«Только не отдавайте лягушку»: всё, что известно о падении школьницы с высотки Волгограда

Там всё рядом. От дверей подъезда до школы — 127 метров. От дома до того места, где нашли тело 13-летней девочки — 162 метра. Девочку обнаружили утром 30 марта лежащей под окнами ЖК «Шоколад» в луже крови. Она выпала из окна недавно построенной высотки.

На месте, где оборвалась жизнь девочки, лежат цветы, сладости и стоит лампадка. Огонь в ней задул ледяной весенний ветер. На траве кое-где еще видны бурые пятна крови, не смытые сильным дождем. Стоит отойти на пару десятков метров в сторону, как цветы скрываются за разноцветными спинами мальчишек и девчонок, школьников из соседнего лицея, где училась девочка. Лицеисты с телефонами в руках что-то наперебой обсуждают и дружно говорят, что прочитали о смерти девочки в интернете.

По данным источника в силовых структурах, ночью ученица седьмого класса одного из лицеев на западе города пыталась попасть в ЖК «Шоколад», обзванивая разные квартиры. Сама она проживала в другом доме по соседству. К несчастью, девочка всё же смогла проникнуть в здание.

Жители дома, под окнами которого произошла трагедия, вообще не говорят о произошедшем. Мол, ничего не видели, ничего не знаем. Вполне возможно, так и есть — общие балконы отделены от квартир тремя дверьми, сквозь которые не проникают никакие звуки. Даже завываний ветра не слышно. Как девочка попала в подъезд, оснащенный видеодомофоном, предстоит выяснить следствию. Известно только одно — именно здесь прошли последние минуты жизни 13-летней школьницы, жившей вместе с бабушкой в доме напротив. Ей же была адресована записка. Ее текст приводит телеграм-канал «База»:

«Бабушка, если будешь это читать, то не вини себя, не убивайся по моей смерти. И если хотите поставить могилу, то фото не надо на крест прикреплять. Вещи кому что отдать, я распределила, не отдавайте лягушку Олегу, не отдавай кота черного на моем столе, фигурку, которая стоит на верхней полке. И не отлепляй наклейку от игрового коврика. Наклейки для Лены я положу в портфель.

Прости меня, если сможешь, и маме скажи, чтобы много не плакала, не хочу, чтоб вам плохо стало. Мне плохо становилось в последнее время, много грусти, но теперь мне будет хорошо, и вам тоже, вы не будете кричать, нервы тратить на меня, и деньги тратиться не будут на меня. Надеюсь, вы накопите и сделаете ремонт. Что ж, удачи вам! Если что, нож лежит у меня на столе как и скейт с кроссовками и обязательно с белыми шнурками. Кольцо на столе Свете хочу отдать и еще не отдавайте лягушку. Прощай, знай я любила тебя и всю семью».

По официально не подтвержденной информации, страшный поступок спровоцировал отказ принять девочку в отряд вожатых. Якобы это место заняла дочь одного из школьных педагогов. Ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию не удалось — телефон директора школы Ирины Жигульской был постоянно занят, председатель городского комитета по образованию Ирина Радченко на звонки не отвечала. Сообщения в мессенджере были прочитаны, но также остались без ответа.

— Она, можно сказать, выросла на моих глазах, — еле сдерживая слезы, говорит мужчина лет 50, курящий у подъезда, где жила девочка. — Моя мама нянчила ее, когда ее родителям или бабушке нужно было уехать. Шок для всех. Я маме своей до сих пор не говорю, боюсь, что не переживет. Хорошая была девочка. Правда, в последнее время характер начала показывать, но это подросток, что с них взять. Все через это проходили.

До сих пор не верим. А я еще в тот день выглянул в окно, смотрю, милиции много, Следственный комитет, и мужик какой-то ходит, серый весь… Это я уж потом понял, что это отец ее приехал… А так бы даже и не подумал.

По словам соседей, отец и мать девочки разошлись. Мама работала в Салехарде. Девочка жила с бабушкой. Люди уверяют — трагедия отдельно взятой семьи не оставила равнодушными никого в подъезде. Все ее знали и любили. Лягушка, которую девочка просила никому не отдавать, по словам мамы, оказалась обычной игрушкой. Причины, по которым она была так дорога девочке, неизвестны. Мать называет это обычными детскими фантазиями.

— Мы вчера общались со следователем, — рассказала мать погибшей девочки. — Никто сейчас не скажет, почему, зачем… Я сейчас просто пытаюсь добиться истины, защитить других детей от того, что случилось с моей девочкой. Узнаю какую-то информацию, пытаюсь донести до следствия. Хотя они до сих пор не могут ее телефон разблокировать, считать с него информацию. У них там группа какая-то была, они там переписывались… Кто его знает, что в этой голове? А главное — почему? Ведь никаких предпосылок не было. В школе проблем не было, мальчиков тоже, в семье всё хорошо. Если бы и было что-то, она бы сказала, написала. Ни в какие пионервожатые она тоже не собиралась. Не надо ей этого было, она была другим человеком. Хорошей, умной девочкой. Но вот так произошло. Видимо, поменьше интернета нужно нашим детям.