«На волгоградского губернатора зла не держу»: генерал Михаил Музраев рассказал о 15 месяцах в СИЗО

Бывший глава волгоградского СУ СК России, генерал-лейтенант Михаил Музраев почти 15 месяцев находится в СИЗО «Лефортово» по обвинению в теракте на губернатора Андрея Бочарова. 27 августа редакции V1.RU через адвокатов генерала удалось взять у него интервью.

— Спустя 14 месяцев после ареста какие перспективы видите в деле, каким видите развитие событий?

— Я не считаю себя виновным и буду бороться до конца, — поделился Михаил Музраев. — Что-то прогнозировать мне сложно, поскольку уже девять месяцев со мной не проводилось никаких следственных действий, в том числе и допросов. Конечно, это угнетает. Получается, что всё это время я просто нахожусь под арестом, и понимания перспектив развития событий у меня нет. Всё, что происходит со мной, — это только продления меры пресечения по первоначальным предлогам. Ничего нового нет. Никаких событий больше не происходит, никаких доказательств моей вины мне не предъявляют. Хотя по всем юридическим нормам с человеком, находящимся под стражей, должны проводиться следственные действия, или выпускать его. Но в моём случае этого, почему-то, не происходит. Видимо, хотят, чтобы я просто сидел.

— В СМИ и анонимных тг-каналах периодически появляется информация, что вы якобы давали показания на высокопоставленных чиновников, силовиков и бизнесменов Волгограда. Так ли это?

— Нет, это откровенное враньё, — передал бывший глава волгоградского СУ СКР. — Повторюсь, в этом году со мной никто не общался и ничего не спрашивал. На первых допросах подобных вопросов также не возникало. Единственное, на первых допросах возникали общие вопросы по моим взаимоотношениям с губернатором Волгоградской области Андреем Бочаровым. Они невольно появились, поскольку расследуется дело о поджоге его дома. Отвечал, что у нас отличные отношения. Насколько мне известно, у Андрея Бочарова никаких претензий ко мне не было и нет. А знаменитое заявление в спецслужбы незадолго до моего ареста, по моей информации, его просто заставили написать в 04:00 утра. Обо мне в нём ничего не сказано. Если смотреть с юридической точки зрения, то это заявление вообще не законно. К тому времени уголовное дело уже было как три года возбуждено, были обвиняемые. Но почему-то по одному и тому же факту после заявления губернатора возбуждается второе уголовное дело. С точки зрения закона, это нонсенс. Зачем возбуждать другое уголовное дело, если одно уже есть.

На вопрос о моральном и физическом состоянии Михаил Музраев лично отвечать не захотел, но его адвокат Владимир Семенцов заверил, что арестованный генерал-лейтенант держится.

— Он силен духом, морально держится, — говорит Владимир Семенцов. — Психологически он очень сильный человек. Но у него были свои болячки до «Лефортово». В СИЗО они только усилились. Михаил Музраев сидит на таблетках, выглядит для тех мест, где содержится, вполне нормально. На здоровье не жалуется. Лекарства ему передают постоянно. Он же пережил инсульт и инфаркт. Периодически немеет рука, но виду он особо не подаёт.

— Удаётся ли вам следить за новостями в регионе? Какие у вас есть формы общения с внешним миром?

— В камере у меня есть телевизор, слежу благодаря ему за новостями в стране и мире, — поделился Михаил Музраев. — Так же я выписываю газеты, но, по установленным требованиям в СИЗО, можно читать только федеральные издания, волгоградские газеты мне выписывать запрещено. Но адвокаты распечатывают мне публикации волгоградских СМИ и приносят на встречи. Черпаю информацию о жизни родного региона таким образом. Очень сильно переживаю за ситуацию с коронавирусом. Больно осознавать, что больницы переполнены и заражается много волгоградцев. Очень тяжело от этого. Меня сильно подкосила смерть моего адвоката Юрия Вострикова, который сгорел от коронавируса. Насколько я понимаю, в Волгоградской области очень напряжённая ситуация по COVID-19, по сравнению с другими регионами. Для меня это очень болезненно.

— Удаётся ли общаться в какой-либо форме с родными и близкими?

— Мне запрещено общаться со всеми, за исключением адвокатов, — поделился Михаил Музраев. — Новости от родных узнаю только из официальных писем, которые они пишут. Звонки и свидания с ними мне запрещены. Письма от супруги и детей идут очень долго, поскольку существует цензура со стороны следствия. Бывало, что письма задерживали месяцами.

— На прошлой неделе осудили одного из поджигателей дома волгоградского губернатора Виталия Семисотнова. Вас привлекали к этому процессу?

— Нет, узнал об этом от адвокатов, — отметил генерал-лейтенант. — Мы считаем, что этот процесс — полная дикость. И мы будем оспаривать решение суда. Там фигурирует моё имя, но меня никто не опрашивал. Нарушено моё право на защиту. Меня были обязаны допрашивать, вызывать в суд. Предполагаю, что в приговоре будут звучать показания Ремезова. Что он якобы поручил поджечь дом по поручению Зубкова и якобы в моих интересах. Для меня это — приговор в приговоре. Создана преюдиция. Получается, что упоминание моего имени в приговоре Семисотнова в моём деле может выглядеть как доказанный в суде факт моего участия во всём этом деле. И когда будет суд надо мной, на основании этого приговора следователям не нужно будет доказывать мою вину, которой нет. А на суде над поджигателем по факту меня без меня признали виновным, не дали возможности дать показания, что не согласен с этим.

— Оказывается ли давление на ваших родных и близких?

— Самое большое давление — психологическое, — признаёт Михаил Музраев. — Они находятся в неведении и лишены права общения со мной. Это очень тяжело морально. Никаких угроз или каких-либо действий в их адрес, насколько мне известно, не было.

— Нет ли у вас обиды на Андрея Бочарова за заявление в органы, на основании которого, в том числе, Вас арестовали?

— Абсолютно никакой обиды на волгоградского губернатора у меня нет, — заверил Михаил Музраев. — Отношусь к нему хорошо. Понимаю, что кто-то, кого я преследовал по закону, организовал давление на Андрея Бочарова, и он был вынужден написать это заявление. Он не юрист и не понимал, что оно не нужно. Предполагаю, что ему просто подали это всё так, что якобы нашли организаторов поджога и требуется эта бумага. Андрей Иванович не понимал, что она не нужна. Вот и подписал. Ещё раз подчеркну, что моего имени в заявлении нет. С Андреем Бочаровым мне было хорошо и комфортно работать. Вместе мы успешно боролись с коррупцией. Противоречий с ним никогда не возникало.