказа. В тот день Хомутецкому и его жене повезло: их пощадили. Но все члены банды уяснили, что в следующий раз Маэстро не простит.

В это время волгоградские сыщики продолжали дежурить у Козьего Лога. Один из свидетелей вспомнил, что у молодого парня из той компании ярко блестели зубы. Позволить себе золотые коронки во весь рот в те годы мог только очень богатый человек. Но опытный следователь Молчанов сообразил, что блеск обманка. Коронки наверняка дешевая подделка — рандоль, сплав меди с бериллием, или, как его называют, цыганское золото.

— Если начистить рандоль бархоткой, то будут блестеть неимоверно, — объясняет Валерий Молчанов. — Он токсичен, поэтому здравомыслящий человек во рту его держать не будет. На такое способны лишь бывшие зэки.

Следователи стали искать молодого бывшего зэка с рандолевыми зубами. Один из коллег заявил, что у него сейчас такой в КПЗ сидит, Александр Абросимов.

В тот день работник трубного завода в Волжском приехал на смену на машине. Пошел уже было в цех, но по пути обернулся и не поверил своим глазам: какой-то парень вскрыл его автомобиль и уселся в салон. Хозяин поспешил обратно. Тем временем парень колдовал над проводами зажигания, завел двигатель и покатил прочь. Мужчина бежал за своей машиной, казалось, шансов догнать ее никаких. Но автомобиль вдруг пополз еле-еле и угонщика, Александра Абросимова, удалось скрутить.

Разговор с Абросимовым следователь начал не с вопроса про угон машины. А сразу спросил, как и за что они убили Людмилу Гуркину.

— Загоняю в угол, вижу, лицо вытягивается и вот тут капля висит пота, — указывает на нос Валерий Молчанов. — И... капает с него.

Абросимов продержался недолго — выдал всю группу: Хомута, он же Игорь Хомутецкий, Шипа, он же Александр Шиповский, и Сокола, он же Юрий Соколов. Итого вместе с ним в группе было четыре человека. Всех их задержали уже через несколько часов. Но кто из них главарь и кто руководил убийством мужчины, не рассказывали. Стало ясно: они панически боятся выдать своего вожака.

Следователи вспомнили рассказ свидетелей, что в палатках у Козьего Лога жили четверо мужчин и две женщины. Одной из них была Людмила Гуркина, значит главарь — вторая женщина. Ей оказалась Вера Маестренко по прозвищу Маэстро. Дважды судимая и очень опасная.

Дверь дома Веры Маестренко открыли ее мать, уставшая женщина с добрым лицом, и двое любопытных малышей.

— Бабушка воспитывала ее двоих малолетних детей, что Вера родила от разных мужей, — рассказывает Валерий Молчанов.

Женщина призналась, что, к сожалению, Вера уже давно не занимается детьми, а лишь иногда приносит деньги.

— Человек, который жил по понятиям. Преступная жизнь — это ее жизнь. Для нее не существовало граней дозволенного, — предполагает Александр Бутов. — Она держала в ежовых рукавицах здоровых и крепких мужчин, которые должны и могли постоять за себя.

Следователи предположили, что Маэстро залегла на дно, скорее всего, у знакомых уголовников. Стали аккуратно проверять всех, с кем она сидела, — нигде никаких следов. Решили посетить по второму кругу. Тактика сработала. Когда следователи зашли в один из дворов, там стояла Маестренко. Уголовница выхватила нож, но ее быстро скрутили.

На допросах Маэстро молчала. Зато заговорили ее подельники. Оказалось, что группа промышляла хищениями скота у сельчан, часто в открытую. Однажды вся компания решила отдохнуть, взяли палатки и расположились на берегу. Абросимова отправили в магазин за солью. Там он и встретил Людмилу Гуркину, познакомился и сказал, что живет в соседнем доме. Абросимов врал. Ему просто понравилась женщина, и он надеялся пригласить ее в компанию. Людмила поверила, что это ее сосед, и отправилась с ним на шашлыки.

Абросим не собирался ее обижать, но он не учел одного: в их компании всё решает Маэстро. А Вере Маестренко девушка не понравилась: показалась слишком милой в сравнении с ней. Главарь обманула своих, сказав, что Людмила — информатор милиции. Ей привыкли верить и подчиняться. И тогда Вера приказала ее изнасиловать. После надругательства Людмила сказала, что заявит на них в милицию. И тогда было решено ее убить.

— Маестренко дала команду, чтобы каждый из участников группы нанес ей какие-то повреждения. Кто-то ткнул ножом, кто-то бил топором, — вспоминает детали дела Виктор Сапов.

Сама Маэстро не убивала — лишь командовала, например приказала отрубить женщине голову. Бандиты лишь послушно выполняли ее команды.

— Отрубили голову, чтобы нельзя было опознать человека, — вспоминает Николай Писаренко, в 1989 году он был старшим оперуполномоченным по особо важным делам управления уголовного розыска УВД Волгоградского облисполкома. — Поэтому очень долго не могли установить личность.

Маэстро повязала своих подельников кровью и надеялась, что ее никогда не сдадут. Но каждый из них в конце концов начал сотрудничать со следствием. Убийцы получили разные приговоры: от высшей меры наказания до 12 лет колонии, в зависимости от того, кто и сколько ударов нанес жертве.

Вера Маестренко получила 12 лет колонии за подстрекательство к убийству. Была бы мужчиной, получила бы больше.

— Настоящая кобра, ядовитая и одинокая, — так назвал ее один из оперативников, — впрочем, за 12 лет колонии у нее выпали все зубы.

Маестренко вышла постаревшей, помятой теткой, которую уже никто не боялся. От нее отказались даже дети, откровенно стыдившиеся матери.