Сегодня, 28 ноября, Центральный районный суд избирает меру пресечения для участников ссоры в родительском чате. Накануне следователи предъявили обвинение Ануш Мелконян и ее мужу Арману.
Волгоградские следователи настаивают на аресте супруга Анны, который ворвался в родительский чат с угрозами и оскорблениями в адрес Романа Гребенюка. Предполагаемой зачинщице ссоры, скорее всего, ограничат некоторые действия — смягчающим обстоятельством для Ануш Мелконян являются ее несовершеннолетние дети.
Спустя месяц после жестокой расправы в центральном офисе Сбербанка следователи восстановили хронологию рокового дня.
— Сначала женщина подговорила мужа отомстить обидчику. Днем 23 октября 2020 года он приехал к месту работы риелтора, но тот, сославшись на занятость, отказался выйти на улицу, — сообщается в материалах уголовного дела. — Тогда обвиняемая с помощью мессенджера стала провоцировать потерпевшего. Спустя несколько часов встреча всё же состоялась, но к тому моменту волгоградка уже уговорила своего родного брата выступить исполнителем преступного замысла. Когда родственник женщины наносил смертельные удары, её муж, согласно отведенной ему роли, наблюдал за происходящим и готов был в любой момент, если это потребуется, принять непосредственное участие в драке. В настоящее время расследование уголовного дела находится на завершающей стадии. В ближайшее время сообщники приступят к ознакомлению с материалами следствия.
Адвокаты Ануш Мелконян и Армана Смбатяна стали участниками ток-шоу на федеральном канале. Защитники настаивали, что семья действовала без предварительного сговора.
— Анна не пожаловалась ни мужу, ни брату первая. Муж приехал домой на обед и увидел, что Анна не в себе, она переживала, у нее видны были слезы. Он стал расспрашивать ее. Она не хотела обострять этот конфликт, поэтому пояснила о том, что случилось, лишь через какое-то время. После того как Арман узнал о том, что произошло, он попытался связаться с Романом, чтобы урегулировать этот вопрос. Арману, как и любому мужчине, было не очень смотреть, как его жену оскорбляют, как она плачет и так далее. Он после разговора с Романом выдвинулся из дома, поехал в гараж, где находился какое-то время. Анна ему звонила, интересовалась, потому что она переживала, куда он пошел. Он трубку не брал, потому что был занят с машиной. Анна, переживая, что муж может что-то натворить и пойти разбираться, позвонила брату. Спросить, не с ним ли Арман. На что Арсен ответил, что нет, его нет, — заявлял Александр Бурденко.
На следственном эксперименте подобной версии придерживался и арестованный Арсен Мелконян. Мужчина заявил, что готовился лишь к мужскому разговору с Романом Гребенюком.
— Когда я остановился, чтобы уйти, в этот момент сзади никого не было, — вспоминал Арсен. — Когда он уже лежал, я развернулся задом, потом повернулся, подошел к нему, мне мужчина сказал: «Не трогай». Я сказал, что не собираюсь его трогать, что я только поговорить собирался. Наносил ли удары в полную силу, не помню. Размашистые, да. В руках у меня в тот момент ничего не было.
Адвокат семьи Гребенюк с первого дня настаивал на привлечении к уголовной ответственности всех участников ссоры. По мнению Шота Горгадзе, Ануш и ее супруг понимали возможные последствия.
— Я частично смотрел передачу с участием защитников этой семьи. К счастью, зрители научились отделять зерна от плевел и отличать правду от лжи, — добавил Шота Горгадзе. — Не нужно представлять людей дураками и пытаться обелить негодяев.
Центральный районный суд наложил запрет на совершение Анной Мелконян определенных действий. До 24 января волгоградке запрещено пользоваться телефоном и интернетом, выходить из дома с 22:00 до 10:00, а также общаться с фигурантами резонансного уголовного дела.
— По версии следствия, 23 октября в родительском чате между Анной Мелконян и Романом Гребенюком разгорелся конфликт. По мнению женщины, участник беседы оскорбил ее. После этого волгоградка склонила своего супруга Армана Смбатяна к умышленному причинению тяжкого вреда здоровью Роману. После этого она втянула в конфликт своего брата Арсена, — уточнили в Объединенной пресс-службе судов Волгоградской области.
На заседании Анна Мелконян прятала глаза от камер и просила не удовлетворять ходатайство следователя. Женщина ссылалась на двух маленьких детей и больную мать.
В зал суда заводят супруга Анны — Армана Смбатяна. Мужчину, сыпавшего угрозами и наблюдавшего за расправой в банке, обвиняют в покушении на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, в том числе совершенное группой лиц по предварительному сговору. Следователи настаивают на его аресте.
Угрожая Роману Гребенюку на русском языке, в суде Арман Смбатян вдруг попросил переводчика. Вместе со своим защитником он настаивал на домашнем аресте.
— Адвокат мужчины заявил, что не видит оснований для ареста. По его словам, обвиняемый не собирается скрываться или оказывать давление на свидетелей, — передает Объединенная пресс-служба судов Волгоградской области. — По решению суда, Арман Смбатян арестован до 24 января.
Вызов переводчика вызвал вопросы у многих горожан. Волгоградцы опасаются, что защитник Армана Смбатяна будет настаивать на том, что из-за пробелов в знании русского языка мужчина неправильно трактовал сообщения Романа Гребенюка.
— Настаивать на том, что Арман не понимал значения фраз, — значит, противоречить здравому смыслу и той доказательной базе, которая имеется у следствия, — убежден представитель бывшей супруги Романа Шота Горгадзе. — Я полагаю, что таким образом уйти от ответственности обвиняемым не удастся. Очевидно для любого человека, что они всё прекрасно понимали и целенаправленно шли на преступление. И не потому, что они увидели какие-то оскорбления, а просто потому, что они испытывали чувство вседозволенности и безнаказанности. Мы видим, что шлейф противозаконных действий Арсена Мелконяна тянется достаточно давно. На это закрывали глаза, его терпели. Вот сейчас мера терпения переполнена. Дальше, манипулируя законом, уходить от ответственности у него точно не получится.
Прежде чем пойти в банк и совершить преступление, достаточно длительное время Арман Смбатян писал сообщения, звонил и угрожал Роману Гребенюку. Естественно, всё общение велось на русском языке — Роман не знал этнического языка преступников.
Наверное, было бы логичнее просить переводчика до нападения. Почему тогда они не обратились к знакомым с просьбой перевести фразы? Всё ли они поняли правильно?